Название: ДРУГОЙ И ДРУГАЯ
Жанр: наверно точнее всего будет сказать, что это сказка
Герои: Катя, Андрей и др.
Примечание: этот фик я размещала и на оффоруме (там я- Грушка). Честно говоря, очень волнуюсь. Извините, если что...
Ночь поручает спящим колдовское
Заданье – распустить весь этот мир,
Его бесчисленные разветвленья
Причин и следствий, тонущих в бездонном
Круговороте мчащихся времен.
Ночь хочет, чтобы за ночь ты забыл
Себя, происхождение и предков,
Любое слово, каждую слезу,
Все, чем могло бы обернуться бденье…
…Она выглянула в окно, - солнце только-только встало, и было еще очень холодно. Измороcь покрыла попоны и гривы лошадей. Из их ноздрей шел пар. Слышался лязг клинков – солдаты уже поднялись. Пахло навозом и дымом. На светлеющем небе четко вырисовывались контуры башен, по стене мерно расхаживал часовой.
Позади заскрипела дверь, и она обернулась. Вошла служанка с вязанкой дров.
- Вы уже проснулись? Принести горячую воду?
- Да, и еще мой меховой плащ, только сначала поставь греться отвар.
- Слушаюсь.
Служанка тяжелой кочергой поворошила в огромном камине, пламя сразу рванулось, загудело. Потом работница повесила на толстый крюк начищенный котелок и вышла.
Девушка подошла поближе к огню и вытянула руки. Скоро из котелка повалил травяной пар, запахло чабрецом.
…Катя открыла глаза. Все было как всегда. Рядом тихо посапывал Андрей, тикали часы. Дом наполняла теплая тишина. Все хорошо.
Она ощупала руками лицо, волосы. Опять ее сон…
Повернувшись к мужу, она положила ему руку на лечо, тихонько потрясла. Андрей что-то сонно пробормотал. Катя посмотрела на его лицо, ставшее во сне обиженным, и поправила одеяло. Потом тихо встала, накинула халат. Стараясь не шуметь, пробралась на кухню, поставила чайник, открыла шкафчик и потянулась за чашкой…
- Кать, что опять? Я проснулся, - тебя нет! – Андрей стоял в дверях, щурясь от света. – Ты собралась чаевничать среди ночи?
- Я тебя все-таки разбудила… Мне просто не спится.
- Ну что с тобой, а? – он подошел и обнял жену. – Я же вижу, что-то не так.
- Просто странный сон приснился.
- Сны – это неправда. Главное, у нас с тобой все хорошо. Ведь так? – Андрей заглянул Кате в глаза.
«Будто ждет, когда ему отсыпят кошель монет!» - раздраженно подумала она и тут же испугалась. – «Господи, что со мной?! Андрей же о нас беспокоится!»
Катерина улыбнулась:
- Андрюш, ты – самый лучший муж!
- Катюша…
- А я уже не хочу чая! Пойдем?
…Она долго не могла заснуть, все лежала и думала. Все было хорошо, и нежность не кончалась, и по утрам Андрей будил ее поцелуями, и вечером они просто летели домой, но Катю порой стали раздражать костюмы и галстуки мужа, его дорогие оправы для очков. Однажды, когда он собирался на очередную «важную встречу» и поправлял рубашку, стоя перед зеркалом, она не выдержала и вышла из комнаты.
Тогда и начались эти сны.
Лошади, покрытые разноцветными попонами, лязг доспехов, запорошенные снегом деревянные и земляные крыши, тонкий лед в ковше для умывания по утрам. Здесь Кате все было знакомо до мелочей: от конюшен до кухонного очага и трещин на ступенях каменной винтовой лестницы. Она знала всех домочадцев по именам, любила смотреть, как чистят и кормят лошадей, слушать рассказы своей старой кормилицы, пока готовится ужин…
За неотложными делами прошло утро. Катя положила телефонную трубку и открыла папку с отчетами.
- Катюш, ты все? Пойдем пообедаем! – в кабинет вошел Андрей.
- Пойдем! – Катя улыбнулась, захлопнула папку и встала.
У выхода из здания их нагнал Малиновский.
- Ждановы! Вы обедать?
- Да, Роман Дмитрич. Если хочешь, - присоединяйся, - сказала Катя, и Андрей взглянул на нее с недоумением, они же хотела посидеть вдвоем… Роман, не замечая неловкости, подхватил Катю под руку.
- С удовольствием, Екатерина Валерьевна! Андрюша, не отставай!
…- Здесь это блюдо готовят неправильно! Не спорь, Ром! Обязательно нужно добавлять корень петрушки и поливать жаркое, пока туша крутится на вертеле!
Малиновский поперхнулся.
- Где, Кать? На вертеле?! Ты ничего не путаешь? – Роман глянул на Андрея и поразился выражению его лица. Жданов побледнел, в его чертах читалась тревога. За весь обед он сказал несколько фраз, а когда Катя завела разговор о кухне, опустил глаза и совсем замолчал.
- Жданов, ты что молчишь?
