Палата

Автор: Данка Крысь
Название: За кулисами
Жанр: мелодрама
Действующие лица: актёры сериала на и вне съёмочной площадки.


Мои герои будут не такими, как в сериале. Единственное, что совпадает – это их имена. Но, думаю, вы быстро разберетесь, откуда что взялось. Только предупреждаю: события и персонажи полностью вымышлены, любые совпадения с реальностью являются случайными!

Итак, снимается сериал «Не родись красивой»…

Часть 1.

Надо было, конечно, отказаться от этой роли. Роль, хоть и главная, совершенно неинтересна. Ну что это за «шоколадный мальчик»? Что у него за душой? Что у него, вообще, за душа? Что за характер? Разве это мужчина? Тридцать лет – а все мальчишка.

Но отказаться надо было не поэтому. Отказаться надо было, когда узнал, кто играет главную женскую роль. Подумать только, теперь ему несколько месяцев изображать к ней любовь! Каждый день видеть ее на площадке, говорить с ней, целоваться наверняка придется! Нет, это невыносимо. Надо было отказаться. Но не смог. И сейчас мог бы, но и сейчас не будет отказываться. Она ведь не отказалась! Может, даже и к лучшему.

Андрей вздохнул и повернулся на бок. Мысли крутились вокруг одного и того же, не давая уснуть. И ведь сделала вид, что не узнала. Скользнула равнодушным взглядом, натянула улыбку, протянула руку, представляясь: «Катя». Будто он сам не знает, как ее зовут. А может, и впрямь, не узнала? Да нет, не может быть, ведь не один день были знакомы! Хотя «знакомы» - не то слово.

Андрей вылез из постели и протопал на кухню. Выпил воды, посмотрел в окно, потом на часы. Три часа. Спать надо, а то завтра – первый съемочный день, а он с квадратной головой придет. Молодой человек снова растянулся на кровати. Но сон все не шел. Сегодня все мешало успокоиться, как ни ляжет – все равно не удобно. «Подушка колючая, одеяло кусачее.» М-да.

Познакомились они в театральном. На разных курсах учились, но пересекались часто: педагоги были одни и те же, общих знакомых много, и вообще… Как-то сразу приглянулись друг другу. Ну, не в смысле, влюбились, а просто увидели как-то родственную душу друг в друге. Подружились. Общий язык нашли очень легко. Так бывает: встретятся два человека случайно, а через пару часов уже будто сто лет знакомы.

И ведь что удивительно: легко ему с Катькой было. Она его шуткам смеялась, на сарказм не обижалась, на мрачное настроение его не реагировала, и, что самое главное – не осуждала его. Знала о его репутации сердцееда, знала, с кем он крутит романы (иногда по два-три сразу), но не лезла с упреками и поучениями. Хотя могла бы, он бы ей простил, уж ее-то он бы выслушал. Ее он уважал, как никого из женщин, кроме матери, разумеется. Сестры не в счет. Они, хоть и женщины, из другой какой-то, особой категории людей.

А потом он стал за Катей ухаживать. Ему показалось, что она в него влюблена, и подумалось, а почему бы и нет? Совместим приятное с еще более приятным. Но Катя оказалась крепким орешком. Андрей еще ни на одну девушку не тратил столько времени и сил. Он вообще, как оказалось, не умеет ухаживать. На него обращали внимание многие девушки. Как в той песне, «но девушки всегда во мне чего-то находили, не знаю что, но девушкам видней.» И стоило ему сделать лишь один шаг навстречу, а все остальные делали за него. А Катя принимала его знаки внимания, совершенно не выделяя их, как что-то особенное. Она его долго на расстоянии держала. А потом…

В общем, не важно как это произошло, но ЭТО произошло. Это была самая сладкая его победа. Даже сейчас сердце сладко заныло от воспоминаний. Андрей не считал себя романтиком, и не верил в какую-то особенную «небесную» любовь. И тем большим открытием оказалась та ночь. От нежности дрожали пальцы, а голос срывался. Он отдал всего себя, все, что умел, лишь бы сделать ее счастливой, лишь бы ей понравилось. И после первой ночи они были счастливы некоторое время. Пока он все не испортил.

Он, видите ли, испугался. За свою свободу. Понял, что готов пообещать ей все, что угодно, лишь бы продлить эти отношения. И задал себе вопрос: я что, действительно хочу отказаться от всего ради нее? От своих принципов, от своей свободы, от своих привычек? Я что, действительно, увяз? И решил доказать себе, что не увяз. Что она – всего лишь одна из многих. Что он ничего ей не должен. И доказал. Идиот.

Короче, одна девица с его курса давно уже вокруг него увивалась. Ну, он пошел к ней и «сдался». И был, как всегда, на высоте. А потом ушел от нее и долго бродил по улице. И ему было тошно и противно. И что-то угнетало. Когда Андрей не мог разобраться в себе, всегда шел на улицу: побродить, подумать. А в ту ночь бродил до самого утра, пока его не осенило: угнетает то, что он предал самого себя. Катю предал, и себя тоже.

Ну, и, конечно, нашлась добрая душа, Катьке нашептала. Катька ему своих убеждений никогда не навязывала, но и своих не предала. Спросила у него тогда напрямик, глядя прямо в глаза: было? Не смог соврать. Глаза отвел, вздохнул, а тогда и врать уже поздно было. Признался: было. И она вынесла вердикт: мы не можем больше встречаться. И исключила его из круга своего общения. Когда он присоединялся к компании, она молча вставала и уходила. Когда заговаривал с ней, говорила, мол, извини, мне надо идти. Когда напился и вломился в ее комнату в общежитии, послала подругу за подмогой, и та привела нескольких ребят из соседних комнат, которые его выставили. Он тогда пытался ее забыть, выкинуть из сердца, как она его, но не смог. Ничего не помогало. Ну и решил – время лечит. Ушел с головой в учебу, потом в работу – помогло, отпустило. Но стоило наступить затишью, как снова хотелось завыть. За это возненавидел всевозможные каникулы и праздники. С девушками продолжал встречаться, но уже без прежнего пыла. Только в перерывах между работой. Тоже, кстати, повод невзлюбить эти самые перерывы.

А теперь вот – на тебе! Снова она на его пути. И он уже не в силах отказаться от этой сладкой муки – быть рядом с ней, даже если она в упор не замечает. И это на несколько месяцев вперед.

Андрей снова взглянул на часы. Пять утра. Через час вставать. Головная боль на весь день ему обеспечена.

Часть 2.

Все-таки здорово гримеры над Катей поработали! Не узнать. Эти дурацкие круглые очки… А прическа! А брекеты, с которыми она еще не свыклась! А она – хорошая актриса. Вон как сразу походка изменилась! А эти жесты нелепые – где она их подглядела? А как она посмотрела на него сегодня – аж холодом повеяло. И совсем другой взгляд – в кадре. Даже он поверил, что нравится ей. Одно слово – профессионал!

Андрей потер виски, пытаясь разогнать скопившуюся в них боль. Голова, как он и ожидал, разламывалась на куски. Не помогало даже обезболивающее. Андрей закрыл глаза, медленно вдохнул, представил, что в голове у него – ярко-рыжий баскетбольный мяч, и медленно выдохнул, мысленно выпуская воздух вместе с болью из этого мяча. Помогло. Ненамного, но полегчало. По крайней мере, резь в глазах от яркого света софитов исчезла.
- Андрей, ты готов?
- Да-да.
И Андрей пошел на свое место, навстречу добровольной пытке.

К вечеру Андрею, как, впрочем, и всей съемочной группе, стало известно, что у Катьки, оказывается, есть друг. И он, между прочим, уже делал ей предложение. Только она отказалась. Пока. Сказала, что не время, что надо подумать. Впрочем, последние подробности, возможно, были уже выдумкой девушек-сплетниц. Зато точно было известно, КТО этот жених. Один из режиссеров. Андрей его помнил – этакий щупленький типчик с совершенно невыразительной мордашкой. В пору студенческого ухаживания за Катькой Андрей одного такого побил. Чтоб неповадно было к ней клеиться. Правда, драться с ним было неинтересно: он почти сразу упал, а лежачего бить как-то… не комильфо. Объяснились, короче. Хорошо, что этот эпизод тогда до Катьки не дошел, а то бы она его еще раньше бросила.

А может, и этого отвадить? Андрей ухмыльнулся. Да нет, драться он, конечно, не будет. К сожалению. В конце концов, тогда они с Катей друзьями хоть были, а теперь какие у него шансы ее отвоевать, побив ее поклонника? Для такой драки основания нужны, а так это будет чистой воды хулиганство. Ну а уж в ее-то глазах он точно не вырастет!

Достаточно и того, что она его игнорирует. Удивительно, как ей удается сохранять такую дистанцию – вроде и не враждуют, но и лишнего слова она с ним не скажет. Исключительно по делу. Вот сам Андрей неизбежно начинает волноваться рядом с ней. Ловит ее взгляд, старается коснуться ее, будто бы случайно, рассказывает свои лучшие шутки, чтобы вызвать ее улыбку. А она словно из камня. Даже не верится, что это та самая девушка, которая когда-то сгорала от страсти в его объятиях. Кстати, тогда он от нее совсем не ожидал, и был ошеломлен ее жаром. Всегда сдержанная, она открылась ему своей безумной горячностью. А теперь вот снова за замком. За семью замками.

Через несколько дней изнурительных съемок Андрей засыпал уже в любой позе, в любом месте и в любой час. Вот и в этот день он воспользовался перерывом, чтобы уйти в актерскую подремать на специально для этого поставленном диванчике. Едва он прилег, раздался тихий стук в дверь. Он не отреагировал. Тихий скрип двери уведомил его, что в комнату заглянули. Но он опять не пошевелился. Если человек пришел отдыхать, то тихонько зайдет и расположиться, где ему удобно. А если по делу, то на законный обеденный перерыв оставят в покое.

Стучавший вошел, подошел к Андрею и остановился. Это нервировало. Чего стоять?
- Андрей.
В ушах застучало, дыхание перехватило – это Катя! Андрей резко сел на диване.
- Мне нужно с тобой поговорить.
Сразу вспомнилось, сколько раз он сам говорил ей эти слова. И что она отвечала. И захотелось тоже сказать что-нибудь вроде «извини, сейчас я не могу». Но губы не повиновались, и вместо этого проговорил:
- Что случилось?
- Послушай, мне трудно сейчас работать с тобой. Трудно не замечать напряженности между нами. А ведь нам работать в… - она смутилась, подбирая слова, - в тесном сотрудничестве еще очень долго.
Неужели? Неужели она тоже это чувствует? Неужели ей тоже трудно? Он-то думал, что она совершенно равнодушна! Впрочем, у нее ведь сердце не каменное. Андрей постарался сдержать эмоции и спросил:
- И что ты предлагаешь?
- Давай представим, что мы не были знакомы раньше. Будто мы никогда не встречались. И только здесь, на съемках, познакомились.
Андрей задумался.
- Ты предлагаешь забыть все, что между нами было, и начать отношения с чистого листа?
- Д-да, - неуверенно подтвердила она, сомневаясь, правильно ли его поняла.
- Давай! – легко согласился Андрей.

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

Часть 3.

После заключения перемирия стало действительно гораздо легче, хотя Катерина явно сомневалась его в целесообразности. Впрочем, она скоро оттаяла, чему немало способствовал совместный труд, который, как замечал еще кот Матроскин, «объединяет», а также некоторые партнеры по съемкам, в частности, Ромка, сыпавший шутками как на репетициях, так и непосредственно в кадре. Андрей и Катя переглядывались и изо всех сил старались не прыснуть от смеха.

Некоторую дисгармонию вносил только Катькин друг. В его присутствии она вдруг делалась строже, переставала веселиться, а между съемками старалась избегать общества Андрея. Получались этакие «эмоциональные волны»: на гребне она смеялась шуткам Андрея и бурно спорила с ним и с режиссерами, когда они обсуждали предстоящую сцену. А на спаде она делалась неразговорчивой, замкнутой и выполняла все указания своего друга с тошнотворной точностью. Это жутко раздражало Андрея. В конце концов, он не делает ничего предосудительного (а хотелось бы!). Так за что его наказывают отлучением от общения? Этакая еженедельная субботняя родительская порка. Для профилактики.

Андрею очень хотелось разрушить эту неприятную традицию. Казалось, что для этого нужно только сломать стенку, которую Катя ставила каждый раз, когда «дежурил» ее друг. Заставить ее общаться с ним так же свободно, как и без присмотра. И случай представился.

Между сценами артисты (те из них, кому не надо было переодеваться или перегримировываться) обычно располагались поудобнее, брали тексты, чтобы подучить, продумать, разобрать друг с другом. Вот и в этот раз Катя и Кира уединились на диванчике. Удобно устроившись, положив ножки на стоявший рядом столик, девушки, игравшие в сериале почти врагов, тесно прижались друг к дружке и о чем-то шептались. Каждая держала в руках свой текст, и время от времени с их диванчика доносились реплики, никак не вязавшиеся с такой умильной картинкой. Рядом с Катей было свободное местечко, и Андрей ну никак не мог упустить такую возможность. Он подошел и устроился рядышком, по примеру девушек водрузив ноги на столик. На него посмотрели удивленно-возмущенно. Тогда Андрей приподнял одну бровь, поворочался, устраиваясь поудобнее, и промурлыкал:
- Не помешаю?
Кира пожала плечами и снова уткнулась в текст. А Катя вся так и кипела от негодования. Андрей чувствовал, как она пытается ужаться, чтобы не касаться его плеча и бедра. Но мягкий диванчик, проминаясь и пружиня, сыграл с ней злую шутку – вместо того, чтобы отодвинуться, она еще плотнее прижалась к Андрею. Его это вполне устраивало.

