Утро началось с разговора с поставщиками: они настаивали на не менее, чем 50% предоплате, предупреждая, что иначе поставки отодвинутся на неопределённый срок.
Ссылки на устные договоренности, давние партнёрские отношения не возымели действия.
Им и так пошли на значительные уступки, реструктурировав прошлую задолженность.
Что же, придётся ехать и постараться решить проблему на месте, эти контракты очень важны для компании – иначе производство встанет.
Сегодняшний день можно было с полной уверенностью назвать неудачным. В дополнение к поставщикам активизировались коммунальные службы, с которыми до сих пор удавалось договариваться о перенесении сроков погашения задолженности.
Дело пахло судебным разбирательством.
А о банках и говорить не приходилось: большую часть рабочего времени Павлу приходилось проводить в переговорах с кредитными инспекторами, раздавая обещания.
Им, как воздух необходима помощь, иначе «Серебряный силуэт» перестанет существовать.
А прогнозы на будущую коллекцию рисовались более, чем оптимистические.
Только вот Екатерина Валерьевна, хотя и выражала только положительные отзывы, ни словом не намекнула, каким окажется решение.
Может ему стоит прислушаться к словам Рональда и постараться склонить её в свою пользу.
Пальцы Павла зарылись в волосы на макушке: его мучили какие-то неясные сомнения.
– Наконец, я тебя нашла! – к нему подлетела Карина.
Уже успевший привыкнуть к взрывному характеру Быковой, Павел по её лицу догадался, что предстоит разбор полётов.
– Карина, я очень занят. Давай поговорим позже.
– Нет, мы поговорим сейчас! – девушка перегородила дорогу, категорично настроенная на разговор.
– Я действительно очень занят, - повторил Павел.
– Наверное, так как и вчера! - прошипела Карина. – Ха-ха!
– О чём ты?
– О сущих пустяках, - Быкова всплеснула руками. – О твоём приятеле Рональде, для которого у тебя всегда есть время. И даже работа, о чудо, оказывается не столь срочной. Только я у тебя на втором плане.
Сначала такое тотальное наблюдение сходило за заботу о человеке, оказавшемуся после аварии в незнакомой среде, но постепенно приобрело маниакальную форму.
Тактичные попытки намекнуть, не приносили результатов, а категорично расставить точки над i не хватало решимости. Ведь девушка неизменно была рядом в мрачную пору его жизни.
– Рональд заехал неожиданно, я его не приглашал, - его слова повисли в пустоте, не достигнув цели.
– Держишь меня за дуру? Ещё расскажи мне, что Рональд помогал тебе в составлении отчётов! И те крали, которых он притащил – финансовые гении!
- Я не собираюсь ничего говорить, ты же меня не слышишь. У меня нет ни времени, ни желания пререкаться с тобой, - он оставался спокойным, хотя знал, что единственный способ успокоить девушку – резкость.
Быкова относилась к категории людей, которым для счастливого существования постоянно необходимы скандалы. И, следует признать, она достаточно успешно их провоцировала.
– Сейчас я иду к Валерию Олеговичу - у нас серьёзные проблемы с кредиторами. Скорее всего, мне потребуется на несколько дней уехать из города. Для нас это будет хорошая возможность подумать о наших отношениях.
Слова сорвались с языка совершенно неожиданно. Подспудное желание давно копилось и, наконец, вырвалось наружу.
– Паш, - Карина мгновенно преобразилась из разъярённой фурии в ласковую кошечку. – Ты сто раз прав, давай не будем ссориться. Да я знаю, я вспыльчива, но это всё из-за ревности. Ты должен простить меня, ведь я слишком люблю тебя.
Не дожидаясь ответа, она прижалась губами к его щеке. Короткое «созвонимся» и вот уже каблучки удаляются прочь по коридору.
Дверь в кабинет Валерия Олеговича приоткрыта. Из кабинета слышится голос Екатерины Валерьевны. Твёрдый, чеканящий каждое слово.
