Глава 10.
--Наша клиентка хочет…
«Ты…Растерянная, испуганная, сжатая в комочек, почти не дышит… Но вряд ли это кто-то замечает… Красивая какая… Что в ней не так, иначе, по—другому? Костюм другой… Или нет. Не помню… Волосы в заколке, а не в пучке… Нет, я и это видел… В глаза бы посмотреть…Но ничего не видно. Отвернулась, прикрылась рукой. Прячется. Спасается!... Бесполезно. Надо только немного наклониться, и тогда…»
--…И все действия Зималетто будут контролироваться Екатериной Валерьевной Пушкарёвой. Но с некоторыми дополнениями. Наша клиентка…
« Господи, что происходит? Я совершенно не понимаю, что мне нужно делать, что говорить…Не могу дышать, душно… Так не должно быть! Это не правильно! Пушкарёва! Отставить панику и непонятный страх! Ты… Ну зачем ты сел так близко? Ну разве трудно было сделать несколько шагов вперёд?... Ничего не вижу и не хочу смотреть! Но рука совсем рядом…Что-то пишет. А если немного наклониться и посмотреть?...»
--…Вы готовы это повторить ещё раз? Катерина Валерьевна?
--Что?..—Катя испуганно захлопала глазами, понимая, что только что пропустила весь монолог своих адвокатов. Но переспрашивать было неудобно, и она решила повторить ту фразу, которую произносила перед самым приходом Андрея на Совет.—Единственно правильный выход, как мне кажется, я должна подписать доверенность на Вас… Андрей Павлович.
Жданов отбросил карандаш и, не поднимаясь с места, наклонился прям над Катериной.
--На меня? Странно… Вы хорошо подумали?
Сашка снова попытался громко озвучить пояснительные и побудительные мотивы такого решения Кати, но Павел Олегович в последний раз строго осёк его и предупредил, что если он не станет уважительно к ней относиться, то ему придётся с ним серьёзно поговорить. За дверями конференцзала. И Андрей понял, что пропустил какой-то важный разговор отца с Катей. Но отец взял слово.
--Андрей, так как тебя не было вначале, я хочу пояснить кое-что. Управление Никамодой так и остаётся в руках Катерины Валерьевны. Пока. По известным причинам мы не можем прекратить процесс против Зималетто. И чтобы все действия компанией не контролировались формально, я предложил ей стать официально владелицей и Зималетто, то есть… возглавить её, не переписывая ни на кого доверенность. Но она приняла другое решение. И оно голосованию не подлежит. Но для этого, естественно, нужно твоё согласие.
Андрей не ожидал. Вернее, он ждал, конечно, что справедливость восстановится, и всё должно остаться на своих местах. Но удивлению его не было предела. После всего того, что случилось, произошло, президентом скорее, должен быть отец. А он согласен помогать ему во всём, исправляя непростительные ошибки. Или… Катерина. Это проще, удобнее, надёжней, чтобы не разрываться между двух компаний, а держать всё в одних руках. Совсем недавно папа что-то говорил об этом дома… Но почему она снова отдаёт всё Жданову? Не хочет больше появляться здесь? Решила окончательно порвать все связи, существующие с ними, с ним?
«Ну что же, Катенька, посмотрим, что из этого получится!»
--Ну если таково решение Катерины Валерьевны, то я его принимаю. Согласен. Только при одном условии…
«Ещё бы, Андрей Палыч, Вы не приняли его! Ведь это то единственное, что Вам нужно! И ради этого Вы шли на такие жертвы! А испугались как! Подумали, что я лишила Вас самого дорогого… Ошибаетесь! Мне от вас совсем ничего не нужно! И даже Вы! Ты… Глаза цвета шоколада…Улыбаются вместе с тобой…Гладко причёсанные волосы… Но тебе идёт. А что это за шрамы на скуле? И что за странный цвет кожи на одной щеке? Не важно, не моё дело! Я просто беспокоилась. Но ты здесь, а значит, ничего не случилось…Улыбаешься…Такая детская улыбка! Голос такой тяжёлый, чуть хриплый, грубоватый, сильный… Ужасная рубашка! На деловое совещание не позволительно придти с расстегнутыми наполовину пуговицами! Господи, как душно здесь и жарко!...Ещё немного, и бежать. Быстрее. Как же жестоко и несправедливо тянется время!»