Андрей неопределенно пожал плечами и посмотрел на часы.
- Нам уже пора, обеденный перерыв заканчивается.
Все встали. «Вот они, подводные камни супружеской жизни! Эх, Андрюха!» - с грустью подумал Малиновский.
Когда они почти добрались до машины, Катерина вдруг остановилась у огромной афиши: «Выставка произведений средневекового искусства»
- Кать, ты что? - Малиновский посмотрел на афишу. – А, рыцари и их оруженосцы! Вот где настоящая романтика, Жданыч!
Андрей опять промолчал.
Катя еще раз окинула взглядом афишу с фигурками в доспехах:
- Когда мужчины возвращались, им было трудно двигаться, потому, что одежда становилась жесткой от засохшей крови и лошадиного пота.
Малиновский открыл рот от удивления. Андрей положил руки Кате на плечи:
-Катюш…
Она обернулась.
- Нам уже пора! У меня важные переговоры в три.
В машине она прикрыла глаза, стараясь успокоиться…
…Наступил вечер. Снаружи запалили большие костры, чтобы отогнать волков.
В залу вошла кормилица с большой корзиной шерсти.
- Бера, расскажи сказку!
Кормилица улыбнулась ее просьбе.
- Какую же сказку тебе рассказать?
- Любую. Только с хорошим концом!
- Ах ты, моя голубка! Ну тогда садись поближе, держи шерсть, а я буду наматывать, вот так… Ну слушай!
Жил-был на свете человек. Звали его Грим. Однажды на пиру ему выпал жребий сидеть с одной красивой девушкой. Весь вечер они проговорили, а под конец он ей и говорит: «Не хочешь стать моей невестой?» Она ему отвечала: «Ты всем хорош, - и умом, и статью, и богатством, и я стала бы твоей невестой, только попроси моей руки у отца. Если он согласится, то и я соглашусь.» Вот пришел Грим к отцу девушки и попросил разрешения жениться. Отец ему так сказал: «Я вижу, ты хороший юноша, поэтому послушай, - хоть это и моя дочь, и я ее люблю, все равно скажу, она - неродная мне, давным-давно моя жена нашла ее в лесу, совсем маленькую, завернутую в листья, и принесла домой. Уже дома, когда ее развернули, то увидели у нее на плече три зеленых пятнышка, а это означало, что девочка – дитя лесного оборотня. Хотели сразу же отнести ее обратно, но жена воспротивилась, уж очень ей понравилась девочка, так она и осталась у нас. Теперь она выросла, и неизвестно, что может с ней в будущем произойти. Если не боишься, то женись, а если отпала охота, - я тебя удерживать не буду.» Грим подумал и сказал, что любит девушку и ничего не боится… Ката, подай-ка мне вон тот моток, голубка!
- А что было дальше, Бера? Они поженились?
- Да, поженились и зажили вместе. Вот раз посмотрел Грим в кошель, - а там пусто, денег не осталось. Он сказал жене об этом, а та ему отвечает: «Не думай о деньгах, вот увидишь, - скоро мы разбогатеем.» И точно, на следующий день глядит, - а на столе горшок, полный золота. Удивился он богатству, а жена говорит, - это теперь наше, можно пользоваться. Пошел Грим купить быка, а как стал отдавать деньги, его схватили и повели на суд, - золотые оказались украдены у одного купца. Это все жена устроила. Вот высекли Грима, и проработал он на того купца полгода. А когда вернулся домой и стал жену укорять, та и отвечает: «Я ничего плохого не хотела. Думала только тебя порадовать, но больше так не буду! Не ругай меня, я ведь это из-за любви к тебе сделала!» Грим ее простил.
Живут они дальше. Раз муж разговорился, и посетовал: «Почти все мои ровесники уже на важных должностях, а у меня все не идет дело, а вроде не глупее других!» Жена это услышала, и стала его утешать: «Все у тебя будет, займешь скоро должность главного воеводы.» А через три дня главный воевода умер, и Грима выбрали на его место. Да-а… Только не долго ему пришлось воеводствовать, прежний воевода оказался отравлен, и все говорило, что именно Грим его отравил. Он еле избежал смертной казни, понес тяжелое наказание. А все, конечно, дело рук его жены. Вот Грим ей и говорит: «Зачем ты творишь такое?» Жена ему отвечает: «Я делала все для тебя, ведь я же тебя люблю!»…
- Какая же подлая! Столько всего натворила, нарушила все законы… - заговорила с возмущением Ката.
- Она нарушала человеческие законы, но не законы оборотней.
- А зачем тогда она полюбила человека?!
- Потому, моя голубка, что любовь одна на всех, и выбирать не приходится.
- Ужасно! Как же все плохо сложилось!
- Ты недослушала! Да-а… Так вот, Грим не сразу, но все же опять простил свою жену. Она свое слово сдержала, - много потом еще было между ними всякого, но она выполнила свое обещание. И однажды, когда жена переодевалась перед тем, как идти на пир, муж поглядел на ее плечо, - а там пусто, никаких пятен нет. С тех пор уж ничего плохого она не делала, и даже не помышляла о проделках оборотня. Жена стала человеком, и помогли ей его безграничная любовь и терпение.