– Нет, Роман Дмитриевич, дела идут замечательно. Да, в помощи я не нуждаюсь. Полагаю, я имею право на некоторую самоуверенность. Да, как специалист по фиктивным бумагам я очень внимательно изучаю документы. Персонал отлично подготовлен, оборудование замечательное. Да, конечно, вы можете высказать ему и свои соображения. Финансовая авантюра? А я считаю поглощение весьма выгодной инвестицией. Нет, я не собираюсь наводить свои порядки, ломать отлаженный механизм – глупо. Что? Да моё слово – не последняя инстанция, но надеюсь, Павел Олегович примет мои аргументы. Здесь отличный топ-менеджер, а менять коней на переправе – абсурд. Да я считаю, что мы можем доверять этому человеку. Будем считать это интуицией… Что? Она подвела меня два года назад? Поверьте, я не меньше Вашего об этом жалею. До скорого, к концу недели я пошлю Павлу Олеговичу отчёт.
Павел заглянул в кабинет. Девушка стояла к нему спиной, её рука лежала на телефонной трубке.
– Екатерина Валерьевна….
Она вздрогнула, обернулась к нему и тут же вновь повернулась спиной.
– Неприятности?
– Всё в порядке.
Напряжённо процеженные сквозь зубы слова, лихорадочный блеск в глазах.
Телефонный разговор был важным и крайне неприятным.
Но странно, первым делом он думал не о возможных последствиях для компании, а о том человеке, который посмел расстроить Екатерину Валерьевну. И если бы мысль была материальна, неведомый Роман Дмитриевич корчился бы в жестоких муках.
– О, Павел, ты здесь, - в кабинете появился Валерий Олегович. – Как у нас дела?
Павел покосился на девушку, но решил говорить прямо, не утаивая.
– Неважно. Банки и коммунальщики наседают. А утром я разговаривал с вице-президентом «Ново - Текстиля», они требуют половинной предоплаты.
– Мы не можем сейчас себе этого позволить, - покачал головой Краев.
– Знаю, - согласился Павел. – А потому я собираюсь проехаться до Бердска, и переговорить с глазу на глаз. Постараюсь их убедить.
– Это правильно, - согласился Краев. – А я пока займусь банками и коммунальщиками.
– Тогда сегодня я выезжаю.
В возникшей паузе раздался голос Екатерины Валерьевны.
– Если Вы не против, Павел Сергеевич, я поеду с Вами.
– Присаживайтесь, если честно ждал вашего визита. О Вас, Павел Сергеевич ходит много разговоров. А Ваше красноязычие - причта во всеязыцах.
– И как мне это расценивать? Как комплимент?
Егор Аркадьевич Коротков коренастый молодой человек 35 лет, вице-президент «Ново-Текстиля» создавал впечатление решительного и напористого бизнесмена. Резкие, словно высеченные из гранитной скалы черты листа, основательность движений.
Он коротко рассмеялся на комментарий Павла.
– Как комплимент. «Серебряный силуэт» едва не загнулся полтора года назад. Уже пахло назначением торгов, и тут внезапно появились Вы, и компания до сих пор на плаву. Вопреки всем прогнозам.
– И я не собираюсь останавливаться на достигнутом, - немного склонив голову вперёд и глядя собеседнику прямо в глаза, сообщил Павел.
– Это очень хорошо, - Коротов был серьёзен. – Но, увы, только Вашего организаторского таланта слишком мало. Прежде, чем выдвигать свои условия мы навели некоторые справки. Надеюсь, Вы на нас не в обиде, это в мире бизнеса обычная практика.
– Ни коим образом.
Екатерина зачарованно наблюдала за беседой двух мужчин, ловко обменивающимися любезностями, прежде чем подойти к своей цели.
– Тогда, я думаю, вы понимаете, почему мы выдвинули такие условия.
– И всё-таки, - губы Павла тронула фирменная вежливая улыбка, не затрагивающая глаз.- Я уверен, что наше сотрудничество окажется взаимовыгодным для обеих сторон.
