Палата

Привет всем!
Вижу здесь имена многих старых знакомых и много новых для меня имен.

Давно уже зарегистрирована на этом форуме, но все как-то не получалось начать общаться. Решила и здесь выложить свое "произведение". Может быть кому-то, кто еще не читал, будет интересно. А я с удовольствием узнаю ваше мнение. На НРКмании я синичка. А вообще-то меня зовут Галя. Oчень жду ваши отклики

Дубль два


Рейтинг: наверное R
Пейринг: Катя / Роман, Катя / Андрей,
Жанр: мелодрама
Герои: Катя, Андрей, Роман, Кира и все, все, все
Сюжет: Катя счастлива. Завтра она выходит замуж за любимого, дорогого, близкого ей человека. И вдруг...
Примечание: Пришла вот такая идея и захотелось поделиться ею с вами.
Конец обязательно будет счастливым.


"Завтра самый счастливый день в моей жизни. Происходит то, о чем я боялась даже мечтать Я выхожу замуж за самого любимого, самого умного, самого красивого, самого близкого, самого лучшего человека на свете, за Андрея Павловича Жданова. Он говорит, что тоже очень любит меня. Я знаю, я чувствую, что это правда. И я сделаю все, чтобы это было правдой еще много, много лет".
Написав эти строки, Катя отложила дневник в сторону.
События последних месяцев все еще казались ей сном. Она боялась проснуться и понять, что все это счастье лишь плод ее воображения. Неужели это правда? Неужели это она, неуклюжая дурнушка, сейчас успешна, красива и, самое главное, любима. Она, Катя Пушкарева, проводит сегодня последнюю ночь в родительском доме перед своей свадьбой.
Между ними никогда не было лжи. Это была чудовищная ошибка, недоразумение. Он любит ее. Вся боль, разочарование, горечь ушли. Осталось только чувство всепоглощающей радости, ожидание чуда.
Сможет ли она заснуть? Вряд ли. Но все же нужно попробовать.
Катя прикрыла глаза. За окном ласково шумел летний дождь. Мелкие капли тихонько бились в стекло. Она не заметила, как задремала. И видела во сне ЕГО.
Он стоял такой красивый, высокий, в своем длинном черном пальто нараспашку, улыбался и протягивал к ней руки. Она пошла к нему. Ей очень хотелось дотронуться до него, почувствовать его теплое дыхание. Андрей был рядом, она видела, как легкий ветерок шевелит его волосы. Шла все быстрее и быстрее, но расстояние между ними почему-то оставалось прежним.

Губы его зашевелились, но она не смогла разобрать ни слова.
- Что? Что ты сказал?
- Я люблю тебя. Я так люблю тебя. Но мы не можем быть вместе.
- Что? Почему??
- Это сильнее нас. Прощай.
- Нет! Не уходи! - ужас обуял ее.
- Может быть, в другой раз... - прошелестело в ответ.
Она бросилась бежать, бежала долго, но Андрей оставался так же близко и в то же время так недосягаемо далеко. Он стоял, не шевелясь, руки беспомощно висели вдоль тела.
Вдруг налетел сильный ветер. Фигура его закачалась, начала расплываться, пока не исчезла совсем.
- Я жду тебя! - донеслось до нее
- Не-е-ет!!

Катя села на постели. Сердце колотилось, как бешеное. Так это был только сон! Дурной сон! Она никак не могла вдохнуть в грудь воздуха. Голова раскалывалась от боли.
В горле саднило, в ушах все еще звучал ее душераздирающий крик.
Нужно попить воды. Все хорошо. Просто приснился кошмар. Сейчас все пройдет.
Катя встала и набросила халат.
Тут раздался осторожный стук в дверь, и в комнату заглянула мама.
- Катенька, доченька, что с тобой? Ты кричала во сне? - встревожено заглядывая ей в лицо, спросила она.
Катя с трудом проглотила стоявший в горле комок.
- Нет, все в порядке, приснилась какая-то ерунда - голос не слушался, слова удалось произнести хриплым шепотом.
- Ты не заболела? Ты как-то странно выглядишь. Что ж тебе приснилось?
Катя не могла ЭТО пересказывать. Голова все еще немного кружилась.
Мама заботливо потрогала ей лоб.
- Может, не пойдешь сегодня на работу?
Что?? На работу?? На какую работу?
Голос отказал ей совсем. Она смотрела на мать и не могла выдавить из себя ни звука. Как же свадьба? Она же сегодня выходит замуж. За Андрея. За ее Андрея! Нужно разобраться. Нужно спросить. Сейчас все будет хорошо. Она огляделась. В комнате все было по-прежнему. Только на шкафу почему-то не висит ее свадебное платье. Как сомнамбула, широко распахнув глаза, она медленно двинулась к двери. Вышла в коридор. Из кухни доносились вкусные, такие знакомые запахи. Работал телевизор.
Ее платье, наверное, в зале. Она сейчас его увидит, погладит его воздушную, волшебную ткань и все встанет на свои места.
Платья в зале не было. Не было вообще никаких следов готовящегося праздника.