Катя так ничего и не сказала по этому поводу. Она сказала позже, когда уже репетировали сцену. Осветители переставляли прожектора, режиссер отвлекся на указания Кире, а Андрей и Катя остались вроде как ни при деле. Вот тогда Катерина повернулась к нему и заявила, что у нее есть жених, которого она очень любит.
- Ну и что, ты хочешь услышать от меня поздравления? – осведомился Андрей, мгновенно разъярившись.
- Нет. Просто я хочу, чтобы ты держался от меня на расстоянии. Он очень ревнив, а я не хочу доставлять ему неприятные моменты.
- О! Будь спокойна, у него не будет причин переживать! – зло заявил Андрей. Он со всей душой, а она! Не хочет – как хочет. Он себе легко найдет другую подругу. Не очень-то и хотелось! На него вон, Вика уже давно поглядывает. Покажем этому… ревнивцу, а заодно и Катьке-задаваке, что им не о чем волноваться!

В тот же вечер Андрей пригласил Вику «куда-нибудь съездить». По хорошему говоря, он бы с гораздо большей охотой забрался в норку и уснул, но уязвленная гордость придала сил, и бурный вечер состоялся. На другой вечер «рулила» уже Виктория, а Андрей передал ей все права решать, куда и зачем они поедут после работы. А через несколько дней активных встреч по съемочной площадке поползли слухи об их отношениях, чего, собственно, Андрей и добивался. И внимательно наблюдал за реакцией Кати и ее друга. Режиссер выглядел вполне умиротворенным, а Катя смотрела теперь на Андрея как-то странно: со смесью сожаления, презрения и чего-то еще, Андрей не смог понять, чего.

Вообще-то Виктория была неплохой девушкой. Привлекательной, стройной. Умела повеселиться, умела поддержать беседу, на съемочной площадке тоже была на уровне. Неприятно было только то, что она, вроде бы, гордилась таким «уловом». Но это Андрей был готов потерпеть.

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

Часть 4.

Каждые две недели актерам выдавали сценарий на предстоящие десять серий. Это было ужасно неудобно: порой немаловажные подробности выяснялись поздноватенько. Но того, что Андрей получил в этот раз, он уже давно ожидал. Ему предстояло целоваться с Катей. Впрочем, особого мастерства для изображения этого поцелуя не требовалось: его герой был пьян, а ее героиня сразу после поцелуя падала в обморок.

Впрочем, насчет этого поцелуя были получены настолько четкие указания, что пространства для фантазии уже не оставалось вовсе. И неясно было, отчего дрожат Катины губы: по сценарию, или сами по себе. Зато о себе Андрей точно мог сказать: он волновался. И злился каждый раз, чувствуя, что целует совершенно чужие, словно искусственные губы.
А ведь дальше отношениям их героев предстояло развиваться!

Но оказалось, что может быть и хуже. Следующий поцелуй, уже на трезвую голову, снимали под чутким руководством ее жениха. Вот когда Андрей понял, что такое «злиться»! В конце концов, рассердившись, он схватил Катерину за шею, запрокинул назад и наклонился к ее губам.
- Это великолепная находка, Андрей! – послышался сзади голос режиссера. – Так и будем снимать.
Сейчас Катерина была полностью в руках Андрея – отпусти он ее, и она бы упала. И вырваться из его объятий, или даже просто отодвинуться хоть немного она не могла. Андрей заглянул Кате в лицо. Губы ее трепетали, в глазах застыл страх.
- Ты что, боишься меня?
- Да… То есть нет… Я не ожидала…
Андрей помог ей выпрямиться.
- Не переживай, твой, кажется, вполне доволен и спокоен, - пробурчал он.

Сделали, как обычно, три дубля. В первый раз Катерина все еще была зажата, но во втором дубле доверилась ему, его рукам, что не уронит, не обидит. А зря. Потому что в третий раз он все-таки не удержался и поцеловал. Легко, почти невесомо, но даже сам почувствовал, как нежно и чувственно получилось. После этого Катя с ним весь день не разговаривала. Потом, правда, они помирились. Андрей сослался на то, что просто слегка потерял равновесие. Не уточняя, что речь идет о душевном равновесии. А Катя поняла как поняла, смутилась и махнула рукой, мол, забудем об этом.

Слухи распространяются быстрее, чем мухи плодятся. И вот уже репортеры стремятся запечатлеть Андрея в обнимку с Викой. Так что не успел Андрей оглянуться, как обнаружил себя с Викторией на первых страницах «желтых» изданий. Одно хорошо: почему-то сразу перестали досаждать поклонницы. Пожалуй, стоит официально объявить Вику где-нибудь в интервью своей подругой. Если это помогает сохранять отношения с Катей…

Андрей даже не ожидал такой популярности. И интервью у него стали брать с той же примерно регулярностью, с какой он чистил зубы. Но, несмотря на свое решение, с официальным объявлением он медлил. Придерживал этот шаг для чего-то, сам не знал, для чего. И понял, для чего, как только увидел в сценарии совместную с Катей постельную сцену.

Снимая ее, понял, что волнуется и смущается «взаправду». Как и она, впрочем. Но Катька как раз умела взять себя в руки, забыть о том, кто она такая, и отыграть все, что нужно. А вот сам Андрей все время увлекался. Забывал обо всем, накрываемый волной нежности, и пускался в «отсебятину».

…Андрей тихонько ткнулся головой в ее голову, ласкаясь, и закрыл глаза:
- Ты мне веришь? Я… тебя… люблю…
Ему хотелось растянуть это мгновение как можно дольше. Вот так вот сидеть рядом с ней, слышать ее дыхание, чувствовать ее тепло и ни о чем не беспокоиться. Наконец-то он в родной гавани.
- Честно-честно? – тихонько произнесла Катя, охотно откликаясь на его такую целомудренную и в то же время такую особенную ласку.
- Честно-честно! – от души подтвердил Андрей. Снял с нее эти дурацкие очки (надо же, он, оказывается, уже привык к ее новому облику, в том числе и к очками!) и прижался губами к ее губам. Забывшись, она отвечала его поцелую – несмело, слабо, но отвечала. Андрей мягко опустил Катерину на постель. Он не должен забывать, что это всего лишь работа. Всего лишь совместная съемка. Они доиграли эпизод, прозвучала фраза «Стоп! Снято», и раздались аплодисменты съемочной группы. Андрей помог Катерине сесть, а она растерянно смотрела вокруг и щурилась, будто и впрямь была близорука…

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

Часть 5.

Вопросы в интервью были чрезвычайно однообразными. Каждый раз Андрей был вынужден чуть ли не слово в слово повторять самого себя.
«А вы были знакомы с Катей до съемок?» Само вырвалось: «Нет, мы познакомились только на съемочной площадке». А что, рассказывать длинную и печальную историю своей любви? Вскоре узнал, что Катя на этот вопрос в своих интервью отвечает так же, как и он. Смешно. Все-таки они всегда друг друга с полуслова понимали, думали одинаково. Даже теперь.
«А Вам брекеты целоваться не мешают?» Какие брекеты? Он в этот момент о брекетах в самую последнюю очередь думал! Да и не дошли они до того, чтобы брекеты мешать могли. В первый раз отвечая на этот вопрос, бормотал что-то невнятное: «технический момент… ненастоящий поцелуй…» Странно, но такой ответ прошел. Стал и дальше во всех интервью повторять этот невразумительный набор фраз.
«А Вам, Андрей, могла бы понравиться такая девушка – некрасивая, в очках, с брекетами, но умная и преданная?» Некрасивая? Что вы понимаете? Впрочем, признаваться, конечно, нельзя – опять нес какую-то околесицу: «Ну, Катя на самом деле не такая, зрители не видели ее не такой… Я – эстет по природе, мне может понравиться только привлекательная девушка».
«А каково ваше представление о будущей спутнице жизни?» Вот тут он дал маху. Забылся и стал описывать Катьку: красивая, умная, страстная, хорошая хозяйка (как Катя божественно готовит! Ничего вкуснее он не едал!). В общем, любовница, друг и хранительница очага в одном флаконе. А Вика тут же поинтересовалась у него, как он относится в свете сказанного к тому, что она готовить не умеет. Пришлось выкручиваться. Что он там ей говорил, и сам не помнил, но как-то удалось уболтать ее.

Вообще Викуся с ее претензиями стала поднадоедать. Раздражать. Особенно рядом с Катей. Прелестный контраст. Отдыхал уже только на съемках.

Снимали сцену прощания героев после первой совместной ночи. Сидели в машине, произносили текст, осветители выставляли свет, операторы – камеры, в общем, репетировали. И ему было хорошо. Вот сидеть бы так всегда: рядом с ней, наедине, ее жених и его подруга остались где-о там далеко, снаружи, а она смотрит на него так доверчиво и ласково.

Андрей встряхнулся. Хватит мечтать. Будь реалистом – легче будет потом, когда съемки окончатся. Обнимешь и поцелуешь свою Вику – и домой, на боковую.

«Снимаем!» - раздался голос режиссера. Поехали. Забыли, кто мы есть, играем роли. Катя взяла Андрея за руку, прижалась губами к ладони – и он забылся на мгновение. И возникло ощущение, будто они не в кадре на виду у всех, а наедине друг с другом – так интимно у нее получилось. Спохватился, что нужно текст говорить. Отыграл дубль на автомате. «Плохо, Андрей, плохо! Ты весь дубль испортил! Где ты витаешь?!» Андрей оглянулся на Катю, она отвела взгляд.

«Еще дубль!» Собрался, взял себя в руки, отключил восприятие, чтобы не поддаться ее прикосновению. Прорвался. Отыграл. А в конце – опять сломался. Поддался порыву, прижался жарко и крепко губами к ее губам. Пропади все пропадом! Почувствовал, как она его отпихивает. Сегодня точно не его день. Внутри стремительно выросло раздражение. Как ни странно, второй дубль посчитали удачным. Ну и ладно. Тем проще. А то впереди съемки еще одной постельной сцены.

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

Часть 6.

Катька снова избегала Андрея, прекрасно понимая, что с ним что-то происходит, но не представляя, что именно. А для него время все убыстряло ход, проскакивая мимо со свистом. И неожиданно замирало в те моменты, когда Катерина забывала быть «железной леди» рядом с ним. Взгляд. Прикосновение. Объятие. Низкий поклон тому, кто написал этот сценарий! Мгновения нечаянного счастья складывались для Андрея в мозаику его жизни.

Вон она стоит с другими актрисами. Кофе пьют из пластиковых стаканчиков, смеются. Андрею на плечо легла чья-то рука. Виктория.
- Пойдем сегодня после съемок куда-нибудь?
Улыбнулся. Жаль, что сегодня нет ночных съемок. Конечно, пойдем.

Хватит! Ведет себя как мальчишка: подглядывает за предметом своих воздыханий и украдкой старается за руку подержать подольше. И это в тридцать-то лет! Так больше не может продолжаться. Скоро новогодние каникулы, обещали аж десять дней дать на отдых – он должен провести этот отпуск с ней! Поговорить, убедить ее бросить жениха.

Нет. Не захочет слушать. Как тогда не захотела, так и теперь не захочет. С чего? И сейчас-то уже сторонится, избегает. И перемирие не помогает.

И снова съемка выяснения отношений в машине. Но какая разница! Теперь от Катерины веяло холодом достаточно сильно, чтобы Андрей покрылся инеем.
- Нет, нет, ребята, я от вас совсем не этого хочу! Ну что это, Андрей?! Что ты мямлишь? Ты должен быть горячим как огонь! Ты любимую женщину уговариваешь не уходить от тебя! Уговаривал когда-нибудь любимую женщину не уходить? Давай, страсти хочу.
- Я тоже, - пробормотал Андрей себе под нос. Он боялся даже взглянуть на Катерину. Так и начал играть – не глядя на нее.
- Вот, вот! Уже лучше, молодцы. Еще добавьте огня. Огня!
Огня… Андрей дерзко вскинул взгляд. Будет вам огонь.

Сцена набирала обороты, Катерина убедительно вырывалась из его рук, Андрей схватил ее за запястья.
- Я не могу без Вас, Вы слышите, нет? Я не могу без Вас!
- Я не могу… без Вас… - эхом повторяет Катюша и поднимает измученный взгляд. Захотелось защитить ее, но как защитишь от самого себя? Андрей аккуратно изобразил долгий и страстный «технический» поцелуй. Нельзя ее волновать еще больше, она и так его уже боится.
- Когда-нибудь наступит время, и нам не нужно будет прятаться по углам и скрывать наши чувства.
- Неужели это время придет? Не может быть…
- Обязательно, ведь если два человека любят друг друга, им ничто не может помешать, правда? Только нужно подождать.
- Я смогу. Я подожду, обещаю.
Снова поцелуй. Тот самый, «технический». Команда «снято!», Андрей поднял голову и наткнулся глазами на изучающий, подозрительный взгляд Виктории. А что?! Уж сейчас-то его совершенно не в чем упрекнуть!