– Если бы всё зависело только от меня, мы бы обязательно пошли Вам навстречу. Но я вынужден думать и об интересах нашей компании. И осудить за это меня никак нельзя.
– Как я Вас понимаю. Тем более в наше время, когда кругом полно аферистов, раздающих красивые обещания.
– Как хорошо разговаривать с понимающим человеком. Жанночка, - обратился он в динамик интеркома. – Принесите нам ещё кофе.
– Совершенно согласен. И я знаю, Вы навели справки не только об недостаточной платежеспособности «Серебряного силуэта», но и об расширении рынка нашего сбыта. Мы значительно укрепили наши позиции и продолжаем уверенно расширяться.
– Да, да, конечно. Нам известно и о ваших успехах. Но, к сожалению, в данный момент, по расчётам наших аналитиков минусы перевешивают плюсы.
– Ну, вы же понимаете, деньги ещё не всё. Сегодня их нет, завтра есть. Ведь в бизнесе немалую роль играет доброе имя компании.
Надеждин отлично владел своим голосом, хотя переоценить важность переговоров было невозможно.
Катя видела его улыбку, расслабленность, но расслабленность пантеры перед прыжком.
Затаив дыхание, она наблюдала за Павлом, отмечая глянцевый, обманчивый блеск в карих глазах, успокаивающий внимание собеседника, едва заметную складку на переносице между бровей.
Как и у Андрея… когда тот сердился или нервничал. Катя скрестила руки на груди, пытаясь усмирить вдруг зачастившее сердце.
– Но доброе имя не погасит долгов.
Коротков, и сам немало поднаторевший на переговорах не вёлся на располагающую лёгкость речей Павла.
Разговор походил на схватку двух шпажистов. Шажок, ещё один… отступ назад… атака… укол.
– Абсолютно верно. Поэтому я и хочу пригласить Вас на презентацию новой модной линии. Разумеется, Вы можете привести с собой любых экспертов, каких пожелаете.
– Ну, вы же не станете отрицать, что успех коллекции у потребителя весьма тонкая материя, и зависит от многих факторов. А нам нужны гарантии.
Павел потёр подбородок. Катя физически ощущала его колебания и метания. За весь разговор он ни словом не обмолвился о планирующейся в компании реорганизации.
Катя вздрогнула, когда тишину нарушил решительный голос Павла.
– Хорошо. Если вы требуете дополнительных обязательств, наша компании подпишет в вашу пользу залоговое обязательство под реализацию выпускаемой коллекции. Вы не останетесь в накладе в любом случае.
– Любопытное предложение. Я посоветуюсь с нашими экономистами. Это большее, что я могу предложить. Хотя мне нравится Ваша идея. Если мы свяжемся с вами завтра, это не будет слишком поздно?
– Нет. Это будет замечательно, – Павел поднялся и пожал протянутую руку. – Но на презентацию мы всё равно ждём ваших представителей.
– Непременно.
Катя тоже поднялась. Пальцы Надеждина сжали её локоть, пока девушка прощалась с Коротковым.
– До встречи, - попрощался Егор Аркадьевич.
– Ещё минуточку, - заговорила Катя. – Думаю залогового обязательства не понадобиться. Мы внесём платёж в ближайшее время.
Мужчины в недоумении уставились на девушку.
– Павел Сергеевич, что происходит? Я решительно ничего не понимаю!
– Позвольте представиться – Екатерина Валерьевна Жданова, - лёгкий взгляд в сторону Павла, но кроме знакомой складочки на переносице между бровей, никакой реакции. – Вице-президент компании ЗимаЛетто.
– Наслышан, - в глазах Короткова загорелся огонёк заинтересованности. – «ЗимаЛетто» известная и весьма процветающая компания.
– Наша компания заинтересована в сотрудничестве с «Серебряным силуэтом», и произведёт первые инвестиции ещё до конца месяца.