Что происходит? Это, наверное, такая шутка, розыгрыш перед свадьбой. Нервно улыбаясь, Катя вернулась в свою комнату и распахнула шкаф. Где ее новая одежда??
Мама, так и не успевшая еще сдвинуться с места, с тревогой смотрела на нее.
- Катенька, что случилось? Что ты ищешь?
- Где мое свадебное платье? Где все мои вещи?
- Какое платье, доченька?
- Мам, ну ладно, хватит, это уже не смешно. Почему вы убрали со стен все шарики и плакаты к свадьбе? Скоро уже девочки придут. Или они должны все с собой принести?
Мама молча смотрела на нее.
- А где Колька? Который час?
Часы показывали двадцать минут седьмого. Еще, конечно, очень рано. Все можно приготовить. Успеем. Катя перевела взгляд на окно. Почему на улице темно? Ведь сейчас лето, и в это время суток уже должно светить солнце.
Что за чертовщина! Часы, видимо, сломались.
- Коля? Коля скоро придет, сейчас будем завтракать. Я оладушки испекла, как ты любишь, со сметанкой. И пирожки с картошкой, вкусные.
Мама говорила торопливо и испугано. Взяла Катины руки в свои, прижала к губам.
- Почему у тебя такие холодные руки? Ты хорошо себя чувствуешь? Тебе нужно отдохнуть, девочка моя, ты переутомилась. Ты очень много работаешь. Давай, позвоним Андрей Палычу и попросим у него отгул?

Родное имя, произнесенное вслух, заставило Катю вздрогнуть.
- Да, мамочка, да, нужно позвонить Андрею. Я сейчас. Где трубка?
Катю начала бить дрожь.
Она схватила телефон, начала лихорадочно набирать знакомый номер.
- Хотя нет, еще очень рано, может, он спит, правда?
Трубка выскользнула из рук.
- Я попозже. Надо подождать. Я лучше пока умоюсь, причешусь, да? Сегодня ведь такой день.
Голос звучал жалобно.
- Где мое платье, мамочка? Ты решила с ним что-то еще сделать, подправить?
- Платье? Какое ты хочешь сегодня надеть?
Мама подошла к шкафу, начала перебирать и доставать оттуда вещи.
- Может, вот это? Помнишь, мы его с тобой вместе в прошлом году покупали? Смотри, какое хорошенькое. С бантом. Или вот это, с рюшками.
Это невозможно! Не в силах больше слушать, Катя быстро вышла из комнаты.
- О, Катюха! Ты чего так рано? - Папа на кухне щелкал пультом телевизора. - Доведет тебя эта работа! Ты когда вчера легла? Поспала бы еще полчаса. Надо начальнику твоему точно шею намылить. Где это видано, так издеваться над сотрудниками!

Надо умыться. Она сейчас умоется холодной водой и придет в себя. Не отвечая, Катя зашла в ванную. Нужно подойти к зеркалу. Ей страшно. Так страшно ей не было еще никогда. Окинула взглядом маленькую комнатку. Погладила висящий на двери халат. Жуткое подозрение уже почти оформилось. Она не хотела сразу обращать внимания, не хотела чувствовать, но во рту у нее, на зубах, что-то царапалось. Их уже не должно быть. Она сняла их две недели назад. С трудом оторвав взгляд от кафеля на стене, она посмотрела на себя в зеркало.
Безразличное стекло отразило девочку в брекетах с нелепыми тонкими косичками и огромными испуганными глазами.

Почему так ярко горит свет? Откуда этот гул в ушах? Этого не может быть! Я не хочу!!!
Комната завертелась, ноги стали ватными, и Катя со слабым стоном, цепляясь за раковину, опустилась на пол и потеряла сознание. Она даже не ударилась, в голове почему-то звучала музыка.

Катя очнулась в своей кровати. У нее ничего не болело, только немного поташнивало. Взволнованные мама и папа стояли над ней.
- Что случилось?
- Катенька! Как ты? Тебе стало плохо в ванной.
Мамин голос дрожал.
- Ты, не волнуйся, сейчас полежишь, отдохнешь, и все пройдет.
Катя потерла лоб рукой.
- Да, нашла когда болеть - она улыбнулась - я, наверное, что-то съела. Не переживайте, уже все хорошо. Давно я так лежу? Еще никто не приехал? Невеста, тоже мне!
Почему-то при мысли о свадьбе радости не было. Тревожно сжалось сердце.
- Вы знаете, мне такое почудилось! Вроде бы я опять некрасивая, и не будет никакой свадьбы. Я бегаю, бегаю, ищу платье свадебное, а его нигде нет. И Андрей... Андрей не звонил?

Мама всхлипнула и зажала рот рукой.
- Катерина, ты поспи.
Папа суетливо поправил на ней одеяло.
- Совсем тебя на работе заездили.
- Что?
- Если под утро домой приходить, не то еще померещится. Где это видано! Показ у них, видите ли! Спи, давай!
- Катенька, ты же у нас такая умница, красавица, - мама успокаивающе погладила Катю по голове, - все у тебя будет: и свадьба и платье - самое красивое! Отдохни немножко.
Елена незаметно вытерла слезу.
- Мы на работу позвоним, скажем, что ты приболела, ничего страшного.
Мама плачет.
Показ. Какой показ?!
Что это значит? Она что, сошла с ума? Во рту все еще были брекеты. Ей все привиделось? Ничего не было? Совсем ничего?? Андрей!! Этого не может быть!
Так, без паники. Родители очень испуганы. Нужно их успокоить. У папы больное сердце.
- Да, я что-то... действительно... приснится же такое! А который час?
Папа посмотрел на часы.
- Четверть восьмого. Не пойдешь сегодня никуда, ничего с твоим Зималетто не сделается!
- У меня уже все в порядке. Честно. Просто сон дурацкий. Не волнуйтесь.
- Тебе ничего не болит?
- Нет, все нормально. Просто устала, наверное. Вы идите, я, правда, посплю чуть-чуть.
Мама нагнулась и поцеловала ее в щеку.
- Отдыхай.
Когда за родителями закрылась дверь, Катя резко вскочила на ноги.
Как такое могло произойти? Она подошла к окну. На улице лежал снег. Зима! Вчера, когда она ложилась спать, за окном было лето, июль месяц. Шел теплый, летний дождь. Седьмого июля - день ее свадьбы. Самый счастливый день в ее жизни.
Нет никакой свадьбы. Ничего нет. Ей все приснилось. Нет их любви с Андреем. Нет нежности, близости. Нет и не будет.
Стоп. Есть Зималетто, есть ее работа, показ. Есть Андрей.
Какое сегодня число? На столе Катя увидела свой дневник. Дрожащими руками взяла его, открыла.
"Ну почему это произошло именно сейчас? Сама виновата, Пушкарева! Надо было сразу рассказать ему о Коле. Как теперь объяснить Андрею, что я никогда его не подведу? Он ведь может подумать, что я хочу присвоить компанию. Но самое ужасное: он думает, что Коля мой жених. А я... я не могу сказать Андрею, кто для меня единственный мужчина на свете".