--… Вы должны помочь мне воплотить в жизнь наш антикризисный план. Не надо сразу отказывать мне в помощи. Подумайте… Вам ведь тоже не безразлична судьба Зималетто.
« Откажется. Не согласится. Ей здесь уже давно ничего не надо. Как же я подумать-то мог, что она решила … Идиот! Катька… Нет, ты другая определённо!. Говоришь уверенно, смотришь, не смущаясь… Чужая… Далёкая, не моя уже. Но ты снова здесь! Разве не чудо? Как хочется обнять тебя, прижать, укрыть от всех, хоть я и знаю, что в первую очередь тебе хочется укрыться от меня…Нет, не могу прикоснуться к тебе. Могу только представить, как провожу рукой по волосам твоим, губам и говорю, что ты самая лучшая… Что я… люблю тебя. Как глупо любить тебя, когда ты принадлежишь …другому!... Нахмурилась… Ты злишься? На кого? На меня? На себя? Я опять прослушал, что ты отвечаешь…»
--…Срок выхода компании из кризиса—полгода. Павел Олегович, я обещала помочь—я согласна. Мне придётся появляться здесь, но редко. Но по всем вопросам всегда можно будет обратиться к Николаю Антоновичу и Валерию Сергеевичу.
Адвокаты заполняли последние бумаги, а Катерина, спешно бросая в сумочку блокнот и ручку, дожидалась возможности быстрее поставить свою подпись и со всеми попрощаться. Собрание закончилось, и акционеры поднялись из-за стола и группами обсуждали что-то или расспрашивали Павла о поездке в Англию. Андрей был с ними, рядом стояла Кира и что-то тихо говорила. Но даже Катя видела, что он её не слышит. Он буквально просверливал её глазами, казалось, выворачивал наизнанку, пронизывал насквозь. И от этого его взгляда сердце снова выскакивало из груди и перехватывало дыхание. Уйти… Быстрее! Все складывалось не так, как она хотела! Но Катерина приложит все усилия, чтоб бывать здесь очень редко.
«Ну что ты так смотришь на меня?—она с вызовом ответила глазами Жданову,--Ты рад? Смотришь, как будто ненавидишь… Или…Я не понимаю…»
Катерина отвернулась и сделала несколько шагов к двери.
"Что означают эти взгляды? Что означает такой оглушительный стук моего сердца? Ещё чуть-чуть, и я сломаюсь. Ну сколько можно пересматривать всю эту макулатуру?!»
--Я могу уже где-то расписаться?
Через несколько минут Катя со всеми наскоро попрощалась, скользнув глазами по склонённому над документами Андрею и быстро выбежала из конференцзала. Но уйти из Зималетто оказалось намного сложнее, чем ей казалось. Девушки из женсовета плотным кольцом окружили её, расспрашивая о том, куда она так неожиданно пропала и что сейчас они решили на Совете. Катя нервничала, постоянно оглядываясь на дверь, и готова была девушкам обещать, что угодно, только бы они сейчас ей позволили пройти и вырваться от них.
--Я обязательно всё вам расскажу! Но не сегодня, не сейчас! Я спешу! Очень!
--Кать!—особенно настаивала Маша, --Да ты опять убежишь сейчас и пропадёшь на несколько недель! Нам же интересно!
--Девочки, потом, потом!—отступала к лифту Катерина.—Я не могу сейчас! Меня…жених ждёт! Я и так уже опаздываю сильно!
--Жених?—подключилась Таня.—И ты теперь после этого хочешь ускользнуть и оставить нас в неведаньи?