Вообще Вика в последнее время взяла за привычку толпиться на съемочной площадке, дожидаясь, когда окончатся его съемки. Это, в общем, вполне понятно – ждет его, чтобы поехать куда-нибудь, да и вообще, «поддержать пришла». Но если она вот так будет сверлить его глазами во время постельной сцены!.. Не-ет. Надо от нее избавиться. Сплавить куда-нибудь. Андрей подсуетился и купил подруге в подарок к Новому году путевку на юг. Благо, эпизоды с ее участием были отсняты уже за несколько дней до каникул. А куда именно она уехала, он бы не смог вспомнить даже под дулом пистолета.

Без лишних глаз – Викиных, и этого хмыря, Катиного друга – обстановка заметно улучшилась. Предпраздничная суета навевала множество приятных мыслей, из которых самая приятная, сама по себе уже способная поднять настроение, была о предстоящем отпуске. Хоть отоспаться можно будет. А пока дневали и ночевали на площадке, стараясь обогнать время и отснять все, что стояло в плане. Дурачились даже во время романтических сцен. Даже когда репетировали эпизод, непосредственно предшествовавший постельной сцене, кривлялись и всячески подтрунивали друг над другом. Андрей был почти счастлив.

… Андрей подхватил ее на руки и почувствовал, как она вся напряжена. «Не бойся, Кать, все хорошо. Я тебя не обижу», - шепнул ей на ушко. «И не уронишь?» - громко спрашивает она. Раздается хохот – дубль испорчен. Режиссер сокрушенно машет руками: «Ну что вы делаете, ребята?» Все немного напряжены, как всегда во время съемок таких сложных сцен, нервный смех раздается совершенно без повода. «Еще дубль!» Андрей умоляюще смотрит на Катю. «Не бойся, ладно? Расслабься, не надо так нервничать». Она сжимает холодные бледные пальцы. Андрей просит принести для нее горячего чая. Пара глотков – и Катерина ожила. На щеках появился румянец, пальцы перестали дрожать, глаза заблестели тем озорным огоньком, который так ее красил.

… В этот раз Катя не была скована. Наоборот, когда Андрей поднял ее, она прильнула к нему доверчиво, ткнулась лицом куда-то ему в шею. Андрей опустил девушку на постель, боясь сделать лишнее движение, чтобы не спугнуть эту нежданную нежность. Тихонько поцеловал, едва касаясь ее губ, и благоговейно коснулся плеча, освобождая ее от одежды. Катя подалась ему навстречу, отвечая на поцелуй и одновременно на автомате расстегивая пуговицы на платье. Андрей был ошеломлен: она целовала его, это совершенно точно!
«Снято! Молодцы!» - грянул над ухом голос режиссера. Катя вздрогнула всем телом, Андрей обнял ее за плечи, пытаясь защитить от неожиданно ворвавшейся в их забытье реальности. А режиссер все распространялся насчет того, что, вот, могут ведь, когда захотят, и с одного дубля все сделать идеально…

Во время подготовки к следующей сцене (решили не делать перерыва, а уж отснять все сразу, раз «так поперло») Андрей хлопотал вокруг Катерины: носил ей чай, любимый ею зефир, укутывал пледом. А когда надо было вернуться на площадку, ободряюще улыбнулся ей и отвернулся, давая возможность спрятаться под одеялом. А может, давая себе возможность остаться с головой на плечах.
Катя была ему очень благодарна за такое отношение. И плоды этой благодарности он собрал уже во время репетиции: она очень ласково смотрела на него, поцелуи ее были на самом деле нежны, она больше не отталкивала его. Играть с ней любовь было сейчас так просто и так соблазнительно.
- А тот, который был у тебя раньше, он вообще кто?
Катя вдруг посмотрела на него трагично:
- Подонок.
Когда они играли это в третий раз, Андрею подумалось: а что она сказала бы о нем, если бы кто-нибудь спросил у нее? Варианты были самые невеселые.

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

Часть 7.

В тот же вечер Андрей поймал Катерину после съемок.
- Мне надо с тобой поговорить. Пойдем, где-нибудь перекусим?
- Меня ждут, - напомнила она.
- Но это очень важно!
Катя пожала плечами и взглянула на часы:
- У меня есть несколько минут.
Андрей судорожно обшаривал глазами съемочную площадку в поисках укромного угла. Углов было много, а вот укромных – ни одного. Решившись, он затащил девушку за одну из декораций. Это было чье-то окно, за которым стоял муляж улицы: нарисованные дома с нарисованными окнами.
- Послушай… Я хочу сказать тебе… Я никогда не встречал такой девушки, как ты, и никогда не встречу. Знаю, что обидел тебя когда-то, и ни о чем никогда не жалел так сильно, как о том, что потерял тебя. Я хочу быть с тобой.
Андрей выжидающе уставился на Катю. Она менялась в лице: побледнела, потом вспыхнула, отвела взгляд, и наконец огорошила его вопросом:
- Что ты хочешь от меня?
- Кать, я хочу, чтобы мы были вместе, понимаешь?
- Понимаю… - кивнула и опустила глаза.
Неужели согласна?! Поддался давно подавляемым желаниям. Выдохнул: «Кать!», - обхватил лицо ладонями, стал покрывать поцелуями лоб, глаза, губы… Обнял, прижал к себе. Как же он тосковал по ней! А Катя уперлась руками ему в грудь и оттолкнула.
- Что случилось, Катенька?
Подняла на него холодный, прозрачный взор и произнесла приговор, словно зачитала:
- У меня есть жених. Я его люблю. И у тебя есть подруга. Поэтому мы не можем с тобой встречаться.
Вот так. Развернулась и ушла.

И наступили эти ненавистные новогодние каникулы. Лежал на пляже, рядом с Викой (вот она, расплата за неделю отдыха от нее!) и старался не думать, с кем сейчас Катя, и чем она там с ним занимается…

Сначала злился, то ли на нее, то ли на себя, то ли на неугомонную Викусю, вечно что-то изобретавшую. Потом отоспался, почувствовал прилив сил. Тогда оценил Вику как подарок небес – она не давала ему закиснуть, круглосуточно перебирая в памяти последний разговор (его даже и разговором-то назвать нельзя) с Катериной. А к концу отпуска поймал себя на том, что считает часы до встречи с Катюшей. Стал рассеянным, все чаще переспрашивал у Вики, что она только что сказала. Но эта удивительная девушка не обижалась. Просто пропускала мимо ушей. Игнорировала. Ждала в засаде?

Утро первого после каникул съемочного дня. Проснулся на полчаса раньше, чем собирался. Подскочил, умылся, побрился, освежился. На съемочную площадку прискакал чуть не первым. А вот и она! На лице невольно расплылась глупая улыбка. А Катя лишь скользнула равнодушным взглядом и едва заметно кивнула. Лучше бы ведро холодной воды.

Несколько дней терпел ее холодность. Хотя это было трудно по двум причинам: во-первых, очень уж резкий контраст составляли ее взгляды и прикосновения в кадре с тем, чего он удостаивался в реальности. А во-вторых, как-то странно они с женихом себя вели. Поссорились, что ли? Или наоборот? Мысли про «наоборот» гнал от себя поганой метлой. Тем более, что в прессе упорно обсуждались слухи о ее беременности.

Особенно тему возможной беременности Катерины и, как следствие, скорой свадьбы, любила посмаковать Виктория, женским чутьем угадавшая соперницу. Андрей пытался убедить ее, что не хочет это обсуждать. Но Вика исподтишка продолжала его доставать. Чтобы успокоить подругу, Андрей озвучил-таки ее имя в своих интервью. И это ее вполне умиротворило. По крайней мере, на какое-то время.

Герои Кати и Андрея теперь все время ссорились. Это вполне логично вписывалось в его мироощущение. То есть ссор как таковых не было. Но любое поползновение со стороны Андрея неизменно пресекалось жесткой рукой. Время от времени, чтобы охладить его пыл, она напоминала, что у нее есть друг. И тем самым еще сильнее натягивала внутри него какую-то и без того звенящую от напряжения струну. Когда снимали сцену в ресторане, оба были уже в предельном напряжении.

… - Ах, любишь? То есть ты меня любишь? Перестань надо мной издеваться! Я все узнал! Ты звонила Зорькину и все ему рассказала – где и с кем ты развлекаешься! – Андрей позволил себе подпустить немного своей, всамделишной ревности. Она ведь тоже в монастырь не ушла! Другом вон обзавелась. Не ахти каким, конечно, но…

… Она вскочила, бросилась к выходу, он поймал ее за локоток.
- Пусти, пусти меня, ты делаешь мне больно!
- Нам нужно поговорить!
Заглянул ей в глаза – она хоть примерно себе представляет, ЧТО он сейчас переживает? Что он тогда переживал? Точно так же ловил за руки, умоляя выслушать. А она только вырывалась и твердила, что ей больно, что она не хочет его видеть, что им не о чем разговаривать…

На улице мороз, -30. Губы замерзают, ног и рук не чувствуется уже давно. Обида забыта, они заботятся друг о друге, иначе никак невозможно. Он между дублями кутает ее в припасенную ассистентами шубейку и отпаивает ее коньяком («Пополощи во рту сначала, не глотай сразу, пусть губы отогреются»), она кутает его в шарфик прямо в кадре. И они целуются по-настоящему, и обнимаются по-настоящему, потому что так теплее.

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

Часть 8.

Ишь, как поглядывает! Ревнует, наверняка. Догадывается, видать, что я на его Катюху глаз положил. Да только он не прав. Это он мою девушку увел… отбил… соблазнил… Нет, просто встретил и влюбил в себя. Что он о себе думает? Считает себя достойной для нее партией? Ну, конечно, он же режиссер! Роли ей предложить сможет, и вообще, командовать будет по жизни. Конечно, она кому хочешь понравится. Даже такая вот страшненькая. Брекеты снимать нельзя, очки снимать не рекомендуется, одежда балахонистая мешком болтается… Моя красавица.
Нет, ну я, конечно, тоже не подарок. Совсем не подарок. По правде говоря, вот Вике я бы с удовольствием отомстил за все хорошее, предоставив ей себя в мужья. Пускай бы помучилась.

Андрей ожесточенно потер виски. Голова с самого утра раскалывалась, перед глазами мелькали красные всполохи. Ну и настроение было соответствующее. В обеденный перерыв пытался вздремнуть в актерской на диванчике, но так и проворочался с боку на бок весь час. А когда наконец смог расслабиться и понял, что погружается в блаженное забытье, падает, проваливается в иную, прекрасную реальность, в дверь деликатно постучали и сообщили, что перерыв окончен и его ждут на площадке. Вынуть бы эту раскаленную спицу, которая воткнута в один висок и торчит из другого, да вогнать ее этому режиссеру… поглубже.

Андрей понимал, что несправедлив, что раздражен и зол, что цепляется ко всем по пустякам, даже Вика, вон, сторонится, но ничего не мог с собой поделать – эта боль его доконала. Бедная Катенька, ей сейчас с ним сниматься.

Нет, идет, подходит, и даже не боится, вроде. Смелая какая. Сейчас ты у меня попрыгаешь!

… Приобнял за плечи, сжав их чуть сильнее, чем необходимо, наклонился над нею, ласково взглянул и поинтересовался, все ли в порядке, не нужна ли помощь.
Нет, не боится. Смело встречает его двусмысленный взгляд. То есть действительно смело. Глаза смеются над ним. Губы не дрожат, голос не сбивается, дыхание ровное и свободное.
Он вроде и не обнимает, даже не пытается, но словно обволакивает ее. Наклонился к ушку, говорит с нею, играя интонациями. Но ничуть не смутил. Всю съемочную группу сегодня нервничать заставил, а она даже не заикнется!
- А теперь Вы его ревнуете!
- Нет, я не ревную его.
Ухмыльнулся:
- Угу.
- Мне просто противно!
Иронично, с притворным сочувствием:
- Ай-яй-яй!
- …Что он ездит на моей машине, возит какую-то пустышку, которой все равно с кем, лишь бы деньги были.
Шлепнула слегка ладонью по его груди. Поймал ее ладонь, ласково погладил пальцами, поцеловал в нежное местечко – все по роли сделал. Как будто бы. И в глаза заглянул, не столько чтоб реакцию увидеть, сколько чтобы смутить.
Нет, не поддается на провокации. Не игнорирует, как раньше, не замораживает до мурашек на спине, а играет с ним. Сама его провоцирует, мол, сможешь, нет? Сама-то понимает, что с огнем играет? И ведь на глазах у жениха! Бесстыжая.
- … Вы не совсем понимаете разницу между любовью и дружбой.
Наклоняется к ней все ближе, ближе… Запаникует или нет? Испугается, что он сейчас выкинет коленце на виду у всех?
- Зато я очень хорошо понимаю смысл слов «финансовый отчет».
Нет, так и не дрогнула. Вывернулась легко, выскользнула из сетей, которые он понаплел вокруг нее, и пошла, свободная и гордая. Что за девушка!