Это была последняя запись. Больше в дневнике ничего не было. Снова и снова Катя перечитывала написанные ровным, красивым почерком строчки.
Полистала, покрутила тетрадку в руках. Нет больше НИЧЕГО! Что же это такое?
Она что, настолько влюбилась в Андрея, так сильно хотела быть с ним, что ей померещилась вся история их любви? Их прекрасные, жаркие ночи, страсть, щемящая нежность? Ей показалось?!
Катя вспомнила себя тогда. Свою безответную любовь, мечты, готовность сделать для Андрея все. Все, что в ее силах. Она боготворила его.
А инструкция? Ее тоже не было? Обмана, предательства, мучительных страданий? Значит, она не верила своему счастью даже в фантазиях. Придумала... все придумала.
А потом ведь было примирение. Андрей клялся, что любит ее. Любит давно, еще с тех пор, как она была скромной неуклюжей девочкой с косичками. Говорил, что она перевернула его мир, что он никогда никого так не любил. Она поверила ему, и они помирились. Как же им было хорошо! Она испытывала такой восторг, огромное, безграничное счастье.
Все это было только в мечтах? Она жила в выдуманном мире?
Стало жарко. К горлу подступили рыдания. Не выпуская из рук дневник, Катя опустилась на кровать, свернулась калачиком и горько заплакала. Слезы лились и лились, а в голове билась одна единственная мысль: "Не может быть! Этого не может быть!".
Внезапно слезы закончились. Судорожно всхлипывая, прижимая к груди дневник, Катя выпрямилась.
Нужно что-то делать. Она должна бороться! Она ведь сильная, уверенная в себе женщина, президент крупной компании, руководит большим количеством людей.
Или нет? Конечно, нет! Это тоже плод ее буйного воображения.
Она обыкновенная секретарша, нелепая и никому не интересная.
Надо же! Размечталась, что стала президентом огромной корпорации, красавицей и бизнес леди. Такие у нее, значит, подсознательные желания! Ну, да! Красавец президент переписал на нее компанию, влюбился, бегал за ней и просил о взаимности. Мечта идиотки!
Нет. Никамода существует. Андрей действительно заложил компанию и Зималетто действительно формально принадлежит ей.
Боже мой! В голове все перемешалось.
Она все прекрасно помнит. До мельчайших подробностей. Их встречу с Андреем вчера, они никак не могли расстаться. Он говорил, что наконец-то сможет никуда ее не отпускать, что не выпустит из постели целую неделю.
Глаза снова защипало от слез. Катя крепко зажмурилась.
Нужно отдохнуть. Может быть, сон все, что теперь происходит? Она подсознательно боится, что все закончится ничем и вот. Сейчас она проснется, расскажет этот кошмар Андрею, и они вместе посмеются над ее страхами?

Андрей Жданов приехал в офис с опозданием.
Вчерашний показ прошел успешно, и сегодня можно было немного расслабиться. Работать не хотелось. На душе было муторно и тревожно. Вчера все его поздравляли, покупатели выстраивались в очередь, чтобы заключить с Зималетто контракт, отец сказал, что гордится им. Если бы он знал! Как же ему тошно!
В Зималетто было все, как обычно. Видимо, очень уставшая вчера Вика, как всегда, отсутствовала на рабочем месте.
А может быть, драгоценная Кирина подружка уезжает в Милан прямо сейчас, и он сможет, наконец, от нее избавиться? Как же она надоела ему своей глупостью, ленью и постоянными попытками вынюхать что-то о нем и доложить Кире.
Андрей зашел в кабинет, сел за стол. Взгляд невольно уперся в закрытую дверь каморки. Что, черт возьми, происходит?
Катя, его Катя, единственный человек, которому он полностью доверял, с которым делился всеми своими страхами и сомнениями, обманывает его? Неужели Ромка прав, и над ними нависла реальная угроза потерять компанию?
Нет, Катя не может предать его. Но ведь она УЖЕ соврала ему. Скрыла, что с Зорькиным ее связывают гораздо более близкие отношения, чем простая дружба. Он ее жених! Это факт! Катя сказала неправду на его прямой вопрос о Николае. Зачем? Они что-то затевают? Зорькин велел ей молчать?
Хотя, почему она должна рассказывать ему о своей личной жизни? Какое ему дело? Его это касаться не должно.
А ему как раз есть дело! Он к ней привык! Привык, что она всегда рядом, решает с ним вместе его проблемы. Он воспринимал это как должное, и никогда не задумывался, чем она занимается после работы. А она, оказывается, влюблена в кого-то там, и этот кто-то сейчас очень близко подобрался к его деньгам! Что же делать?