Для кого-то, может, это сообщение и было убедительной причиной отпуска на «волю», но только не для женсовета. И не для Андрея Жданова, который вырос перед ней, как оазис или мираж в пустыне. Катя вздрогнула, наткнувшись на него спиной, когда он просто заслонил дорогу, поддерживая её за плечи, чтоб Катя не споткнулась и не упала на него, и с нескрываемой иронией в голосе сразу же заставил на минутку замереть.
--Жених—это прекрасно! И то, что ждёт—тоже замечательно. Но Вам, всё же, придётся задержаться. На несколько минут. У президента появились важные вопросы.
Катя обернулась и невольно снова вздрогнула, посмотрев в его глаза. Они сейчас напоминали два расколённых уголька, только что вытащенных из печки, горячих, огненных, обжигающих до самого нутра так, что одним своим прикосновением готовы были испепелить её и развеять по ветру, если только она посмеет отказать ему. Катерина тут же отступила вперёд, в сторону к женсовету, и Андрей немедленно скрестил руки сзади за спиной.
--Мы только что решили все важные вопросы. Что могло произойти за несколько минут?
Но Жданов не сдавался. Только прищурил свои глаза, рассматривая тяжёлым, внимательным взглядом испуганную Катю. Улыбка, больше похожая на гримасу, выдавала его пасмурное, неблагодушное настроение.
--Представьте себе! Случилось! И разве не Вы только что обещали помогать в существующих проблемах?
--Да, но…--Если бы сейчас они с Андреем были на этаже одни, она бы высказала ему, не стесняясь, что самая большая её проблема- это он! Была! И вот сегодня она благополучно избавилась от этого! Еще совсем немного, и она вернёт им всё до конца. И тогда уже не нужно будет ни врать, ни изворачиваться, наступать себе на горло! Ещё немного! А сейчас… Хотелось просто убежать, не оглянувшись.
--Прошу вас.—Андрей широким жестом указал на двери своего кабинета.—На несколько минут. Я заберу у Вас Катерину? —Он в первый раз был благодарен женсовету.
И Катерина последовала вперёд, в первый раз ругая девушек последними словами. За их наличие на этаже. И за их согласие тоже.
Андрей распахнул перед Катей дверь кабинета и немного подтолкнул её вовнутрь, когда она остановилась на пороге, за что сразу же был одарен уничтожающим взглядом.
--Простите.
Как только Катя подошла к столу, Андрей тут же оказался рядом, одной рукой облокотившись на его грань, другую положил на спинку кресла. Ни отойти в сторону, ни сесть Кате теперь было невозможно. И она с удивлением посмотрела в его глаза. Они уже не обжигали раскалёнными углями.
--Кать… Нам так и не удалось поговорить. Но я должен тебе всё объяснить. Сейчас.
--Андрей.. Палыч! Мы уже обо всём поговорили на собрании. Нам больше нечего сказать друг другу. –Она пыталась вырваться, но он только ближе подошёл к ней и сильнее сжал пальцы.
--Прошу тебя!
--Вас ждут… Там родители, Кира. Вам нужно изучить бумаги…
Происходящее казалось нереальным. Она не видела его почти неделю, но это время представлялось вечностью. Так давно он не был с ней так рядом, близко, путая мысли, сбивая дыхание, заставляя сердце выскакивать из горла. И снова эта предательская дрожь, делающая её бессильной, слабой рядом с ним. Это невозможно! Как он посмел снова взять власть над ней?! Как смог снова дотронуться до её сердца?! Кто он для неё? Неужели она не сможет его забыть? Уйти, бежать, и может быть, со временем…
--Да мне плевать на всё это! Неужели непонятно, что мне нужна ты?!
Катя резко развернулась и оказалась прямо перед его лицом. Андрей сразу же окружил её кольцом из рук, опираясь на краешек стола, но не дотрагиваясь до Катерины. Она попробовала оттолкнуть его, с силой отводя в сторону руку, но это оказалось бесполезно.