Новая ее тактика раздражала теперь его каждый день. Как она это делает? Уж лучше бы равнодушие – его все-таки можно сломать. Можно биться об эту стенку головой до тех пор, пока не сломаешь стенку. Ну, или голову. Как повезет. А с этим что делать? Вот когда вроде бы рядом, а ускользает, утекает меж пальцев. Как кусок мыла: сожмешь посильнее – выскочит. А потом гоняешь его по всей раковине, гоняешь, а оно рядом, но в руки не дается, только дразнит.
Даже про Вику забыл, настолько увлекся этой безуспешной погоней. Отмахивался только от подруги – не до тебя нынче, отстань. Сама езжай. Я занят.
Вика обижалась, дулась, ругалась, но совершенно не могла пробиться к нему.

Наверное, никогда до сих пор не был настолько в шкуре своего героя. А ведь считал, что у них нет ничего общего!
- У Вас свадьба на носу, а Вы дежурите у моего подъезда! Отправляйтесь к невесте. Она поднимет Вам настроение.
К невесте? К какой невесте? Он, вроде, еще не… А, черт! Это ж по роли!
- Сказал бы я Вам… А впрочем, чего скрывать-то? После наших с Вами общений она меня больше не волнует, понятно?! Это правда! С тех самых пор у нас с ней ничего не было!
Если бы губы не застывали на морозе, даже и не почувствовал бы, что холодно. Горит весь. Пальто и шарф мешают достаточно красноречиво убеждать ее снова и снова…
- Я не хочу ничего слышать. Меня это не касается.
Отвернулась. Вот теперь ему понятно. Теперь не дразнит. Теперь отталкивает, стенку свою привычную ставит. Теперь можно попытаться проломить. Стенку или голову – как получится.
Развернул к себе рывком, жестоко поцеловал. Ну же, ответь!
Открывающаяся дверь толкнула обоих, Андрей отлетел в сторону, съемка продолжалась.
- Нет, ну что это такое?! – режиссер возмущен. – Это грубо и примитивно! Мы тут кино снимаем, не забывайте! Еще дубль!
Сломался… Проломил эту дурацкую голову о ее стенку. Сделал все, как надо. С эмоциями, со страстями, но только внешними, как она. Захлопнулся наглухо. И вечером увез свою Вику «куда-нибудь». Пропади все пропадом!

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

Часть 9.

Ну что ж эта дурацкая голова так дурацки устроена? Все думает и думает. Пошла бы хоть, что ли, чаю попила…

Стал присматриваться к Вике. А чем, собственно, она плоха? Привлекательная, с характером, с чувством юмора… Кажется… В постели ничего, нормально так, крепкая.
А что, нормально. Потянет. С пивком…
Вон как подлаживается. Раньше выделывалась, ерунду какую-то городила, а теперь поддакивает, вторит ему. Приятно. Со всем соглашается. Он даже экспериментировал, смеха ради.
Пойдем на лошадях кататься? – Пойдем.
А сама не сидела на лошади ни разу. И потом две недели враскоряку ходила. Уж он-то точно знает, как это ощущается! Поэтому потешался от души, глядя, как она «держит лицо».
А ничего, что у меня до тебя женщины были? – Конечно, ничего.
Ну еще бы!
А в горы со мной пойдешь? – Пойду. Одного тебя не оставлю, без присмотра.
Как говорил дедушка Фрейд…
Правильно, правильно, бди! Не забудь Козьму Пруткова.
Осенило: а готовить научишься? Я ведь женщин домовитых люблю.
Огорошила: так ведь ты говорил, что это не нужно, что так я тебе даже больше нравлюсь, что у нас все равно домработница будет, чтобы у меня больше сил оставалось, ну, ты сам знаешь для чего.
Так вот что он ей тогда наплел! Ну да, на кухне у них будет повар, по дому у них будет домработница, с детьми у них будет няня… А она будет в спальне возлежать?

Да нет, опять циничен, зол и несправедлив. Она хорошая девушка. Заслуживает счастья. У нее только два недостатка. Она какая-то искусственная, неестественная. Ну не может она вот так во всем с ним соглашаться! Ну должны же у нее быть какие-то свои желания, мысли, соображения, убеждения!
А во-вторых, она просто не Катя. Не Катя…

Когда все чувства и эмоции улеглись, впал почти в кому. Стал еще более неразговорчив, мрачен, задумчив, чем обычно. Больше и охотнее работал, из веселого времяпрепровождения предпочитал поспать. Катька это называла «ушел в подполье». Когда еще дружили. И не дергала, оставляла в покое, давала время переварить, а потом сам приходил, выкладывал, над чем чах столько времени. Или не выкладывал, если было не так важно. В любом случае принимала его, допросов не устраивала, выяснить не пыталась.

А Вика, к сожалению, не так устроена. Она принялась тормошить: «Ну что ты скис? Что с тобой? Давай пойдем куда-нибудь, растрясемся!»
Пошла бы ты, Вика, уже куда-нибудь! Растряслась…
Не-ет, так не пойдет. Ежели на ней жениться, а она вот так пытать будет!..
Он с девушками и раньше расставался, знал, как это бывает. И не хотел обижать зазря. Хотел как-то поинтеллигентней, поделикатней, речь приготовил, а когда пришел к ней с этой речью, вдруг все мысли разбежались. И брякнул:
- Вик, ты готовить научишься?
- Но ты же говорил…
- Я знаю, но теперь это принципиально.
- Ну, я…
- Вик, тогда давай расстанемся.
- Что?! Ты что, шутишь?
- Нет…
Ого! Он таких слов за свою счастливую, наполненную событиями и разнообразными людьми, еще не слышал! Захотелось взять блокнот и записывать, чтобы заучить и потом использовать. Это ж убийственно, как ядерная бомба!
Выговорившись, Виктория заявила, что это она его бросает.
Стыдно, конечно. Обидел девушку ни за что ни про что. Но что-то ему подсказывало, что эта девушка свое счастье еще добудет. Достанет. Поймает. Изловит. Заполучит, короче.

Уже на следующий день вся съемочная группа знала, что накануне Виктория бросила Андрея. Вика охотно делилась с подругой подробностями о том, почему именно она решила его бросить. А он лишь кивал и улыбался смущенно и слегка иронично. Чем неимоверно злил Викусю – ну не так должен был выглядеть парень, которого она только что бросила!

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

Иногда, если приглядеться, можно заметить мелочи, которые сильно меняют картину в целом. Как вы понимаете, именно этим я и пользуюсь. Создаю иное объяснение тому набору картинок, который нам дан.
Есть такое правило – «бритва Оккама». Гласит примерно следующее: самое простое объяснение есть самое верное. Не всегда применимое правило. К человеческим отношениям, например, плохо применимо.
Пусть простят меня Григорий Антипенко, Нелли Уварова и Юлия Такшина, эта история – не о них, хотя и очень близко их касается. И пусть простят меня те, кому я, возможно, подпорчу восприятие сериала. Это всего лишь мои ассоциации, мои ощущения.
Помните поцелуй во время «пьяного танго»? Если вы посмотрите внимательно, то увидите, что прямой пробор у Кати на голове во время поцелуя направлен не к лицу Андрея, а к его плечу…


Часть 10.

- Ты все понял? Все запомнил? – режиссер волнуется и заглядывает в глаза.
- Да, да, все запомнил, – бормочет Андрей невразумительно.
- Ну, давайте репетировать тогда, - с сомнением в голосе предлагает режиссер.

… Прошел, шаг туда, два шага сюда, поймал Катю за руку, крутанул, обнял, оттолкнул, резко притянул к себе, поймал… Все это со скучающим, равнодушным лицом.
- Ну, ты молодец! Я думал, ты меня не слышишь.
- Все слышал и все запомнил, - буркнул Андрей.
- Катенька, а ты?
- Я – д-да… То есть, нет, не очень.
- Не волнуйся, я поведу, - серьезно пообещал Андрей.
- Что? – удивилась Катерина.
Пояснил:
- В танце обычно мужчина ведет даму. Просто слушайся меня, вот и все. Я тебе помогу.

… Пожал ее пальцы, крутанул, обнял. Так тесно обнял ее, так близко к ней, и все же так далеко! Она отпрянула, повинуясь его намеку, он привлек ее обратно, бережно и ловко поймал в объятия, повернулся. Все равно за эти объятия готов жизнь отдать. Пусть на мгновение, но она – его!

… Обхватил одной рукой, другой сжал ее ладонь, склонился к ее уху, прошипел:
- Однако Вы не устали издеваться надо мной! На это у Вас как-то хватает сил.
- Я устала слушать Ваши упреки!
Устала? Она устала? А он? Измучен, умирает, сохнет. До встречи с этой девушкой его сердце спало. Потом он попал к ней в сети: она разбудила его сердце, высушила его для своего гербария, а теперь оно от времени просто рассыпается в пыль. И останется только серый след на альбомном листе, да подпись, напоминающая, что здесь хранилось. Возможно, по-латыни.
Голос внезапно охрип.
- Я хочу…
Протянул пальцы к ее шарфу и взглянул затуманенным взором ей в глаза – ну услышь мою мольбу!
Отмахнулась от него, заслонилась перекрещенными руками как щитом. Ухмыльнулся, не забывая, что пьян, схватил за запястья, резко отбросил ее щит, обнял, стремительно наклонился, пытаясь поймать ее губы. Нет, не откликнулась. Отвернулась, подставила щеку. Предоставила ему изображать страстный поцелуй со своей щекой…
Раз, два, три – повернулись. Помог ей подняться, поймал, чтобы не потеряла равновесие. Догадывался, что взгляд все еще томный от переживаемой тоски.
- Нас видели!
- Кто?
Да кто – все! Все видели, что ничего не происходит…

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

По поводу того, на кого похож мой Андрей: боюсь, что у него одинаково мало общего с обоими прототипами.

А пока плесну в свою историю немного взаимности.


Часть 11.

Ну что ему нужно? Зачем Андрей ее мучает? Что за игру затеял? Мстит за то, что не выслушала его тогда, оттолкнула, бросила? За уязвленное мужское самолюбие?
Катерине вспомнилось то объяснение в декорациях: он что-то говорил о том, что сожалеет, и, кажется, о любви… Или это она уже сама себе придумала?

Катерина открыла дверь квартиры, бросила ключи на телефонный столик и разулась. Усталость навалилась на плечи, заставляя присесть на тумбочку. Привалилась спиной к стене, закрыла глаза и почувствовала, что «плывет». Нет, нельзя. Надо хотя бы дойти до кровати. Встряхнула головой, отгоняя сонливость, прошла в ванную, включила холодную воду. Плеснула полную горсть в лицо. Посмотрела на себя в зеркало. А как он похудел! Под глазами легли тени... А ведь всегда был самым крепким, самым последним на ногах оставался.

Вспомнилось, как в бытность «парой» ходили с Андреем на студенческую вечеринку. Шум, гам, хохот, песни, дым коромыслом! Андрей время от времени исчезал из поля зрения, потом снова появлялся. Сначала Катя не обратила внимания – ну вышел и вышел, надо человеку. Потом забеспокоилась: куда ж он все время выходит? Протиснулась поближе к выходу и стала ждать. И выяснила! Оказалось, он время от времени выводил самых пьяных на свежий воздух, чтобы не портили вечер буйными выходками и демонстрацией внутреннего содержания. А потом растаскивал бессознательных по комнатам. А когда уже все угомонились и улеглись спать, был все еще свеж и бодр, даже предложил пойти прогуляться «под звездами». Пришлось признаться, что она уже устала. Смущенно засмеялся – «прости, я не подумал, что уже поздно», подхватил на руки, закружил… Глаза сверкали ярче тех самых звезд. Такие любимые глаза…

А когда добрались до постели, отключился, едва коснувшись подушки. Темные волосы всклокочены, длинные густые ресницы сомкнуты, лицо такое нежное и беззащитное, большущий нос, как памятник самому себе. Катя улыбнулась своему воспоминанию. И тут же нахмурилась – ну зачем он все испортил, как он мог!

Впрочем, порыв тут же иссяк. Давно уже простила ему ту измену. Простила горечь обиды за сладость воспоминаний. Много передумала с тех пор, много наблюдала и размышляла. Сначала видеть его не могла. Потом просто тосковала и плакала. Потом стала сомневаться: может, зря разорвала отношения? Потом старалась забыть его, не думать о нем – что было, то прошло. А потом как-то вдруг поняла, что потеряла нечто очень ценное, может быть, одну из самых ценных вещей в жизни. Лучше бы никогда его не встречала. Пришел в ее жизнь, нарушил покой, подарил чудо, волшебство, и сам же испортил, сломал, разрушил.

Наверное, все их отношения были обманом с его стороны. Неосознанным, может быть. Она по женскому обыкновению придала их общению слишком большое значение. То есть только она видела в нем необыкновенного друга, а сама была для него лишь неприступным бастионом, который хочется покорить тем сильнее, чем он неприступнее. А потом покорил – и потерял интерес.
Она даже свыклась с этой мыслью. Ну что ж, не она первая – не она последняя. И когда узнала, что будет работать с ним бок о бок, обрадовалась возможности показать ему, что ничуть не переживает о разрыве, что он тоже не оставил ни малейшего следа в ее сердце.