Почему у Кати так тихо? Что она там делает? Вышла бы хоть поздороваться!
Андрей откашлялся и негромко позвал:
- Катя!
Ответа не было.
- Кать!
В комнатке не ощущалось никакого движения.
Андрей встал и попытался открыть дверь в каморку. Заперто. Кати нет. Она не пришла на работу. Странно, такого не было еще никогда. Катя никогда так не опаздывала.
Андрей посмотрел на часы - без четверти десять. Что могло случиться? Может, она заболела? Но тогда должна была позвонить, предупредить.
Круто развернувшись, Жданов быстро подошел к телефону, нажал на селектор.
- Маша, ты не знаешь, где Катя?
- Не знаю, Андрей Палыч - раздался в ответ запыхавшийся Машин голос. Тоже, видимо, только что соизволила явиться. Что за дисциплина на фирме! Бардак!
- Она не звонила?
Пауза, наверное, переадресовывает вопрос тому, кто ее в очередной раз замещал на рабочем месте.
- Нет, не звонила, Андрей Палыч. А что ее нет с Вами?
- Нет, она, кажется, еще не приходила. Если позвонит, сразу соединишь ее со мной.
- Конечно.
Очень странно. Катя всегда приходила вовремя. Наверное, произошло что-то серьезное.
Андрей снова потянулся к телефону.
- Малиновский, зайди ко мне. Срочно!
Через несколько минут в комнату ворвался взъерошенный Роман и быстро прикрыл за собой дверь.
- Палыч, еле к тебе прорвался. Клочкова оккупировала все подступы. Эта кошечка хочет, чтобы я ее кормил, за ушком чесал. Хочет меня опять захомутать! Дудки! Не выйдет!
Он возбужденно потряс кулаком в сторону президентской приемной.
Жданов не отреагировал и продолжал молча мерять шагами кабинет.
- Андрюха, ты чего? Что опять стряслось?
- Катя не вышла на работу! - кратко ответил Андрей, не переставая бегать по кабинету.
- Да? Ну... Опаздывает, с кем не бывает?
- С Катей не бывает. Она никогда еще так сильно не опаздывала.
- Гм... Все когда-то происходит в первый раз - глубокомысленно изрек Роман
- тем более, у нее теперь жених есть... Почему бы ей и не задержаться немного?
Андрей застыл.
- Ты думаешь, она с ним?
- А что? По какой причине девушка на работу может опоздать? Тем более, она теперь начальство, фирма ей принадлежит. Кого ей бояться?
- Катя никогда не заберет у меня фирму!
- Ты не кричи, Палыч, не кричи. Катя твоя может делать уже, что хочет. А нам остается только верить, что она не смоется в один прекрасный день вместе с нашими денежками.
- Прекрати, Малиновский! Может быть, она просто заболела или еще что случилось, а ты тут чушь всякую несешь!
- Никакую не чушь! Мы не контролируем ситуацию. Абсолютно не знаем, о чем она на самом деле думает, что делает вне Зималетто.
Рома говорил все более и более уверенно, сам убеждаясь в собственной правоте.
- Может, она вообще притворялась такой невинной овечкой, чтобы мы ей все деньги на блюдечке отдали!
- Хватит! Не могу уже слушать этот бред! Я ей сейчас сам позвоню и все выясню.
Андрей схватил свой мобильный.
- У меня где-то был ее домашний телефон записан.
Через несколько секунд на том конце провода ответили. Мужской голос.
- Алло, здравствуйте. Это квартира Пушкаревых?
- Да
- Андрей Жданов говорит, президент Зималетто. Катя сегодня почему-то не пришла на работу. Я хотел узнать, все ли в порядке.
- Катя заболела, Андрей Палыч. Сегодня она прийти не сможет. Извините, что раньше не позвонили.
Голос был молодой и незнакомый.
- А могу я с ней поговорить?
- Нет, она плохо себя чувствует и сейчас спит.
Откуда-то издалека Андрей услышал женский голос, спрашивающий: "Коленька, кто это?"
Сжав трубку из-зо всех сил, пытаясь справиться с собой и не сорваться на крик, Жданов вежливо поинтересовался, не слишком ли серьезно заболевание. Получив отрицательный ответ, передал Катюше привет, пожелал скорейшего выздоровления и отключился.
Как загипнотизированный, Андрей продолжал рассматривать трубку. Затем поднял ошеломленный взгляд на Романа.
- Я имел честь беседовать с Николаем Зорькиным.
- Да, ты что! Да... У нее, значит, с утреца сидит.
- Катя заболела, спит, и к телефону подойти не может.
- А Зорькин ее лечит, ага... у постели сидит. Скоро куда-нибудь на Канары ее лечиться увезет. На наши денежки.
Малиновский заметался по комнате.
- Готовься, Андрюха. По телевизору будем Катенькину свадьбу наблюдать. В газетке почитаем: "Владелица Зималетто, миллионерша госпожа Пушкарева сочетается законным браком! Ее избранник мсье Николя. ЗорькИн! Ура!" Уже недолго осталось.
Жданов медленно подошел к столу, сел и закрыл лицо руками. Роман подскочил и обнял его за плечи.
- Палыч, надо что-то делать. Пока не поздно.
- Что делать? - Вопрос прозвучал как-то глухо и невыразительно. Андрей почувствовал, что силы внезапно оставили его.
- У нас единственный выход, ты должен отбить Катюшу у страстного любовника.
- Почему я? Я не могу.
- Ну, пойми же ты! У тебя шансов гораздо больше. Поверь моему большому опыту.
- С чего ты взял?
Малиновский запнулся.
- Ну... она всегда так на тебя смотрит, прямо в рот заглядывает, я раньше был просто уверен, что она в тебя влюблена...
Андрей вдруг грохнул кулаком по столу.
- Хватит уже! Прекрати! Есть Зорькин, ты понимаешь?! Она влюблена в НЕГО, ясно тебе?
Рома успокаивающе замахал руками
- Тихо, тихо. Чего ты орешь? Хочешь, чтоб сюда весь офис сбежался?
- Сам этим займись! Вперед! А я посмотрю, что из этого выйдет.
- Я уже выполнял один раз партийное задание. С Викой. Теперь твоя очередь.
- Ну, не могу я. У меня Кира, - в голосе Андрея звучала тоска - а ты свободен. Ну что тебе стоит?