--Понятно…--от усилий дыхание её становилось прерывистым и мешало говорить.—Да что же Вы так волнуетесь, Андрей Палыч! Всё будет хорошо с Вашей компанией! Вы же сами слышали!... Не получилось у меня всё до конца вернуть сегодня… Но я об этом позабочусь…Не нужна мне она! Расплатимся с долгами, уйду совсем из Зималетто, и забудете обо мне, как о страшном сне! Навсегда!—Она снова попыталась вырваться, но Андрей лишь ближе подошёл к ней, смыкая кольцо из рук.
--Кать, послушай! Послушай меня! Я полный идиот, мерзавец, негодяй за то, что сделал! Я понял это! Но неужели ты никогда так и не простишь меня?
--Я простила Вас… Я тебя простила! За всё. За твой обман, за то, что пользовался мной! Я поняла, что ты очень любишь Зималетто, и поэтому не скупился ни на какие средства. Я даже за родителей тебе простила. И за мнение обо мне, как о воровке. Прошу тебя, не надо больше оправданий! Всё бесполезно…Всё в прошлом…
--Кать… Но любовь моя не в прошлом! Я люблю тебя. Как ты этого не понимаешь!
Эти слова словно обожгли её, пробили электрическим зарядом! Он снова издевался, врал, придумывал, заглядывая в глаза. Зачем? Сломать её хотел? Да она уже, как тонкая веточка, как хрупкая фигурка почти что рассыпалась перед ним, сама себя ненавидя за это сумасшествие от его дыхания, за головокружение от запаха его, за дрожь в теле только от того, что губы его так близко!
--Отпустите меня! Слышите?
--Никуда я тебя не отпущу.
Всё бесполезно! Она его не слышит. Ему никогда уже не оправдаться перед ней, не объяснить, не вымолить прощение! Что бы он не совершил сейчас и что бы не сделал! Хоть прыгнул бы в открытое окно или встал бы перед нею на колени! Всем этим она смог бы вызвать разве только жалость! И брезгливость. Валяется там что-то на асфальте, безобразное, расплющенное…Всё бесполезно! Она сама желает видеть в нём подлеца!
Кате удалось выскользнуть из рук Андрея, и она ринулась к двери. Но он опередил её, распластывая руки по дверному полотну.
--Андрей…Это глупо! Дай мне, пожалуйста, пройти. Меня… ждут.
--Ждут? Всё верно! Всё правильно, Катенька! Как же я раньше-то не догадался! Ждут.. Ничего! Подождут! Я, может, дольше ждал!
И Жданов повернул в замочной скважине ключом, убирая его на самое дно маленького кармана в джинсах. Привычная ревность закипала в нём, ещё не достигая критического градуса.
--Андрей Палыч…--взмолилась Катерина,--Что Вы делаете? Это глупо! Это ничего не сможет изменить!
--Конечно, Катенька! Я глупец! Свинья и последний идиот! Ты таким меня себе представляешь? Или сама желаешь, чтоб я таким остался для тебя? А что, замечательная идея! Это так удобно! Бросила негодяя и нашла себе хорошего! Положительного со всех сторон! Честного! Надёжного! И никаких проблем с ним! Так?
Он уже почти не контролировал себя, повышая голос, забывая, что рабочий день был в разгаре, и каждую минуту кто-то может постучаться в дверь. Но ему сейчас не было никакого дела ни до кого! И пожалуй, до себя тоже.
--Тише… Не кричи…Услышат!
--А пусть! Наплевать! Но если ты так заботишься о репутации президента, иди сюда!
Андрей взял Катю за руку и, не обращая никакого внимания на её сопротивления, потащил в каморку.
--Отпусти немедленно!—вырывалась она, пытаясь второй, свободной рукой разжать его мёртвую хватку.—Ты ведёшь себя, как…
--Как?—Андрей захлопнул с силой дверь каморки и прижал собой её спиною к стенке.—Как я себя веду?
--Как… дикарь… Ты не понимаешь, что… творишь… Отпусти!...