– Так это в корне меняет дело! – воскликнул мужчина. – Павел Сергеевич, почему же Вы сразу не сказали? – Павел неопределённо пожал плечами, как он мог сказать, о том, о чём и сам не подозревал. – Разумеется, я сегодня же отдам распоряжение приготовить партию к отгрузке.
Мужчины обменялись рукопожатиями, и Катя с Павлом покинули кабинет. Они спустились вниз, не разговаривая и не обмениваясь взглядами.
Так же молча, Павел захлопнул за девушкой дверцу машины, и они отправились в путь.
Её никогда не укачивало в дороге. Невозможность заснуть в дороге была для неё настоящим роком. Она мучалась: мозг, уже готовый нырнуть в объятия сна, выбрасывался на берега реальности, взбодрённый внешними звуками: шелестом пролетающих встречных машин, урчанием мотора, покашливанием водителя. Никакие уловки не помогали призвать детище царства Морфея. Максимум несколько минут полудрёмы, и она вновь вглядывается в мелькающую за стеклами дорогу.
Но сейчас она заснула, словно провалившись в какую-то яму. Она даже не слышала, как спутник занял водительское место и завёл мотор.
Я люблю, тебя Кать… Ты перевернула мою жизнь… Ты делаешь меня очень счастливым…. Ты делаешь мои мечты реальными… Ты моя жизнь… Ты моя, Кать…. Я люблю тебя…
Передаём экстренный выпуск новостей. Сегодня в 07:25 по московскому времени поезд «Москва-Новосибирск» потерпел крушение в 50 километрах от Новосибирска. Информации о пострадавших пока нет.
Она даже не поняла смысла сказанного, когда Мария сообщила ей эту новость. В голове не сразу сопоставилась произошедшая катастрофа и тот факт, что Андрей, её Андрей, ехал именно этим поездом.
Но Маша поспешила восполнить этот пробел.
Она смотрела новости, и мозг отказывался верить. Она будто смотрела на ситуацию со стороны. Да, ужасно, чудовищно, но к ней не имеет никакого отношения. С ней и Андреем не может произойти ничего такого.
По крайней мере она бы почувствовала… поняла… Ничего подобного она не чувствовала. А значит – он жив.
Жив несмотря ни на молчащий телефон, на кадры искорёженных вагонов, и закрытых покрывалами обугленных тел.
Вопреки тому, что в кризисном центре о нём не могли дать никакой информации….
Несмотря на то, что врачи разводили руками – не в состоянии предоставить сведений о таком пациенте.
Несмотря на его молчание.
Сердце верило, ждало. Вера заглушённая, затолканная вглубь сознания жила – чтобы не дать ей сойти с ума.
Поезд, раннее утро. Андрей, умывшийся и побритый, шагает по проходу между купе.
За окнами сияет солнце. В коридорах радостный гул, от предчувствия скорого прибытия.
Он входит в вагон-ресторан: волосы слегка растрёпанны, на губах улыбка.
– Кофе, пожалуйста.
Садится у окна, щурится, глядя в мелькающий за окнами пейзаж, и разворачивает газету….
Грохот… удар… столб чёрного дыма.
НЕТ!!!
Катя просыпается от собственного крика.
Взвизгивают тормоза.
Она жмурится от включённой в салоне лампочки.
– Что с Вами, - пальцы Павла сжимают её ладони.
– Н-ничего, д-дурной с-сон, - она до сих пор во власти нахлынувших сновидений.
Он за подбородок поворачивает её к себе лицом, и порывисто обнимает, ощущая, как она дрожит.
– Тише. Это всего лишь сон. Я с Вами.
– Простите меня, - она хочет вырваться, но он не отпускает, её сильнее прижимая девушку к себе.
– Т-сс, - шепчет он.
Её сердце вновь подскакивает к горлу, но в этот раз не от приторно-ядовитого страха, а от тепла его тела, прожигающего даже сквозь одежду.
Она всхлипывает и более решительным жестом отстраняется.
На этот раз он её отпускает.
Но не в силах сопротивляться себе самому, напоследок ласково дотрагивается до её подбородка и прижимается поцелуем к уголку глаза.