Катя обнаружила, что уже целый час лежит в кровати и ворочается, будучи не в силах уснуть из-за мыслей об Андрее. Чтобы избавиться от воспоминаний, воспользовалась испытанным средством: стала считать свои выдохи. Дыхание должно быть ровным, спокойным, медленным, никаких мыслей в голове, кроме цифр. 137… 138… 139…

Проснулась от яркого утреннего солнца с мыслью: «А что, если я ошиблась? Может, не лгал? Может, действительно любил?»
Встала, потянулась. Да нет, даже если тогда и был влюблен, вряд ли спустя столько времени все еще… Внутренний голос ехидно подсказал: но ведь сама-то все еще влюблена, тоскуешь, скучаешь. Ведь для тебя это воспоминание – самое сладкое и мучительное.
Ничего подобного! Она уже давно его забыла. И полюбила другого!

Да нет, кого она обманывает? Никогда и не переставала думать об Андрее. Прятала эти мысли от всех, даже самых близких, ни с кем никогда не делилась, берегла в самом потайном уголке сердечка. Перебирала в памяти самые счастливые мгновения и жалела о том, что слишком рано они встретились. Сейчас, может быть, было бы все иначе.
И невольно сравнивала с Андреем нынешнего своего друга, хотя и корила себя за это.

Постепенно привыкла к этому странному раздвоению, к тому, чтобы прятать некоторые мысли, смирилась с тем, что призрак Андрея всегда будет с ней, словно ее тень. Все равно она сможет быть счастливой, он не испортит ей всю жизнь! Только вот на последний шаг – согласие выйти замуж – никак не могла решиться. Как осмелиться принести в жертву свою душу?

И вдруг – он! На пробах. Его долго не утверждали, а Катя не знала, чего хочет больше: чтоб утвердили, или чтоб не утвердили. Андрея утвердили, и она запаниковала. Что теперь будет? Чего ждать? И ужасно гордилась собой, когда поняла, что может держать его на расстоянии. Еще больше гордилась, когда обнаружила, что может получать удовольствие от общения с Андреем без видимых душевных волнений. А когда спохватилась, было уже поздно – от одного его присутствия перехватывало дыхание. Понадобилось все самообладание, чтобы ничем не выдать себя.

А что же он? В памяти сразу всплыло его признание. Был ли он искренним? Что на самом деле творится в его голове? Может, приглядеться повнимательнее?

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

Часть 12.

Зачем, ну зачем допустила себе запретные мысли?! Надо было отрезать, забыть, надсмеяться. Взгляд невольно обращался в сторону Андрея, а он ловил эти тайные взгляды, заставляя ее чувствовать себя пойманной на месте преступления.

Проходя мимо одного из павильонов, повернула голову, бросила невольно взгляд в окно – и свернула туда. Зашла за фанерную стенку. Те самые нарисованные дома. В горле встал ком. Как хочется, чтобы это было правдой! Бежать, бежать отсюда, пока не обнаружили!

Жених все время норовил встать между нею и Андреем в самом прямом смысле слова. Особенно на репетициях совместных сцен. Причем поворачивался к Андрею спиной, выталкивая его из общности. А к Кате все время прикасался, демонстрируя, что она – его женщина. Но было уже поздно. Катя не видела Андрея, не слышала, не ощущала, но чувствовала только его. И ей все время казалось, что он слишком, слишком близко.

… - Все в порядке?
- Вы об отчете? Да, я его закончила…
- Вы в очередной раз меня спасаете.
Сильные пальцы прикоснулись к плечу, стащили сумку. Наклонился к щеке, к шее…
- Не нужно!
Голос дрогнул, выдал какую-то паническую ноту. Слишком близко!
- Что не нужно? Кому не нужно? Вам? Или мне?
Как он смотрит! Жар охватывает от такого взгляда.
- Потому что мне нужно как раз именно вот… Вот это. Я хочу…
Губы дрогнули в усмешке. Смеется над ней? Заметил ее панику и смеется? Или над собой?
- Ну, впрочем, Вы сами знаете, чего я хочу. Поехали, а?
И снова поймал ее взгляд. Дыхание перехватило – вот он, весь перед нею, открыт предельно. Хочешь – утешь, а хочешь – убей.
От паники не осталось и следа. Чувствуя, как по телу разливается блаженное тепло, Катя позволила ему обнять, целовать, прикасаться. Не бойся, мой хороший, я не смогу обидеть тебя.

… - Вы меня сейчас так поцеловали, будто прощаетесь.
Нервно усмехнулся.
Телефонный звонок. Снимая трубку, Катя вцепилась в воротник его пальто, а он приткнулся лбом к ее голове. Как хорошо! Это лучше, чем поцелуи. Это – по-настоящему.
- Меня такси ждет. Мне пора.
- Такси? Какое такси? Куда Вам пора? Домой еще рано. Поедемте куда-нибудь, ну, туда, где нас никто не побеспокоит, а? Мне просто очень хочется побыть с Вами вдвоем. Правда. Сегодня ни о чем другом думать не мог, только об этом.
Слушая, как в его голосе появляется хрипотца, подумала печально, что выдает желаемое за действительное. Это всего лишь текст, всего лишь игра, всего лишь актерское мастерство. И она, между прочим, тоже на работе.
- А надо бы о другом. Завтра же очень важный день, Вам нужно выспаться. И отчет успеть… изучить… прочитать…
Всего лишь один взгляд бросила на него – и текст сразу вылетел из головы, а язык стал заплетаться.
- Да я почитаю, у меня целая ночь впереди. Да и потом, я все равно не смогу заснуть. И совершенно не потому, что завтра Совет директоров. Я ничего не запомню.
Он приближался, заслоняя Кате весь мир, заполняя собой пространство. Девушка почувствовала, что вдруг стало тяжело дышать.
- Я буду думать… - склонился над нею, - только о Вас, - стал касаться ее губами. – Так что отчет придется… - Как сладко, томительно! – представлять Вам, - Голова кружилась, ноги подгибались, сердце сходило с ума… Катя наклонила голову, чтобы поцелуи в шею, которыми он опьянял ее, не достигали цели.
- Потому что шеф… Шеф влюбился! И потерял остатки разума.
Катя почти рухнула в объятия к Андрею, а он положил подбородок ей на макушку. Как хорошо, как удобно!
Надо взять себя в руки, усмирить бешеное биение сердца, успокоить нервное дыхание, остановить карусель перед глазами. Она сможет. У нее есть характер. Она – профессионал! Она – актриса!
… - Я сегодня хочу смотреть исключительно на Вас.
- На меня… Перед сном тоже не стоит.
Катя бросилась к двери, едва не забыв, что сцена еще не доиграна. Андрей поймал ее, остановил, окутал своими объятиями.
- Вы что, прям вот так и уйдете?
Снова целует в шею. Так похоже на…
- Нет. Нет, нет! Нет… Не здесь. Нет…
Наконец-то отошел, отодвинулся. Сразу стало легче дышать. Собрать в кулак остатки разума.
- … Я тебе обещаю. Ты мне веришь?
Ничего, осталось немного. Еще чуть-чуть потерпеть. А потом можно будет броситься в спасительные объятия жениха, такие милые, привычные и спокойные.
Повернулась и посмотрела ему прямо в глаза, словно бросая вызов. Она справится! Но реплика вышла тише, чем хотелось.
- Я всегда Вам верила. Больше, чем кому бы то ни было.
Верила. Любила. Нуждалась в нем больше, чем в ком бы то ни было. Роднее него никого не было.
- Мне пора.
Отвернулась. Андрей опять поймал ее за руку.
- Не пущу.
Стиснул воротник ее пальто своими длинными пальцами, развернул ее к себе.
- Ты меня любишь? Ну, ты меня любишь, а?
Ну пожалуйста, не надо так заглядывать в глаза! Я забыла тебя, забыла! Ты больше не нужен мне!
- Люблю.
Катя ощутила волну жара, душной страсти, выплеснувшуюся из Андрея. Сердце по капле перетекало в него, и вот, наконец, последние крупинки он собрал с нее губами. Катя вскинула руки и подалась назад: все, оставь меня, больше у меня нечего взять, ты уже все забрал. Я пуста.
Нет, мучения еще не окончены. Снова не дал уйти, обнял, зашептал на ухо жарко и словно в каком-то отчаянии:
- И я люблю тебя. Слышишь?! Я тебя люблю!
Кивнула судорожно и выбежала за дверь.

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

Часть 13.

Ну не могла она просто забыть то, что было между ними! Ведь это не просто увлечение, страсть, или, скажем, постель, это было нечто большее – дружба, взаимопонимание, уважение друг к другу и какая-то необыкновенная близость. Он и сейчас переживал то же самое в те дни, когда она открывалась, убирала стену между ними. Тогда снова понимали друг друга с полуслова, тогда она трогательно заботилась о нем, а он, сходя с ума от волнения, трепета и восхищения, пытался угадать и предвосхитить ее желания. Это невозможно забыть! Или возможно?

Вспомнилось, как снимали последнюю совместную сцену. Андрей уже знал, что скоро она уедет, уже тосковал. Противоречивые желания раздирали его: хотелось схватить ее, прижать к себе, целовать, признаваться в любви, добиться ответного признания. И в то же время хотелось больше никогда не видеть ее, забыть о ней, выкинуть из сердца и из головы, чтобы не получить отказа.
… - Уйдите, я не могу Вас видеть! – интонация безупречна, картинно дрожащий палец указывает ему на дверь. Ха, конечно, ей легко вжиться в эту сцену, они ведь столько раз ее репетировали!
- Ты все не так поняла. Я люблю тебя, действительно! Это правда!
Слова уже перестали застревать в горле, но с отчаянием в голосе справиться так и не смог.
… - Ни слову не верю! Ни одному! Слову!
- Я тебе все сейчас объясню.
Как банально и как… жизненно.
С горькой иронией теперь вспоминал, что считал эту роль неинтересной и плоской. Вон как все повернулось – как никто понимал сейчас своего героя.
- Да уйдите Вы наконец!
Стала выталкивать его вон, наружу. Жаль, что тогда, в настоящей жизни, до этого не дошло. Тогда его выталкивали другие. А может, сумел бы убедить ее, заставить выслушать. Сжал бы вот так в объятиях, пусть бы вырывалась.
- Выслушай меня!.. Ну успокойся, пожалуйста.
Жалко стало парня, которого играл, ведь ему сейчас помешают, не дадут объясниться. Ему бы не помешали! Хотя что тут делать заявления – ведь он даже прорваться к ней тогда не смог. Да, не смог… Но теперь он все исправит!
… - Я тебя никуда не отпущу! Ты слышишь? Я люблю тебя.
Обнял ее, прижал к себе. Все сделаю, все, что ты хочешь, только будь со мной, ведь без тебя я погибну.

Вечером нашел ее, отвел в сторону. Просто стиснул запястье и потащил за собой.
- Катюш, я… - запнулся, сбился. - Как ты себя чувствуешь?
Катерина озадаченно посмотрела на него:
- С-спасибо, все хорошо, а что?
- Правду говорят, что ты… э-э… ждешь ребенка?
Судорожно искал слова. Надо зацепить ее, заставить задержаться.
Катерина вскинула подбородок.
- Нет, во всяком случае, мне об этом ничего не известно. Но это в любом случае не твое дело.
Ну, об этом, положим, можно было бы поспорить.
- Но ведь с ним… - кивок подбородком в сторону, - у тебя серьезно?
- Да в конце-то концов, что ты хочешь?!
- Извини, я, конечно, вмешиваюсь не в свое дело, но вряд ли он для тебя хорошая пара.
- Знаешь что, это и впрямь не твое дело. Уж с тобой-то советоваться точно не буду!
Наклонился к ее ушку, словно хотел открыть какой-то секрет.
- А что, разве я когда-нибудь давал тебе плохие советы? Или ты боишься, что я окажусь прав? Что скажу тебе то, что ты и так знаешь, но боишься себе в этом признаться?
И улыбнулся, вскинув одну бровь вверх – мол, мы-то с тобой понимаем, о чем говорим.
Могла бы развернуться и уйти, но почему-то не ушла. Сама хотела продолжать этот разговор? Задумалась, опустила взгляд в пол и некоторое время молчала. Он стоял и ждал терпеливо.
- Ну хорошо, что ты хочешь сказать?
- Кать, тебе нужен не он. Тебе нужен другой мужчина, который понимает тебя как самого себя, который позволит тебе быть самой собой. Который…
- Уж не себя ли ты подразумеваешь? – перебила она ехидно.
- Кать… - приблизился к ней вплотную. – Я люблю тебя. Я схожу по тебе с ума. Ты нужна мне, как воздух, слышишь?
- Андрюш, - мягко отстранила его, пряча глаза. Помолчала, вздохнула. – Между нами было то, что было, но это закончилось. Я не сержусь на тебя, но не хочу повторить этот опыт.
- Кать, я дурак был, прости меня. Это не повторится, клянусь, я поумнел. Я люблю тебя.
Катерина замотала головой, шепча: «Нет, нет!» И убежала прочь.
Заставил ее выслушать свои сбивчивые признания, но удержать все равно не смог.