Тут этот бесконечный спор прервала, как всегда без стука вломившись в кабинет, легка на помине, Кира Юрьевна Воропаева.
- Ребята, давайте проведем сейчас собрание по продажам, у меня позже совсем нет времени. Весь день расписан по минутам.
- Да, хорошо, давай - не успев еще отойти от жаркой полемики по совершенно другому поводу, сразу согласился Жданов.

У Киры было хорошее, деловое настроение.
После вчерашней ссоры они помирились обычным образом - через постель. Все было, как всегда. Сначала Кира дулась, обиженная неизвестно на что, но когда ему это надоело, и он сделал вид, что хочет уйти, тут же пошла на попятный, принялась извиняться и ластиться к нему. Как же она предсказуема! Отработав обязательную секс-программу, невесту удалось ненадолго успокоить.
Андрей старался не думать о предстоящей свадьбе, хотя все чаще и чаще его посещала мысль, что он совершает большую ошибку. Ее бесконечная ревность, желание контролировать каждый его шаг! Он так устал от этого!
Вчера Кира устроила очередную разборку, даже не постеснявшись посторонних людей. Прямо при клиенте!
Причем, он не дает ей никакого повода для ревности. Ну, почти. Вернее, пытается не давать повода, но у него не получается.
Эта Изотова ... Ну да! Они с Лерочкой несколько раз неплохо провели время. И что? Разве это причина для того, чтобы так себя вести? Бегала за ним, прямо преследовала, а потом напилась, чуть показ не сорвала. Дура!
Почему эти красотки не понимают, когда он им говорит, что уже достаточно, пора оставить его в покое? Не понимают... Вешаются на него, достают, невозможно отделаться. Слава Богу, история с Валерией благополучно завершилась. Ну, благополучно для него. Ему удалось уволить Изотову, и Кира осталась довольна. Правда, ненадолго. Она все время находит причину, чтобы устроить скандал.
Следующее событие, которое вызвало раздражение Киры Юрьевны, это появление на показе Кати и девочек из Женсовета.
С каким высокомерием и пренебрежением отчитывала Кира подчиненных только за то, что они посмели прийти на показ без приглашения! Как, понурившись, стояла перед ней Катя, слушая ее упреки и прямые оскорбления! Катя, без которой этого показа не было бы вообще, старалась смягчить ситуацию и извинялась непонятно за что.
Андрей кинулся на помощь не потому, что Рома нашептывал ему, что так нужно для спасения Зималетто, мол, Катю нельзя сейчас обижать, а то она не выдержит и наговорит лишнего. Нет! Он действительно хотел ее защитить, приободрить. Этого трогательного, преданного человечка действительно нельзя обижать. Никогда и никому!

Андрей очнулся и понял, что совершенно углубился в свои мысли и давно уже не участвует в разговоре. Кира разложила бумаги, что-то говорит, задает вопросы, а отвечает ей только Роман, потому что президент на собрании не присутствует. Он опять думает о Кате. О Кате... Неужели он мог так ошибиться в ней?