А она не отстраняется.
До города они едут в молчании. В салоне по-прежнему светит лампочка, а из магнитолы льётся песня.
Я узнаю тебя из тысячи: по глазам, по словам, по голосу
– Давайте, где-нибудь посидим, - предложил Павел. – Выпьем кофе, поговорим.
Ему по необъяснимой причине не хотелось оставлять её этим вечером одну. Тот леденящий кровь вопль, вырвавшийся у неё из груди, до сих пор звенел в его ушах.
Какие кошмары преследуют её, накрывая безысходной волной отчаяния?
«Да любимая, мы уже подъезжаем».
Он сдавил пальцами виски, стараясь удержать воспоминание, но в прошлом было по-прежнему темно.
Он повернулся к ней и наткнулся на вопросительный взгляд.
– Со мной всё в порядке, - ответил он на невысказанный вопрос.
Она поспешно кивнула и отвернулась к окну, уголки её губ подрагивали.
Как часто они с Андреем разговаривали вот так полужестом, полувзглядом, давали ответы на невысказанные вопросы.
Кто ты Павел Надеждин?
Мой переспоривший смерть любимый, или случайность природы, в чужом образе повторившая столь дорогие сердцу черты?
Слишком много совпадений.
Ведь это не может быть просто так? Таких случайностей не бывает?!
И сердце кричит «да – это он». Ведь ты же не можешь обманывать, сердце? Ты же знаешь правду? Или ты просто желаешь, чтобы это казалось правдой и потому хватаешься за любую ниточку, истолковываешь увиденное, так, как хочется тебе?
Я не знаю, не знаю….
Им просто необходимо поговорить. Неизвестность с каждым днём невыносимее. Но что потом. Ведь полученный ответ необязательно будет таким, каким хочется ей. А она, пусть и малодушно, хочет пожить с мечтой, хоть бы ещё немного.
– Так как на счёт кофе? Здесь неподалёку есть очаровательное кафе.
– С удовольствием.
– Спасибо, что помогли мне убедить Короткова.
Они устроились за столиком у камина и потягивали горячий шоколад. После серой мартовской промозглости, здесь был настоящий оазис тепла и умиротворённости.
– Вы и сами неплохо справлялись, - улыбнулась она. – Вы так непринуждённо построили беседу, что будь я Вашим партнёром – пошла бы на любые уступки.
– Вы мне льстите. Но всё равно спасибо. Удачные ли аргументы, неудачные ли, они не прибавят денег на расчётном счету компании. Мы и так уже дважды реструктурировали задолженность, и я вполне понимаю, почему «Ново-Текстиль» осторожничает.
– Больше никому не надо волноваться, теперь «Серебряный силуэт» сможет произвести необходимые расчёты в полном объёме.
Чашка замерла у его губ, и он совершенно искренне удивился.
– Значит, вы не шутили, говоря, что ЗимаЛетто произведёт платежи в рамках заключаемого соглашения?
– Ничуть, - подтвердила она. – И Вы, и я, знаем, что в бизнесе такие шутки неуместны. Тем более наша компания занимает заметное положение, чтобы раскидываться необоснованными заявлениями.
– И давно Вы это решили? Я хотел спросить, разве такой важный вопрос не нужно согласовывать с акционерами компании?
Екатерина поморщилась, вспомнив свой последний разговор с Романом Малиновским. Да, разговор предстоял нелёгкий, молодой человек грудью встанет против её предложения, мотивируя необоснованным риском, большими финансовыми тратами и негарантированным успешным результатом.
– Нынешний президент компании, доверяет моему мнению. А я знаю, что «Серебряный силуэт» станет важной ступенькой в развитии «ЗимаЛетто». Возможно, - «и скорее всего», добавила она про себя. – Не избежать горячих споров. Но против фактов и экономических расчётов особо не поспоришь. Я сумею убедить акционеров в обоснованности такого шага.
– Спасибо, что понимаете реальное положение вещей. «Серебряному силуэту» нужны инвестиции и время. Но нашим партнёрам, тоже нужны деньги, и чем скорее, тем лучше.