А теперь уехала. Уехала на три недели. Как их пережить? Как он переживет, когда съемки окончатся? Уйдет в горы. Опять. Как в прошлый раз. Тогда это помогло. Но сейчас в горы не уйдешь, надо работать. Что ж, будем ждать. Утешало только то, что он туда тоже полетит. Правда, всего на один день, но как он ждал этого дня! Смешно даже. Только что числа на календаре не зачеркивал. Хотя мысль такая была, хотелось даже купить календарь специально для этого, но не стал, конечно. Чего, собственно, ждал?

Нет, даже хорошо, что она уехала. Теперь, когда не видит ее каждый день и почти каждый час, может спокойно работать. Многие заметили, что он стал… как бы это сказать… более уравновешенным. А что внутри творится, к счастью, никто не видит. Да и самому не понять. Пустота какая-то внутри. Будто в кому впал.

Наконец, он пришел, этот счастливейший день. Прилетел в Египет на крыльях в прямом и переносном смысле. Встретил ее мрачный взгляд, раздраженный взгляд ее друга. Отыграл свою сцену и улетел обратно. Догорать.

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

Часть 14.

Наконец-то приземлились в Москве! Катерина чувствовала себя измученной. Все было не так. Все время съемок в Египте она была в ужасном настроении. Любой перерыв использовала, чтобы спрятаться от всех, уединиться. А если была возможность, то ложилась, свернувшись калачиком, и лежала без единой мысли в голове.
Раздражало все: слишком яркое солнце, слишком много красок, слишком жарко, влажно и душно. Слишком много зевак. Слишком устала. И слишком много жениха. Окружил просто… Заботой своей.
Да еще Миша этот…

Нет, Миша тут, конечно, ни при чем. Да и жених не виноват ни в чем. Просто был ласков и заботлив, как всегда. И даже больше, чем всегда, именно потому, что видел, что она не в себе. Ухаживал очень, все время был рядом, отзывался на любое ее желание. Только самому главному желанию не дал исполниться – побыть одной.
Это все Андрей виноват. Снова ворвался в ее жизнь и все разрушил. Все, что она с таким трудом создавала. Чем дорожила, что берегла. Сердце, которое собрала по кусочкам после прошлого раза, склеила.
Как в поговорке: вместе тошно, порознь – скучно. Когда он рядом – плохо, сердце все время трепещет, рвется к нему, и в то же время боится снова довериться. Когда его нет рядом – еще хуже. Словно в безвоздушном пространстве – пытаешься вдохнуть, втянуть хоть немного живительного кислорода, рот открываешь широко, как рыба на суше, и все безуспешно. И чувствуешь, как сознание покидает, заволакивается туманом, а внутри все разрывается.
Воздух… Там воздух раскаленный, вдохнуть невозможно, кажется, что можно его нарезать ножом на ломти. А здесь – серое небо, промозглый весенний ветер. Но и здесь вдохнуть почему-то невозможно.

В последний день перед отлетом они с женихом все-таки поссорились. Он героически держался три недели, но в конце концов сдался. Да и кто выдержит, когда любимая женщина без конца куксится, срывает раздражение, жалуется и предъявляет претензии? Вот и он не выдержал. И в пылу ссоры необдуманно брякнул:
- Может, нам вообще лучше расстаться?
А Катя тут же ухватилась, зацепилась за эти слова. Сказала спокойно:
- Да, наверное, лучше расстаться.
Вскипел, развернулся и ушел, хлопнув дверью. И теперь летели в самолете максимально далеко друг от друга. И пока съемочная группа не распрощалась и не разъехалась по домам, Катерина избегала встречаться с ним взглядом.

Нет, нельзя так расставаться. Надо примириться, исправить отношения, насколько это возможно.
На следующее же утро примчалась на съемочную площадку пораньше и дежурила у входа, ожидая жениха.

- Послушай, мне очень жаль, что мы с тобой так… разругались. Я знаю, что была невыносима в последнее время, ты ни в чем не виноват, это только моя вина. Прости меня.
Улыбнулся грустно, обнял ее. Вздохнул.
- Ничего, бывает. Поругались – помирились. Теперь снова совет да любовь. Пойдем? – кивнул в сторону столпившихся на площадке операторов.
Катя покачала головой.
- Прости. Я больше не могу обманывать тебя и себя.
- Кать? Катя, я люблю тебя!
Почти шепотом, но твердо:
- Прости. Я не люблю тебя. Прости.
Он нелепо мотнул головой, резко развернулся и зашагал прочь. А Катя бросилась со всех ног в актерскую, захлопнула за собой дверь и зарыдала в голос. Что же она наделала!

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

Часть 15.

Катя плачет! Плачет!
К ней Андрея не подпустили, вытолкали из актерской, приговаривая, что мужчина сейчас здесь – лишний. И он отправился искать Катюшкиного жениха – кто еще мог ее обидеть, из-за кого еще она могла сейчас так плакать?!
Подскочил, сгреб за грудки:
- Ты что с ней сделал?
- Чего? – умно отозвался тот.
- Ты что, не понимаешь, какое сокровище тебе досталось? – прорычал Андрей. Подался головой вперед, едва не боднув соперника. – Только попробуй обидеть ее еще раз – душу из тебя вытряхну, ты понял?!
Встряхнул его еще раз и отшвырнул в сторону. Снова направился к актерской, куда его гнало безумное влюбленное сердце.

Подошел как раз вовремя – девочек позвали в кадр, им пришлось оставить Катю одну.
Она уже не плакала. Просто сидела на диване, поджав ноги, и смотрела в никуда. Андрей тихонько прикрыл дверь, подошел беззвучно, будто боялся спугнуть. Опустился рядом с ней на колени.
- Кать…
Она вздрогнула и испуганно посмотрела на него.
- Катюша.
Слезы снова хлынули из Катиных глаз бурным потоком.
- Что ты наделал?! – прорыдала она.
Андрей знал за собой только одну вину. Обнял любимую, мягко прижал к себе – пусть плачет на его плече. Гладил по волосам, бормотал что-то нежное и успокаивающее. А когда она утихла, прошептал с горечью:
- Прости, Катя, прости меня. Если бы я мог все исправить! Если бы мог изменить то, что уже сделано, изменить прошлое! Клянусь, все бы отдал! Но это не в моих силах…
Как мужчина утешает женщину, когда чувствует себя бессильным помочь ей? Правильно, целует ее.
- Кать, Катюш…
Андрей обхватил ладонями ее лицо и стал покрывать легкими поцелуями заплаканные глаза, щеки, дрожащие губы.
- Катюша, я люблю тебя.
Катя обвила руками его шею, стала горячо отвечать на его поцелуи.
- Катя, Катенька…
Обнимал любимую, целовал жарко и страстно, как уже давно бывало только в мечтах и снах. Наконец оба затихли.
- Катюша?
Она пальчиком запечатала его губы.
- Мы с ним расстались.
Как хорошо!

Что еще добавить? Андрей теперь не мог согнать с лица глупую счастливую улыбку. Ничто не могло испортить ему настроения. Катерина, правда, очень переживала за теперь уже бывшего жениха, разговаривала с ним несколько раз, просила прощения. Андрей на нее за это не мог обижаться, ведь и сам был на его месте. Правда, чувства вины перед ним, конечно, не испытывал. А остатки жалости к бывшему сопернику испытывать перестал, когда тот заставил его распластаться на полу для съемок эпизода, в котором его герой заглядывает с улицы в окно.

Правда, на показ свои отношения не выставляли. Не столько потому, что берегли от чужих глаз (хотя и поэтому, конечно, тоже), сколько потому, что просто почти не виделись – совместных съемок не было, работали все время в разных павильонах, а когда получали перерыв, буквально валились с ног от усталости. И все же успевали выяснять отношения на тему «У кого лучше поселиться». В конце концов Андрею пришлось сдаться и переехать к Катерине, во-первых, потому что у нее было уютнее, во-вторых, все под рукой, чтобы приготовить что-нибудь (в ее исполнении даже яичница казалась ему воплощением кулинарного искусства), а в-третьих, потому что у женщин самых необходимых для жизни вещей в три раза больше, и когда она стала все это перечислять, он взвыл и достал чемодан.

Немного раздражал Ромка. Пришлось целоваться в кадре (технически, конечно) с его женой, так его лицо каждый раз перекашивалось от ревности. И никак не мог объяснить, что сейчас Ромка и его жена могут себя чувствовать в полнейшей безопасности.

Вот кто сильно раздражал – так это Миша. Вертелся все время вокруг Катьки, норовил по-свойски приобнять и шептал все время на ухо ей что-то такое, от чего она краснела и смущалась. И отказывалась рассказать Андрею.
А когда выяснил, что они будут целоваться, явился на площадку и испортил четыре дубля подряд. Режиссер требовал прогнать ревнивца с площадки, но ревнивец бумерангом возвращался обратно, пока съемочная группа не пошла на хитрость. Режиссер посовещался с Катей, потом объявил перерыв. Катерина подошла к Андрею и, смущаясь, попросила его привезти ей апельсинов. Не почувствовав подвоха, не задумавшись, почему просит об этом его, а не заказала, например, ассистентам, сорвался и поехал искать ей апельсины. А едва он вышел, режиссер скомандовал всем вернуться на площадку. И когда Андрей приехал – сцену уже отсняли.

Съемки продолжались, запланированное количество серий постоянно увеличивалось, но теперь Андрей готов был работать сколько угодно и даже бесплатно, потому что самый главный свой приз он уже получил.

Катя чуть не довела себя до ручки, днем выкладываясь на работе, а по вечерам стараясь порадовать любимого чем-нибудь вкусненьким, пока Андрей не приструнил ее, заявив, что лучше умрет от истощения, чем будет наблюдать, как она доводит до истощения себя.
Она еще успеет порадовать его, ведь впереди – целая жизнь!

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

Когда я излагала вам события, происходившие с моими героями, то надеялась, что все у них закончится хорошо. Но уже совсем под конец узнала нечто такое, от чего очень расстроилась. Отсутствие новостей, говорят, уже хорошая новость. В нашем случае это даже самая хорошая новость. Но вы имеете такое же право, как и я, знать, что там происходит.
Ладно, все по порядку.


Часть16 (1).

Андрей наклонился и тихонько поцеловал Катю в щечку.
- Пока, любимая, - прошептал тихонько, бросил на нее последний взгляд и ушел.
Катя открыла глаза и улыбнулась. Как же хорошо! Сегодня у Андрея ранние съемки, а вот она, наоборот, может поспать подольше. На целый час. Катя хотела встать одновременно с ним, чтобы вместе поехать на работу, но Андрей ее отговорил. «Лучше выспись, раз есть возможность. Вон уже какие круги под глазами». Заботится! Интересно, насколько еще его хватит? А может, уже?..
Катя одернула себя – нет, сегодня она не будет думать о плохом. Она обещала себе наслаждаться каждым днем.

Встала, умылась, привела себя в порядок, выпила чашку кофе. Все, пора ехать.
Но по дороге мерзкие догадки снова полезли в голову. Слишком заботливый. «Выспись,» - говорит. Неужели у него сил хватает еще на то, чтобы урвать у плотного съемочного графика часок на… поход «налево»?
Катя, сказала сама себе строго, ты становишься параноиком. Честно говоря, ни малейшего повода сомневаться в нем нет.
Приехала на студию, переоделась, загримировалась, помахала Андрею рукой, и пошла на свою площадку, работать.
Вот удивительно – целый день вроде друг у друга на глазах, в соседних павильонах снимаются, а почти не пересекаются. Когда у нее перерыв – у него съемка в разгаре, а когда он освобождается – она никак не может вырваться. Вроде вместе, а на самом деле каждый сам по себе. Ничего, скоро обещали неделю отпуска, тогда они оторвутся.

Виктория появилась на съемочной площадке с шахматной доской подмышкой.
- Что это? – поинтересовался Андрей, кивнув на сей неуместный предмет.
- Ах, забыла положить в шкафчик! – всплеснула руками, словно спохватившись, Вика.
В последнее время она вела себя довольно странно с точки зрения Андрея. Во-первых, перестала дуться на него, во-вторых, стала даже внимательной и заботливой, улыбалась и вежливо общалась с ним, будто и не было ни близких отношений, ни ссоры и разрыва. Андрей не мог понять, с чего вдруг такая перемена. От ее заботливости становилось не по себе. Как ни странно, возникало ощущение, будто она кружит над ним, как стервятник в пустыне над умирающим. А теперь вот это…
- Зачем ты их вообще привезла?
- Ну как, зачем? Играть, конечно!
- Когда?
- Ну… На досуге.
Какой у нее еще досуг? Насколько Андрей знал, она кроме съемок еще, вроде, училась в театральном.
- И давно ты этим занимаешься? – поинтересовался он, недоумевая.
Вика как-то натужно засмеялась и махнула рукой:
- Да… С тринадцати лет.
А потом вдруг поперхнулась собственным смехом и посмотрела на него испуганно:
- А-а, так ты о шахматах спрашиваешь?
А они разве о чем-то другом разговаривают? Он что-нибудь пропустил?
- Не-ет, в шахматы я не умею. Учиться буду.
Вика убежала относить шахматы в шкафчик, а Андрей проводил ее изумленным взглядом. Что она имела в виду?