Сколько она уже так сидит? Катя не знала. Медленно раскачиваясь на кровати, девушка пыталась осознать ужасную истину: все, чем она жила последние полгода - мираж. Ее любовь, работа, успех, красота - все это вымысел, плод воспаленного воображения и, видимо, результат подспудных желаний.
Слез уже не было. Была пустота и какое-то отупение. Сильно болела голова.
Нужно жить дальше. Нужно выйти из этой комнаты и жить в реальном мире. Она так и сделает. Вот только еще немного посидит...
Снова и снова Катя перебирала в памяти события ее, как оказалось, несуществующего прошлого.
Вот ее первое свидание с Андреем, первый поцелуй. Это было так неожиданно. Его признание в любви, их встречи и невероятное, бесконечное счастье, накрывшее ее с головой.
Потом боль от предательства, страдания, борьба за собственное Я, и, в итоге, ее преображение и триумфальное возвращение в Зималетто на должность президента компании.
Ничего этого не было. Ей просто очень хотелось, чтобы так было.
Теперь даже мучительные воспоминания об инструкции, обмане, совете директоров, на котором она предала Андрея, и ее с позором выгнали с работы, казались ей милыми и замечательными. Это были ее воспоминания, ее жизнь.
Кстати, это первое свидание должно было быть на следующий день после показа, то есть сегодня вечером. Может все-таки пойти на работу и узнать, что будет на самом деле? А что будет? Ничего. Обычный рабочий день.
До нее донеслась трель телефонного звонка, и негромкий Колин голос. Слов было не разобрать.
Там, за дверью, волнуются ее родители, думают, что она сошла с ума, там Коля, ее друг, там настоящие заботы и проблемы, которые надо решать.
Тяжело вздохнув, Катя встала, подошла к столу и положила на него дневник. Ноги почти не дрожали. Сейчас она пойдет в ванную, приведет себя в порядок, и начнет новую, то есть старую, жизнь. Она сможет.
Бесшумно открыв дверь, Катя прошмыгнула в ванную. Нельзя, чтобы мама и папа видели ее такой замученной и несчастной. Она не должна пугать их еще больше.
Из зеркала на нее смотрело бледное лицо, с лихорадочным румянцем и больными красными глазами. Как же она покажется перед родителями в таком виде?
Катя открыла кран и осторожно смочила лицо холодной водой. Глаза болели от долгих слез. Вспомнив совет Юлианы, подставила руки под сильную струю воды. Как все-таки хорошо она помнит многие выдуманные события! Стало немного легче. Стараясь ни о чем не думать, Катя приняла душ, вымыла голову. Через полчаса в зеркало можно было уже смотреть без содрогания.
- Катенька! - засуетилась, при виде Кати, Елена - как ты себя чувствуешь? Кушать хочешь? Иди садись, я как раз оладушки испекла. Так они у меня сегодня хорошо получились!
На столе стояла большая тарелка источающих восхитительный аромат оладий.
- Коля вот пришел, поешьте вместе. Я папу сейчас позову.
Мама говорила преувеличенно бодрым голосом, постоянно перекладывая на столе приборы.
Зорькин как раз собирался положить себе в рот оладушку, но, увидев Катю, замер.
- Так вкусно пахнет, аж слюнки потекли - улыбнулась Катя - Привет, Коль.
- Пушкарева, - Коля неуверенно кашлянул - ты чего вдруг работу прогуливаешь?
- Катенька, как ты? - тревожно повторила Елена
- Все нормально, мам. Очень есть хочу.
- Садись, садись, все горяченькое.
Из спальни показался папа.
- О, я как раз вовремя - оживленно воскликнул он, с беспокойством вглядываясь в Катино лицо - В кои веки можно спокойно вместе поесть, да, Катюха? Ты как, отдохнула?
- Да, все хорошо.
Катя положила себе на тарелку несколько оладий.
- Мне действительно нужно было немножко поспать.
- Жданов звонил - с наигранной беспечностью сказал Коля - передавал привет, и чтоб ты скорее поправлялась. Они там тебя ждут, не дождутся.
Катя заставила себя отломить кусочек оладьи и положила его в рот.
- Подождут! Замучили ее уже совсем, - грозно насупил брови Валерий, - круглые сутки работать заставляют. Где это видано!
Нужно жевать. И глотать. Еда была совершенно безвкусной. Борясь с вновь подступившими слезами, Катя торопливо засунула себе в рот еще оладушку. И еще. И запила чаем.
Наконец, завтрак закончился. Можно опять спрятаться в своей комнате.
От бессмысленного рассматривания пола ее отвлек осторожный стук в дверь. Колька.
- Кать, ты чего такая? Что случилось?
Коля сбросил с себя маску беззаботности и жизнерадостности и серьезно смотрел на нее.
Что она могла ему объяснить? Что сошла с ума и придумала себе другую жизнь? Так и до психушки недалеко. Когда ей нужна была поддержка, друг всегда приходил на помощь. Но только не в этом случае.
- Ничего, Коль. Просто устала.
Дальнейшие вопросы остановил телефонный звонок и голос мамы:
- Катенька, из какой-то фирмы звонят, по делу. Возьмешь трубку?
- Коль, подойди ты.
Катя не могла еще говорить по телефону, решать какие-то вопросы. Еще не сейчас.
Через несколько минут Коля вернулся.
- Борис Филин звонил. Спрашивал, вернуло ли Зималетто долг. Хочет встретиться, говорит, что нужно активизировать процесс выбивания денег.
Конечно. У них ведь куча проблем. Зималетто в долгах. Она не может сидеть дома и ничего не делать. Она должна идти на работу и помогать Андрею.
Стоп.
Катю обдало жаркой волной. Ведь это уже было. Она работала, позвонил Коля и рассказал ей про этот звонок адвоката.
Что это значит? Почему то, что она придумала в своем сне, повторяется в действительности?
Наверное, это случайность. Просто логическое действие из сложившихся обстоятельств.
Ей нужно идти в Зималетто. Нужно возвращаться в свою жизнь.