– А Вы не жалеете, что таким образом теряете свою независимость?
Надеждин невесело усмехнулся.
– Приходится чем-то жертвовать. В нашем случае либо экономической самостоятельностью, либо самим существованием. Из двух зол, как говорится…
– Мы постараемся, что бы принятое решение принесло всем максимум пользы, - пообещала девушка.
– Спасибо, - рука мужчины с благодарностью накрыла и легко сжала руку девушки.
Оба вздрогнули, и поспешили разнять руки. Её пальцы сцепились на коленях, его, замерли у жилки на шее, унимая, вдруг бешено зачастивший пульс.
– Простите, - извинился он. – Просто эта компания очень много значит для меня.
«Серебряный силуэт» оказался тем якорем, не позволившим ему сгинуть в пучине бесплотного заглядывания в прошлое.
Работа, работа, работа.
Он работал день и ночь, и ему стало казаться, что как только проблемы компании разрешатся, встанет на место и его жизнь. Вместе с выходом «Серебряного силуэта» из кризиса и он выберется из тёмной пучины безнадёжности.
Разговор прервал телефонный звонок.
– Миша, привет… Да, я ещё не в отеле. Пью кофе. Нет не одна. Да с ним. Нет приезжать нет никакой необходимости. Да я в полном порядке… . Уверяю тебя, в полном порядке. Да я знаю, что делаю. Миша, хватит об этом. Я тоже очень дорожу тобой. Да, за мной точно не нужно заезжать. Счастливо.
– Друг? – Надеждин кивнул на телефон.
– Да.
– У Вас с ним тёплые отношения. Он очень о Вас заботится.
Павел поймал себя на том, что в его голосе прорезались саркастические нотки. Мысли о рестораторе Борщеве раздражали его.
– Простите, - поспешил он извиниться. – Это не моё дело.
– Миша очень помог мне, - задумчиво сказала девушка. – Если бы не он, не знаю, что и было бы.
– И теперь на правах лучшего друга он продолжает Вас опекать.
Он снова ляпнул, прежде, чем успел подумать. Такого поведения он никогда за собой не замечал, его уравновешенность и рассудительность, граничащие с холодностью были общеизвестны. И вот теперь, разговор двух, по сути, посторонних ему людей, затронул в душе неизвестные струны.
«Он мне только друг. Хороший друг. А ты – мой любимый. Не забывай об этом, пожалуйста».
Слова звучат у него в голове, но он не слышит голоса, не видит лица. Но он готов поклясться, что он ничего не выдумывает, а так и было на самом деле. Только когда? Только с кем?
Ну же! Вспоминай!
Темно… в прошлом темнота.
Кулак врезается в поверхность стола, и он снова извиняется.
Она уверяет, что не стоит волноваться. Но выглядит напряжённой и обеспокоенной. Или ему только кажется? Потому что напряжён и он сам. Сейчас он ни в чём не уверен.
«Ты же знаешь, я тебя люблю очень-очень. Только тебя».
Крупицы воспоминаний, а может даже и не воспоминаний, а воплощений невероятного желания, что бы так оно и было.
Они улыбаются друг другу, одновременно по негласной договорённости перейдя к самой безопасной теме – работе.
Но разговор постоянно соскальзывает с наезженной колеи.
Собеседники то и дело теряют нить разговора, больше зачарованные звуками голоса, чем смыслом слов.
Выясняется, что им нравятся одни блюда, одна музыка, одни фильмы.
Она всё больше укрепляется в мысли, что, наконец, её молитвы оказались услышанными, и она нашла его – единственного, родного, любимого.
А он пока только поражается удивительному совпадению, встречающемуся между двух людей, которому нет логического объяснения, но которое, тем не менее, так радостно греет сердце.
«Я люблю тебя».
Он наклоняется к ней через столик и улыбается.
Последний раз редактировалось Izadora 04-11, 12:01, всего редактировалось 1 раз.
|