Под вечер совершенно измотанный Андрей побрел искать возлюбленную. Опять целый день не виделись! Когда же это кончится?!
Катерина тоже уже закончила работать, и теперь прощалась со всеми. Андрей подошел как раз в тот момент, когда Миша обнял ее за плечи и произнес:
- До завтра, любимая.
В первый момент Андрей остолбенел. А как только пришел в себя, направился в сторону Михаила, угрожающе сжимая кулаки. Заметив Андрея, Катя отпихнула Мишу в сторону и встала между молодыми людьми.
- Привет.
- Что это значит? – жестко поинтересовался Андрей.
Катя устало махнула рукой:
- Так, просто шутка.
- Шутка?!
- Он каждый вечер так шутит. Надоело до смерти такое чувство юмора.
Андрей изучающе посмотрел Кате в глаза.
- Так это просто шутка такая? – недоуменно переспросил он.
- Ну да. Ты уже освободился?
- Да. А ты?
- Я тоже. Сейчас приду, мне надо кое-что взять.
Катя убежала, а Андрей, воспользовавшись ее отсутствием, подошел к скромно стоявшему в сторонке Михаилу.
- Слушай, Миш, ты как, нормально?
- Да, спасибо, - простодушно кивнул тот и сладко улыбнулся.
- А насчет «любимой» - это что, шутка такая?
Миша улыбнулся еще шире.
- Ага.
Андрей тяжело опустил ладонь молодому человеку на плечо и веско произнес.
- Ты, брат, не шути так больше. Это нервирует.
- Да? – Мишино лицо вытянулось, брови взмыли вверх, выражая удивление и какое-то детское разочарование.
Вернулась Катя. С тревогой посмотрела сначала на одного, потом на другого:
- Все хорошо?
- Да, - заверил ее Андрей, а Миша в ответ просто кивнул.
- Идем.
По дороге они долго выясняли, как добираться домой: утром каждый приехал на своей машине, но сейчас Андрей ни в какую не хотел возвращаться порознь.

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

Часть 17 (2).

Все-таки хорошо, что Вика сменила гнев на милость. Ведь теперь снимались с ней бок о бок, гораздо чаще сталкивались в кадре, чем раньше. Если бы продолжали ругаться, трудно было бы работать. Но все равно было не по себе от ее поведения. Не вписывалось оно ни в какие рамки. Шахматы эти еще…
Да еще Миша… Пропускал мимо ушей все предупреждения Андрея, продолжал прижимать Катьку к себе совершенно без надобности. И это прямо на глазах у Андрея! Ведь снимались теперь буквально в трех метрах друг от друга. Этакий простачок: а что, мол, такого? А я что? Я ничего… Я тут плюшками балуюсь… Силы не хотелось тратить на этого болвана.

- Привет, Андрюш, - это Ромкина жена. На кошку похожа: и ластится так же, и говорит, будто мяукает. Улыбнулся:
- Ну, привет.
- А мой где?
- В актерской посмотри.
- У нас скоро дата, придешь?
Подошла, обвила его шею руками, изогнулась вся – ну чисто кошка!
Андрей чуть подался назад, снова улыбнулся:
- Вот если Ромка сейчас придет и увидит, он же меня живьем изжарит и съест.
- Да ладно тебе.
- Чего «ладно»? Он же, когда мы с тобой снимаемся вместе, зубами скрежещет так, что я твоих реплик не слышу!
Услышал скромное покашливание, повернул голову – и увидел Катю. Испугался – что она может подумать?! Скинул с шеи ярмо оплетавших его рук, рванул к Катерине.
- Кать, я… Мы тут… У Малиновских дата скоро, вот, нас с тобой приглашают отметить, - и оглянулся на Валерию, ища поддержки. Девушка улыбнулась еще шире и промурлыкала:
- Да, да. Хотим отметить с самыми близкими.
Андрей бросил суматошный взгляд на Катю. Нет, кажется, не злится, не подозревает. Совершенно спокойное лицо, ровная интонация:
- Спасибо, мы с удовольствием.
Какая-то уж слишком ровная интонация.

Когда приехали домой, спросил:
- Кать, ты как? Тебя не шокировала… ну… эта картина?
Катя подняла на него грустный взгляд:
- Какая картина?
- Ну, она меня так обнимала…
- Да нет, ничего, - равнодушно пожала одним плечом.
- Тебе что, все равно? – изумился Андрей. – Или ты настолько мне доверяешь?
- Почему тебя это удивляет?
- Ну, после того, из-за чего мы расстались тогда, я думал, ты будешь ожидать от меня чего-то… такого…
- Да ты не волнуйся, я все понимаю. Уж такой ты человек, ничего тут не поделаешь.
Андрей прищурился:
- Что? Что ты такое говоришь?
- Ты не волнуйся, говорю. Я решила, пусть длится, сколько длится. Ты только скажи мне, когда решишь уйти, ладно?
- Чего?! – улыбнулся той улыбкой, от которой у Кати мурашки по спине побежали. – Кать, что ты несешь? Ты, что, ждешь, когда я с тобой наиграюсь и уйду?!
Тихий, но твердый ответ:
- Ну да.
Застонал.
- Не верю своим ушам! Ты что, девочка моя?! Чего ты от меня ждешь?! Я вовсе не собираюсь тебя бросать. Не собираюсь изменять тебе! Я хочу быть с тобой! И люблю только тебя! И уже давно!
Катя молчала, уставившись в пол. Андрей схватил ее за плечи, встряхнул слегка:
- Ты веришь мне? Ты мне веришь?!
Катя подняла на него глаза и ничего не ответила, но ответ был очевиден и без слов.
- Да что же это такое! За кого ты меня принимаешь?
- За того, кем ты являешься. Я просто стараюсь больше не обманывать себя.
- Что ж, я, по-твоему, не способен хранить тебе верность?!
Молча помотала головой.
Андрей лишился дара речи. Ярость и отчаяние захлестнули его с головой. Развернулся, схватил куртку и ушел, хлопнув дверью.

Долго бродил по ночным улицам, выпуская злость через резкие движения. Наконец вернулся обратно, открыл дверь. Тишина, темнота.
Прошел тихонько вглубь квартиры. Катя спала, съежившись под одеялом в комочек. Стараясь не побеспокоить, разделся, пристроился рядышком. Долго лежал, не шевелясь, и прислушивался к ее дыханию: спит или не спит? Потом повернулся, наклонился над нею.
- Ка-ать… Катя…
Дыхание ровное и почти не слышное. Спит.
- Ну ладно, спи, родная.
Самому, однако, не спалось. Старательно закрывал глаза, а потом обнаруживал, что снова рассматривает причудливую игру света на потолке. Что же она все-таки там себе надумала?
Теперь при воспоминании о сегодняшней ссоре Андрей испытывал уже не злость и раздражение, а недоумение и мучительную тоску. И без конца подбирал слова, чтобы объясниться, чтобы убедить. Откуда вообще такая странная идея?! Может, он что-то не так понял?
Снова посмотрел на спокойно спавшую рядом Катю. Разве могла бы она спать так умиротворенно, если бы имела в виду то, что он услышал?

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

Часть 18 (3).

Андрей открыл глаза и тут же снова зажмурился от яркого солнечного света. Вместе с ним, как всегда после бессонной ночи, пришла в себя и головная боль. Медленно сел, чувствуя, как боль перетекает из затылка в виски. Глубоко вздохнул и открыл глаза - замелькали красные всполохи, потом прояснилось.
Катя, видимо, была на кухне. Андрей протопал в ванную, умываться. Открыл кран с холодной водой и сунул голову под струю. Стало немного легче. Потом плескал водой в лицо, пока не почувствовал себя человеком.
Выходя из ванной, наткнулся на Катю – она обувалась.
- Ты, что, уже уходишь? – спросил ошеломленно.
- Да, мне пора. Завтрак на столе. Увидимся.
- Подожди, мне надо всего пять минут!
- Не могу, не могу, убегаю!
И убежала, оставив его в полной растерянности.

- Кать, нам надо поговорить!
- Не сейчас, Андрюш, у меня съемка.
- Кать, у меня тоже съемка. Нам нужно закончить вчерашний разговор.
- Разве мы его не закончили вчера?
Андрей внимательно посмотрел на девушку. Спросил тихо:
- Так я тебя вчера правильно понял?
Катерина пожала плечами:
- Наверное…
И убежала.
Нет, Андрей решительно ничего не понимал. А поскольку объясниться Катя отказывалась, решил подождать – может, это просто нервное, и скоро все придет в норму?

Однако в норму не пришло. Напротив, становилось все хуже и хуже. Катя категорически отказывалась говорить на эту тему, стала какой-то замкнутой, отделенной, ускользала от Андрея, как вода утекает сквозь пальцы. Однажды Андрей зашел за ней после работы: она сидела на стуле, рядом, на корточках, пристроился Михаил. Он заглядывал ей в глаза и что-то рассказывал, а она внимательно слушала, не снимая его ладонь со своего колена. Андрей тогда еле сдержался, чтобы не кинуться на парня с кулаками. Вместо этого он довольно грубо взял Катерину за локоть, заставил подняться и оттащил в сторону.
- Ты хоть знаешь, что он женат?! – свирепо проговорил Андрей.
Катя безмятежно посмотрела на него:
- Да, знаю. Ну и что?

Измотанные морально и физически, практически не видевшиеся ни на съемках, ни дома, Катя и Андрей оказались не способны прояснить свои отношения. И однажды Андрей просто поехал ночевать не к ней, а к себе. Чтобы не видеть снова, как она прячет глаза, и не слышать ее отговорок. Ничего, следующая неделя снова будет отпускной, они спокойно поговорят и все решат. Надо только дотянуть…

- Андрей, ты сегодня после съемок куда?
- А что?
- А поехали ко мне?
Андрей вынырнул из своей задумчивости и озадаченно посмотрел на Викусю.
- Зачем?
- Ну… это… В шахматы сыграем!
- Вик, отстань ты со своими шахматами!
- Ну хорошо, Андрей, но нам с тобой все равно надо поговорить. Пойдем, хоть кофе выпьем, что ли.
Где-то там сейчас работает Катя, а вокруг нее вьется этот… Михаил.
- Пойдем.

За кофе Вика напомнила ему то, о чем он уже давно и думать забыл: они обещали одной телевизионной программе и, кажется, какому-то журналу совместное интервью. Правда, разговор был еще несколько месяцев назад. С тех пор многое изменилось.
- Вик, так ведь уже не актуально!
- Ничего не знаю, Андрей! Они мне звонили на днях, спрашивали, когда можно приехать.
- Ну, скажи, мы не можем.
- Не-ет! Андрей, я ХОЧУ дать это интервью! Я к нему готовилась!
- Ну, дай его одна.
- Они хотят нас обоих!
- Вик!..
- Андрей, слушай, ну вы же с Катькой все равно разбежались.
Андрей бросил на Вику испепеляющий взгляд, но та нисколько не смутилась:
- Катька, вон, даже уже новый роман завела! С этим, как его… Михаилом, во!
Андрей соскочил с табурета, нервно прошелся туда-сюда. Зря тогда от антидепрессантов отказался – сейчас они ой как пригодились бы! Или лучше успокоительное? А то тут никаких нервов не хватит!
- Откуда такая информация?
Вика пожала плечами:
- Да это все знают…
Все знают! Один он в последнюю очередь все узнает. Лопух! Подумать только, она его снова бросила! Ну, ладно же!
Андрей резко развернулся:
- Хорошо, Вика, договаривайся!
- На когда?
- Да хоть на завтра!

Будто и не было этого примирения. Будто и не было этих счастливых недель. Снова Андрей рассказывает о своем знакомстве с Викторией, фотографируется с ней в обнимку и рассказывает, что она – идеальная женщина. Фотографии выходили довольно откровенными. Один снимок даже сделали с такими любимыми теперь Викой шахматами. Надо будет спросить у нее, что ли, с чего вдруг такое увлечение.
А во время интервью старался представить себе, что и не расставался с Викторией. Рассказывал то, что сказал бы до расставания. И, вроде, выглядел вполне достойно. В глазах – усталость, но голос твердый, убедительный.
А вот сотрудники по сериалу подкачали: на вопрос об отношениях Андрея и Вики отводили глаза, неуверенно говорили что-то о неизбежности служебного романа на таких долгих и интенсивных съемках, но в детали вдаваться избегали. Никто не понимал, что произошло, с чего вдруг такая тема.

Андрей думал, что всю отпускную неделю будет отсыпаться, приходить в себя. Но уже на второй день отпуска ему стало тоскливо. Спать не хотелось, хотелось… Сам не понимал, чего. Хотелось пойти на улицу и бродить, бродить, как в ту ночь. Словно «недобродил», не дошел до какой-то важной мысли.
Но не дали. Явилась Вика, брызжущая идеями, как Бахчисарайский фонтан. Андрей отнекивался, сказал, что еще не завтракал. Он действительно еще не завтракал, но от радушного предложения Вики «приготовить что-нибудь» не без внутреннего содрогания отказался. Попытался отделаться от гостьи, душераздирающе зевнув и проговорив, что хочет весь сегодняшний день провести в постели. Уныло посмотрел, как она с энтузиазмом принялась раздеваться, и обреченно встал с дивана:
- Ладно, поедем куда-нибудь, проветримся.