- Странная сказка!
- Да-а, моя голубка… Если полюбил, то старайся сохранить свою любовь, как бы трудно не было. Любовь как тот заморский стеклянный кубок, что стоял у твоего отца, - всякий был бы рад из него выпить, он красивый, но такой хрупкий! А если разобьешь, легко порезать руку…
- Откуда ты столько сказок знаешь, Бера?
- Сама не знаю. Моя мать тоже была кормилицей, и бабка тоже, они много чего рассказывали.
Ката подошла к очагу и присела, глядя на пламя. В ее зрачках плясали огоньки. Кормилица бросила на нее долгий и внимательный взгляд.
- Бера, а скоро вернутся наши? Ничего нового не слышно?
Все черты лица у старушки смягчились, по губам скользнула ласковая улыбка.
- Должны вернуться со дня на день… Поздно уже, пора бы укладываться спать.
У Каты мгновенно стали закрываться глаза.
- И правда, пора.
- Иди, иди, голубка, - кормилица проводила девушку в спальню, помогла раздеться. – Ложись, поспи…
Андрей закрыл дверь кабинета, бросил папку на стол и подошел к окну. Внизу гудел город, жизнь шла своим чередом.
Как ей сказать? Вернее, как у нее спросить, - что происходит? Когда вдруг, одним прекрасным утром, проснувшись, ты чувствуешь, что рядом – никого нет! И боишься протянуть руку, чтобы не ощутить прохладу льняной простыни, только простыни, и больше ничего!
Последнее время он уже заранее, с вечера, укладываясь спать, начинал бояться утра с его ощущением пустоты и тревоги.
Андрей решительно прошел к двери, но у самого выхода остановился, повернул обратно, подошел к столу, зачем-то поднял трубку телефона, послушал.
Да все нормально! Все нор-маль-но! Что это ему в голову пришло?! Ощущения, чувства… Бред какой-то! Разве что-то серьезное произошло? Нет. Ну сказала Катя что-то не то, ну и что?
Хорош бы он был, если бы сейчас спросил у нее… Что бы она подумала?!
Он перевернул лист календаря, придвинул стопку документов…
…Вечер наступил быстро и незаметно, как всегда. Катерина накинула плащ, взяла сумку, встала и снова села на стул.
- Катюш, ты готова?
Она повернула голову, - Андрей.
- Как-то день быстро прошел, правда?
- Ты тоже заметила?
Они стояли друг против друга и молчали, тишина наполнила комнату, будто вязкая вата.
- Андрей…
- Кать…
Катя засмеялась.
- Андрюш, мы с тобой заработались… Может, не поедем сейчас домой? Поужинаем в ресторане?
Андрей выдохнул, облегченно улыбнулся в ответ:
- Давай!
…Едва захлопнув входную дверь в квартиру, они долго целовались в прихожей, как раньше. Андрей расстегнул ее плащ, кажется, оторвав пару пуговиц, подхватил на руки…
Неожиданная трель телефонного звонка словно оглушила. Бережно посадив жену на стул, Андрей остался стоять рядом. Катерина резко сказала в трубку:
-Да! Слушаю! Что? А без меня нельзя было решить? - Она сделала Андрею знак, он кивнул, наклонился, стал целовать ее за ухом. Катя улыбнулась, но тут же отстранилась, махнув ему рукой. – Откуда это известно?! Мы уже все отправили! …Андрей? А вы вообще-то на часы смотрели?! …Андрюш, тебя!
Он взяла трубку, начал долго и подробно говорить, пытаясь скрыть досаду. Катерина посмотрела на родное лицо, и вдруг почувствовала острый приступ грусти. Не недовольства, ревности, гнева или нетерпения, а неспешно наплывающей и ставшей от этого совсем уж неотвратимой сильнейшей грусти. Чтобы не расплакаться тут же, она разулась и проскользнула в ванную. Там включила воду и присела на эмалированный край, глядя на сверкающую струю.
Он порой бывает недоволен и морщится от досады, злится, - когда поставщики подводят, когда ругают газеты, когда секретарша на корню губит все нужные файлы, нажимая не те кнопки и заливая системный блок кофе, когда его, забыв, сколько сыну лет, пытается по телефону отчитывать Маргарита Рудольфовна…
А тот, другой никогда так не сделает. Даже когда половина их войска не вернулась, и женщины плакали так сильно, что три ночи невозможно было заснуть от их плача, он не подавал виду, только надолго закрылся один в зале.
Господи, что это за мысли, появляющиеся из ниоткуда, так неожиданно, по-предательски?! Что случилось?! Андрей!!
Она резко нажала на ручку крана, распахнула дверь…
…Заснуть было трудно, да она и не старалась. Андрей, кажется, тоже не спал, но не подавал виду. Так они и лежали, закрыв глаза, и делая вид, что все хорошо…