Когда за Кирой, наконец, закрылась дверь, в кабинете повисло молчание. На совещании решались не самые главные для компании проблемы. Самый важный вопрос: что делать с Николаем Зорькиным и исходившей от него опасностью потерять все свои капиталы, мог решаться только лично президентом и вице-президентом компании тет-а-тет и с бутылкой коньяка для поддержания духа.
- Андрей, - тяжело вздохнув, начал снова гнуть свою линию вице-президент, - Я не понимаю, в чем проблема? Чего ты боишься? Да запудрить мозги такой, как Пушкарева, это же легче легкого, раз, два и в дамки! Даже говорить не о чем! Почему тебя нужно так долго уговаривать?
Рома сидел в кресле для посетителей, закинув ногу на ногу. По мере произнесения речи, воодушевление оратора росло.
- А-а! Я понял! Ты не хочешь крутить роман под носом у Киры! Это ж первый раз, да? Это очень трудно!
Задержал дыхание и принялся говорить медленно, с расстановкой, пытаясь заглянуть собеседнику в глаза.
- Катя адекватно относится к вашим отношениям с Кирой. Она думает, что это просто бизнес, брак по расчету. У тебя все получится!
Малиновский был очень красноречив. Он говорил и говорил, не обращая внимания на то, что друг молча сидит, уставившись в одну точку, и никак не реагирует на его слова. Наконец, поток красноречия иссяк.
- Андрей, ты слышишь меня?
Жданов встал, достал из бара бутылку, плеснул в стакан янтарную жидкость.
- Малина, у тебя совесть есть? - голос звучал устало и как-то безысходно - Ну почему делать это должен обязательно я? Почему не ты? Это несправедливо. Мы вместе заварили эту кашу. Вместе вляпались в историю. Ты так все хорошо объясняешь, для тебя все так просто. Ну, сделай это сам! Влюби ее в СЕБЯ! Ты свободен, никому ничего не должен, у тебя нет ни перед кем никаких обязательств, никаких чувств.
- Да не клюнет она на меня!
- Как это не клюнет? Ты, Роман Малиновский, не можешь соблазнить какую-то Пушкареву? Не можешь? Так что ли?
Роман сбился.
- Нет, ну если я возьмусь за дело... Я, конечно, профессионал...
- Ну вот! Дерзай!
Малиновский вскочил и принялся в легкой панике бегать по кабинету.
- Я только вчера отделался от Вики! Еле ноги унес! Дай мне хоть дух перевести!
- Сравнил! Вика! С Клочковой ты совмещал приятное с полезным. Такие ноги!
- Какие еще ноги? При чем здесь ноги? Она меня чуть в могилу не свела! Я спать не мог, мне до сих пор кошмары снятся!
Свежие воспоминания о перенесенном ужасе возбудили Рому еще больше, он сам не заметил, что кричит уже в полный голос.
- Я чуть не умер! У меня были все симптомы беременности!
- Ну, с Катей ты же не допустишь таких проблем? Как профессионал?
Жданов наоборот, почувствовав слабину, вроде бы успокоился и даже подсмеивался над бедным Романом.
Малиновский будто захлебнулся собственным криком, слишком живописно представив себе Катю и возможные проблемы, связанные с ней.
- Нет! У меня никаких проблем с Катей не будет! Я не могу!
- И я не могу!
Рома перевел дыхание, пытаясь успокоится.
- Палыч, мы теряем время. Пока мы тут с тобой в пинг-понг играем, Катюшку друг другу перебрасываем, она замуж уже выйдет. И все! Зорькин ее обработает на раз! Мы с тобой тут сидим, а он там. За ручку держит, лекарство подносит, слова всякие нашептывает. А если она неделю болеть будет? Целую неделю под его влиянием! Надо срочно к ней ехать. Сегодня же! Навестить, гостинчик там принести...
- К ней домой? - ужаснулся Жданов и постучал пальцем по лбу - Ромио, ты с ума сошел? Там же родители!
- Ну и что, что родители? Нельзя откладывать. Процесс и так уже вышел из-под контроля!
- Прекрасно! Вот и езжай. Очаруй ее папу с мамой!
Малиновский замолчал, явно собираясь с духом. Потом набрал полную грудь воздуха и брякнул, словно с обрыва прыгнул:
- Ладно, черт с тобой! Кинем жребий! Кому выпадет, тот Катеньку и осчастливит.
Это была уступка. И это было справедливо. Андрею ничего не оставалось, как согласиться. После непродолжительных поисков, была найдена монетка.
- Значит так, - сосредоточенно изрек Рома, - если выпадет орел - ты идешь на штурм Зимнего, если решка, то я.
С этими словами он подбросил монетку, она стукнулась о поверхность стола, отскочила и покатилась к двери. Друзья завороженно следили за ее полетом.
Андрей уже собрался идти, смотреть приговор судьбы, встал, но тут открылась дверь, и явился предмет грез наших героев - Катя Пушкарева.
- Катенька, как хорошо, что Вы пришли, - сбросил с себя оцепенение Жданов, - как вы себя чувствуете? Ваш друг сказал, что Вы заболели.
На последней фразе Андрей запнулся.
Катя вела себя странно. Она почему-то застыла в дверях и не отводила взгляда от лица Андрея. И молчала.
Роман присмотрелся к ней более внимательно. Она действительно плохо выглядела. Была бледна, темные круги под глазами не могли скрыть даже очки. Или Пушкарева так выглядела всегда? Создавалось впечатление, что она еле стоит на ногах. Длинная, широкая юбка и уродливая блузка с нелепым бантом закутывали, как в кокон, всю ее фигуру.
- Кать, все в порядке? - уже с беспокойством повторил Жданов, - Что с Вами?
У Кати пропала способность говорить. Она только смотрела на дорогое лицо и не могла выдавить из себя ни звука. Какого труда ей стоило вырваться из дома, уговорить родителей, что ей просто необходимо идти на работу.
В шкафу она не нашла никакой нормальной одежды. Пришлось одеть то, что было. Да и откуда взяться красивым вещам? Из ее сна? Но старая одежда почему-то теперь казалась особенно страшной. Выбирать что-то поприличней не было сил. Катя взяла то, что попалось под руку, лишь бы что-нибудь надеть. И пошла в Зималетто. К нему.
Теперь она стояла на пороге, видела только Андрея, слышала его голос, наблюдала, как шевелятся его губы, и не могла сдвинуться с места. Вдруг она заметила, что Андрей нахмурился, сквозь гул в ушах ей удалось расслышать последний вопрос.
- Ничего, все хорошо, Андрей... Палыч, - с запинкой произнесла Катя, - мне уже лучше. Столько дел, мне ведь нельзя болеть, правда? - и слабо улыбнулась.
- Конечно, болеть не стОит, - ответил ей мягкой улыбкой Андрей, - но, может быть, Вам лучше было все же побыть дома? Вы неважно выглядите.
- Нет, спасибо все нормально.
Роман кашлянул и решил подать голос
- Катенька, я тоже очень рад, что Вы решили не болеть.
Судьбоносная монетка, лежащая возле самой двери, рядом с Катей, не давала ему расслабиться.
- Будьте добры, если Вам не трудно, там возле Вас монетка лежит, укатилась. Посмотрите, пожалуйста, что там сверху - орел или решка? Мы тут с Андреем поспорили кое о чем.
Катя сама сейчас вынесет им вердикт. Жданов вздрогнул и испуганно посмотрел на Рому.
Девушка огляделась, увидела монетку, аккуратно подняла ее двумя пальцами и положила на ладошку.
- Решка - объявила она, переводя взгляд с одной застывшей фигуры на другую.
Андрей при этих словах расслабился и заулыбался, а Малиновский помрачнел и кинулся к Кате,
- Вы ничего не путаете? Точно решка?
Катя протянула ладонь Роману, бессознательно широко улыбаясь любимому человеку.
Он радуется! Наверное, он выиграл пари. Она тоже этому рада. Вместе с ним.
Увидев ее лицо, возлюбленный отчего-то смутился и отвел глаза в сторону.