Катя задыхалась под давлением его тела и от близости такой, что если бы Андрей сейчас отпрянул от неё назад, она бы не удержалась на ногах и просто сползла бы вниз.
--Так объясни мне, Катенька!—выдыхал он ей огненные слова в шею, не касаясь губами кожи и не дотрагиваясь до неё.—А заодно мне объясни, зачем ты подписала на меня доверенность, чтоб я снова был президентом?
-- Я всё хотела вернуть… на свои места…--Катя резко отвернулась, чтоб быть как можно дальше от его лица. Такая близость становилась невозможной. Но Андрей одними пальцами повернул её к себе за подбородок и заставил посмотреть в глаза. Другую руку протиснул ей под спину.
--Вернуть? А ты, Катенька, ничего не забыла? Вернуть и положить на место?
--Никамода будет в твоём распоряжении… через полгода… Я же обещала… Отпусти.
--Да мне плевать на эту Никамоду вместе с Зималетто, если со мною нет тебя!
--Перестань снова врать!—она была уже готова расплакаться прямо на его глазах. За своё бессилие перед ним, за его обман, за то, что круг ада, из которого ей не только не пришлось вырваться и освободиться, снова крутится перед ней, вовлекая её в свои витки и не позволяя даже сбавить скорость. –Тебе не надо больше этого делать! Всё будет хорошо…
--Что будет? У кого? Когда? У тебя, Катя? Я не сомневаюсь! И где же ты его нашла? А главное, когда успела? Ведь ты всё время просидела вот в этой комнатке, в норе!—Андрей немного отстранился от Катерины, позволяя ей вздохнуть, и рукой обвёл по кругу маленькое пространство каморки.—Или… Или ты этого жениха своего за неделю отыскала? Нет, Катенька! Ты не такая! Ты не могла!
--Что ты несёшь! И по какому праву ты всё это говоришь мне сейчас? –Катерина не заметила, как тоже перешла почти на крик. Этот человек сейчас просто издевался. Зная её слабые места, манипулировал ей, выводя из терпения. И остановиться становилось сложно.—Ты, наверно, сам забыл, что у тебя есть невеста? Вот и женись, Андрей Палыч! И не нужно лезть в жизнь других! И будь свободен и от меня, и от страха за потерю вашего дела жизни! –Катя снова вырывалась, но Андрей опять прижал её к стене всей тяжестью своего тела.
--Нет у меня невесты! Ясно? И свободным я быть не могу! Ты повязала меня этим Зималетто! Я даже уехать теперь не могу!
--Так значит… Это я во всём виновата?—Катины глаза округлились в ужасе, но тут же превратились в две маленькие щёлочки от ненависти и злости к своему мучителю.
--Ага! Ты же умница! Догадливая! Ты! Конечно, ты во всём виновата! Ты жизнь мою сломала!...—и Жданов в первый раз дотронулся губами до её шеи.—Ты перевернула всего меня с ног на голову!...—он хотел поцеловать Катю в губы, но она увернулась, и он скользнул по её щеке.—И вот теперь взяла меня и бросила!...—Андрей, уже не понимая и не соображая, что он делает, и совершенно не думая ни о каких последствиях, ослеплённый только дикой ревностью и безумной страстью, которые полностью завладели его телом, нащупал кнопку выключателя и с силой ударил по ней. Кромешная темнота тут же вдруг привела его немного в чувства, и он на секундочку сбавил свой пыл.
--Немедленно включи свет.
--Кать…
--Немедленно!
Голос Кати был настойчив, требователен и отрезвляющ. Жданов послушался и выполнил её скорей, не просьбу, а приказ. Но злость закипала в нём всё с большей силой.
--Отпусти меня. Я должна идти. Я больше не могу слушать всю эту чушь, которую ты сейчас произносишь.
--К нему? Кто он?
--Не важно.
--Важно, если это не твой идиот Зорькин!