Уже под вечер они завалились в какой-то клуб. Сидя в углу, Андрей делал вид, что наслаждается коктейлем и зрелищем танцующей Викуси.
«Ты слаще шоколада, лучше шоколада,
Может, это мне и надо.»
Глядя, как Вика извивается в танце, Андрей подумал: «А может, и впрямь, это то, что мне и надо?» И тут же отбросил эту мысль. Как бы там ни было, на суррогат он больше не согласиться.
Ну вот, опять обидел девушку ни за что, ни про что. Ну почему «суррогат»? Хорошая девушка, настойчивая. Ничем не хуже Кати. Просто другая. Другая.

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

Девочки, так бывает - нам не хватает времени для самого главного, друг для друга. Какая бы ни была профессия. Да и Вика тут ни при чем. Она - лишь часть мозаики.
Не переживайте, я верю, что у них все будет хорошо, и очень скоро!


Часть 19 (4)

По сюжету сериала Коля был Катиным лучшим другом еще со школьных лет. Вообще-то Катя с ним познакомилась здесь, на съемках. Серьезный, сдержанный и замкнутый, Николай не слишком близко подпускал к себе, поэтому закадычными друзьями они, конечно, не стали. Тем не менее, Катя оценила взвешенность его суждений, серьезность, с которой он подходил к любому вопросу, и поняла, что можно доверять мнению и оценке Николая, чего бы это ни касалось. Если уж он высказывал какую-то точку зрения, то к ней всегда следовало прислушаться.
Благодаря своему легкому нраву Катя находила общий язык почти со всеми своими коллегами. А с Колей Кате было легко еще и потому, что он характером напоминал Андрея: такой же самодостаточный, амбициозный и такой же внимательный наблюдатель, так же уходил в себя между дублями, и так же неожиданно преображался после волшебного слова «мотор!».

- Кать, что ты с ним сделала?
Катя бросила удивленный взгляд на Колю.
- С кем?
Коля взглядом указал в сторону, где снимался Андрей.
- Ничего я с ним не сделала! – заявила Катерина, упрямо тряхнув головой.
Коля промолчал, тем более, что режиссер скомандовал возвращаться на площадку. Но с этого момента весь день Катя не могла выбросить из головы слова Коли и его взгляд – внимательный, но не пытливый, словно говорящий: «Решать тебе, но если тебя интересует мое мнение, только спроси».

После работы Катерина нашла Колю, поймала за локоть и отвела в сторонку.
- Что ты хотел сказать?
- Ты хочешь, чтобы я разъяснил? Хорошо. Он выглядел счастливым влюбленным идиотом, как и полагается. А теперь ходит потерянный. Да и ты какая-то… потерянная.
Катя грустно покачала головой.
- Не знаю, Коль. Думаю, ты ошибаешься. Он ведь один не остался, правда? Быстро нашел мне замену.
- Слушай, Кать, я головой, конечно, не поручусь, но с чего ты взяла, что он нашел тебе замену? Он же влюблен в тебя, это слепому видно. Он по тебе сохнет. Он тебе не говорил?
Катя невольно улыбнулась.
- Говорил, - вновь стала серьезной. - Скажи, Коля, мужчина может хранить верность одной женщине?
Коля вздохнул, потом усмехнулся:
- Никто не может дать гарантию, что будет верен всю жизнь. Но есть масса способов обеспечить себе измену: подозревать мужчину, обвинять, ожидать от него измены. Мало кто из нас может в таких условиях удержаться от соблазна. Еще один хороший способ обеспечить измену - оттолкнуть мужчину. Хотя некоторое время мы все же способны держаться.
- Спасибо, Коля, - девушка отвела взгляд.
Коля потрепал ее по плечу и направился к выходу.

Коля, конечно, прав. Если Андрей сейчас и обзавелся новой подругой, то она сама подтолкнула его к этому. Но что теперь ей делать? Полностью и навсегда разорвать с ним отношения? Или попытаться все вернуть? Нельзя повторять прошлых ошибок. Но вот что было ошибкой: то, что вновь влюбилась в него, или то, что не ожидала от этих отношений серьезности?

… Андрей аккуратно устроился рядом, навис над нею, опираясь на локти. Катя заглядывала ему в глаза, но взгляд его был непроницаем. И все же Катя чувствовала, с какой осторожностью он располагается там, где только пару часов назад «топтался» Миша. Как можно соблюдать дистанцию, играя «постельную» сцену? Андрею это удалось.
Команда «мотор!». Лицо Андрея «растаяло», на губах появилась мягкая улыбка, взгляд потеплел. Он наклонился, тихонько поцеловал Катины губы, щеку, шею, легонько царапая подбородок отросшей к вечеру щетиной. Катя закрыла глаза, удерживая так некстати навернувшиеся слезы.
Сцену сняли с одного дубля. А после Андрей сразу ушел.

Что-то не давало Андрею покоя. Но что именно, понять ему не удавалось. Всю отпускную неделю Викуся с упорством, достойным лучшего применения, доставала его различными своими идеями. Андрей, будучи и сам не из тех, для кого лучший отдых – это с книжкой на диване или перед телевизором, все же хотел самостоятельно распоряжаться своим свободным временем. И такое посягательство на его свободу Андрея раздражало.

После отпуска с новой силой навалилась работа. Видимо, режиссеры, в отличие от Андрея, действительно хорошо провели эту неделю. На съемочной площадке все бурлило, кипело, вертелось и крутилось.
Все же отпуск пошел Андрею на пользу. Он смог встряхнуться, уже не выглядел мебелью на съемочной площадке. И все же что-то ускользало от него. Но что? Что?

Наконец первая совместная съемка с Катериной. Зная сценарий и расписание съемок, Андрей нарочно избегал приближаться к тому павильону, где работала Катя. Зачем мучить себя и ее? И вот в этот момент нащупал наконец то, что не давало покоя. Что-то тут не так. Катерина всегда отличалась строгостью нравов, насколько это вообще возможно в актерской среде. А тут вдруг легкомысленно бросает сначала жениха, а потом самого Андрея, и крутит роман с женатым Михаилом? Перебор. Неубедительно как-то это.
Думай, Андрей, думай! Откуда узнал о романе? От Вики. Сам видел. Ну, про Вику все понятно. «Все знают» - тоже вполне может быть ее личным мнением. Теперь «сам видел». Что видел? Что она принимает… ухаживания, так скажем, Михаила. Черт! Ведь, правда, принимает! А потом еще его собой заслоняет! Чтобы Андрей его не убил. И правильно, кстати, делает.
Так. Спокойно. Спокойно.

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...

Часть 20 (5)

Михаил чувствовал себя под взглядом Андрея очень неуютно. Что ему нужно? Что он так смотрит? Изучает, изучает, сверлит взглядом. В конце концов нервы не выдержали такой пытки. Михаил сам подошел к Андрею.
- Ну что?
- Что? – угрюмо отозвался тот.
- Тебе чего?
Раньше Михаил думал, что только в кино такое бывает: человека приподнимают над землей так, что только ноги болтаются. Оказалось, что и в жизни такое бывает… Но не это оказалось самым страшным. По-настоящему страшно стало, когда взглянул Андрею в глаза, и понял, что если бы взглядом можно было убить, то от него даже пепла бы уже не осталось.

А Андрей с яростью отшвырнул соперника в сторону и быстро ушел. Ну что в Михаиле такого?! Несколько дней он размышлял, что же могло настолько привлечь Катерину в этом мужчине, чтобы она так изменилась. Или он никогда и не знал ее, а она всегда была такой?

Андрей сидел в гримерке, читал текст. Рядом гримировалась Катерина, что совсем не способствовало ни самообладанию, ни, тем более, сосредоточенности на тексте. Он злился на себя, на нее, на Михаила.
Нет, нельзя так. Надо взять себя в руки. Возьми себя в руки. Так, закрыть глаза, глубоко вздохнуть… Все, теперь перед глазами только текст, только текст…
- Андрей! Андрей, посмотри сюда!
Ну что же это такое! Андрей замотал головой, мыча что-то невразумительное.
- Андрей, посмотри, кто тут у меня. Я никак не могу выбрать.
За его плечами появились две тряпичных кукольных мальчика – блондин и брюнет.
- Ой, они мне кого-то напоминают!
Да что ж она, нарочно издевается?! Андрей закрыл лицо текстом.
- Ну Андрей, ну повернись, пожалуйста, помоги мне выбрать!
- Кать, не мешай мне, пожалуйста, я учу текст! – как можно сдержанней буркнул он.
- А, ты учишь, да? Я тебе мешаю? Извини.
Наконец исчезли эти издевательские куклы. Но Катя ушла ненадолго, тут же вернулась.
- А у меня есть кое-что для тебя.
Приз. Какой-то приз от какого-то журнала, кажется. Андрей, наконец, понял, что происходит, увидел камеру, снимавшую все это безобразие, взял себя в руки - встал навстречу Катерине, принял приз, поблагодарил растерянно, даже в щечку поцеловал.

А вечером Катя снова подошла к нему:
- Ты не занят?
Андрей растерянно взглянул на нее. Нет, это невыносимо.
- Прости, мне нужно идти, - пробормотал он торопливо и хотел уйти, но Катя поймала его за рукав. Андрей снова повернулся к девушке.
- Что-нибудь случилось?
- Нет… То есть, да. Случилось. Я ошиблась. Я была не права.
- Не права? – эхом откликнулся он.
Катя покосилась на стоявшую невдалеке Вику.
- Слишком поздно, да?
- Поздно? – переспросил Андрей и на мгновение оглянулся посмотреть, что же там, но Вику, похоже, даже не заметил.
- Я просто хотела тебе сказать… Что зря обидела тебя.
От взгляда его темных, бездонных глаз мысли путались, язык заплетался, но Катя никак не могла перестать им любоваться.
- Прости. Я сожалею о том, что наговорила тебе тогда. Я все испортила, - пролепетала девушка, уже не вполне осознавая, что говорит. Эмоции метались от «поздно, ничего не исправить» до «какое счастье, мы будем вместе». А Андрей все молчал.

Катя совсем уж, было, отчаялась, когда Андрей вдруг решительно взял ее за подбородок и крепко, властно прижался губами к ее губам. Катя обхватила ладонями его шею и услышала, как Вика, досадливо фыркнув, уцокала каблуками прочь.
- Так ты сделала выбор? – слегка охрипшим голосом спросил Андрей.
Теперь пришел черед Кати удивляться и переспрашивать.
- Выбор?
- Ты, кажется, выбирала между двумя претендентами, - пренебрежительно усмехнулся Андрей и сунул руки в карманы. Он испытывал сильное желание прекратить этот разговор до того, как поймет, что принял желаемое за действительное.
- Если ты имеешь в виду Михаила, то он никогда не был «претендентом», - сказала Катя как можно мягче. – Между нами не было никаких отношений. Ты ведь сам говорил мне, что он женат.
- Кажется, тебя это не смущало.
- Меня это не смущало, потому что он не нужен мне.
- А я?
Катя взяла Андрея за руку и поцеловала его пальцы.
- Я люблю тебя.
- Катенька…

Оказалось, что для выяснения отношений нужно просто сесть и поговорить. Они проговорили до самой ночи.
- Он тебя лапал!
- Это его манера общаться с любой девушкой.
- И нашептывал тебе на ухо!
- Он рассказывал неприличные анекдоты. Почему-то ему кажется, что это – кратчайший путь к доброжелательным отношениям.
- Кать, я не могу видеть тебя рядом с ним!
- Андрей, я думаю только о тебе! Прошу тебя, успокойся. У меня тоже есть повод ревновать тебя.
- Ты о Вике? У нас ничего не было.
Увидев слезы, стоявшие у Кати в глазах, Андрей подскочил к ней, нежно обнял:
- Катенька, я люблю тебя. Только тебя, понимаешь?
Он заглянул девушке в лицо.
- Ты устала, родная моя, Катюша. Давай-ка ложиться спать.
Уже засыпая, Андрей пробормотал:
- И имей в виду, больше ты от меня не отделаешься.
Они уснули в обнимку.

…- Я вложил денег в это дело больше всех вас и требую нормально с ней обращаться. Не потому, что она кому-то нравится или не нравится, а потому, что профессионалов надо уважать. Поэтому попрошу в ее присутствии быть корректными и не хамить…
Дверь открылась, в кадре появилась блистательная героиня. Малиновский вспрыгнул на стол и на четвереньках пополз в ее сторону. Андрей ухватил его за ногу, оттащил назад и шутливо прорычал:
- Это моя женщина!
- Да что же это такое! – возопил режиссер, безуспешно пытавшийся приструнить артистов, но те разошлись не на шутку.
Андрей и Катя в полной мере участвовали в общем веселье. Жизнь прекрасна!

_________________
Ну, будете у нас на Колыме...