--Да какое ты имеешь право…
И Андрей, не дожидаясь её дальнейших слов, не обращая внимания на сопротивления и боль, причиняемую Катериной, которая с силой упиралась в его ещё не зажившие рёбра, поцеловал её в губы, вкладывая в этот поцелуй всё накопленное отчаяние, любовь свою, ревность, безумную страсть и тоску по Кате за всё последнее время. И безнадёжность. Он пытался захватить её губами всю, проникая языком, дотрагиваясь зубами, потом вдруг ослабляя этот пыл, слегка двигая только одной губой, стараясь как бы оторваться. Почувствовав на время, что Катя не сопротивляется, одной рукой зарылся пальцами в её волосах, расстёгивая и отбрасывая куда-то в сторону заколку, другой рукой пробрался под пиджак и притянул её к себе, чувствуя, как вздрагивает спина под его рукой и вся она движется ему навстречу. На мгновение оторвался от её губ, сам переводя дыхание.
--Прости меня, прости! Люблю тебя…
И снова окунулся в их волшебный и манящий омут, уже всасываясь в них и запрокидывая голову Кати всё ниже и ниже.
Мир кружился, подхватывая Катю вместе с маленькой каморкой, готовый уйти, выскользнуть из-под ног. И в центре этой Вселенной снова был он, Андрей! Как он оказался там? А может, никогда и не менял своего местоположения? Всё не правильно! Всё не так! Это только её глупое тело рвётся к нему безудержно и без тормозов на полной скорости! Это глупая душа уже трепещет где-то в животе, сворачиваясь спиралью! А голова сейчас кричит и пробует её остановить, выбиваясь из последних сил, рассказывая ей, что это всего лишь тело так реагирует и рвётся к ней навстречу! Не её, а его тело! Душой он не с ней, не для неё! Он снова пробует её на вкус, торопится, суетится! Он ещё не верит, не может осознать, что всё заканчивается хорошо и всё вернётся! Для этого понадобится лишь небольшое время. Он не с ней сейчас! Любовь—болезнь, но не заразная, не эпидемия…И Андрей тоже это понимает…
--Нет!—Катя с силой оттолкнула Жданова, упираясь в грудь руками так, что он сморщился от боли и сам отпрянул от неё.
--Нет?
--Прости…-- она с сожалением извинилась, видя, как он ухватился за больное место. –Я не хотела…Слёзы бессилия, отчаяния, жалости к нему, ненависти к самой себе за слабость уже наполнили глаза, готовые вот-вот пролиться.
--Значит, нет?
Нужно было срочно закончить, прекратить этот ад, кошмар, мешающийся с чем-то новым для неё, непонятным, но пугающе опасным. Нужно было срочно охладить его, привести в чувства, показать, напомнить, что он сильно заблуждается и не понятно для чего играет такими важными словами.
--Меня ждут. Я должна идти.
С минуту Жданов помолчал, пристально вглядываясь в Катерину. Рука сама собою потянулась к ней, чтоб заправить завиток, чтоб смахнуть вот-вот прольющиеся слёзы, но вместо этого он наклонился, поднял заколку и протянул Кате. Она взяла её, стараясь не дотронуться до его руки.
--Андрей… Ты должен понять.. И ты поймёшь, что… ошибаешься… Мне правда, пора идти.
--Иди.
Он, оставив в каморке Катю, достал из кармана ключ и открыл нараспашку дверь. Она, ещё помедлив несколько секунд, скользнув по Андрею будто бы прощальным взглядом, пытаясь запомнить каждую складочку на рубашке, каждое движение руки, вышла.
--Тогда и я женюсь!—чуть слышно, наклоняясь к самому уху Кати, сообщил ей, как будто выдохнул, Андрей.
--Желаю счастья!—и Катя, уже поворачиваясь и не глядя в его сторону, быстро побежала к лифту. И только с силой и страшным грохотом захлопнутая дверь заставила её вздрогнуть и выпустить наружу давно копившиеся слёзы.
_________________
|