Ну, вот, она вернулась. Катя стояла на пороге своей каморки и как будто, видела ее в первый раз.
Маленькая комнатка без окна, в которой с трудом поместился стол с компьютером и шкафы.
В ее фантазиях эта комнатка была их с Андреем убежищем, местом, где они целовались украдкой и шептали друг другу всякие глупости. Где она читала его открытки, бережно перебирала подарки и мечтала о будущем с ним.
Вспоминать хотелось только хорошее, светлое. Вся боль, обида, отчаянье, которые тоже переживались здесь, в каморке, исчезли. Их нет. Осталась лишь их любовь, настоящая, выстраданная.

Катя медленно подошла к столу, открыла верхний ящик. Пусто. Здесь когда-то лежали его подарки. Милые, мягкие игрушки. Она часто заглядывала сюда, доставала игрушку, просто, чтобы полюбоваться, погладить, подержать в руках. Какую чудесную куколку он подарил ей на день рождения! С тех пор Катя с ней не расставалась. Кукла стала ее подружкой. Ей она рассказывала свои мечты, изливала боль, делилась радостью.

Сон. Все это был сон. Видение. Нет куклы. Нет любви. Любви нет и не было! Нет и не было!
Это только ее убежище. Она может и дальше сидеть здесь и мечтать об Андрее. И рассматривать часами его фотографию. Вот это реальность. И больше ничего.
Катя тяжело опустилась на стул и долго сидела не шевелясь. Потом открыла нижний ящик стола и увидела фотографию. Маленькую фотографию Андрея. Взяла ее, поднесла ближе к глазам, внимательно вгляделась в любимые черты.
Он говорил с ней сегодня. И вежливо улыбался. Спокойно смотрел на нее. Как на чужого человека. Она помнит совсем другой его взгляд. Полный нежности и любви. Помнит очень четко.
Из глаз снова градом полились слезы. Катя плакала беззвучно и безнадежно. Солоноватые капли попадали в рот, падали на стол. Катя их не вытирала. У нее не было сил ни на что.

Роман ошалевшими глазами смотрел на закрытую дверь каморки и пытался постичь размеры свалившегося на него несчастья. Что это только что было? Что он, идиот, только что наделал? Зачем он согласился бросать жребий?!
Он перевел взгляд на довольного Жданова. Тот сидел и нагло ухмылялся. Ну, нет! Еще не все потеряно!
- Андрей, слушай, не выйдет у меня ничего! Ты видел, как Катя на тебя смотрела? Она влюблена в тебя, точно!
Жданов закатил глаза
- Ну, сколько можно?
- Не веришь? Ну, давай проверим. Вот сравним ее реакцию на тебя и на меня!
- Ромио, все уже. Все! Жребий брошен. Перст судьбы указал на тебя. На тебе лежит почетная обязанность спасти Зималетто от разорения и позора.
Андрей просто издевается над ним. Нахально смеется ему в лицо. Хотя, он прав. Жребий брошен. Отступать поздно. Раньше надо было думать. Придурок!
Ну и ладно! Черт с ним! Это не займет много времени. Он просто трахнет ее закрытыми глазами и вообще не заметит ее уродства. Будет думать о футболе.

Жданов, откинувшись на спинку кресла, с интересом наблюдал за живописной сменой выражения лица друга. Рома вел сам с собой нешуточную борьбу.

- Ну, что, когда пойдешь на приступ? Прямо сейчас?
- Сейчас? Нет! Я должен подготовиться.
- Что значит подготовиться? Не помню, чтобы ты когда-нибудь особо готовился перед свиданием с девушкой.
Роман скривился, будто лимон проглотил.
- С девушкой? Хватит издеваться! Повеселел уже, да? Радуешься? Ладно, я сделаю это! Ради нашей дружбы!
- И ради наших денег!

Малиновский почувствовал настоятельную потребность выпить. Резко вскочил и кинулся к двери. Нужно срочно обдумать создавшееся положение.

Жданов развалился в кресле, положив ноги на стол. Какое облегчение! Судьба все-таки благосклонна к нему. Соблазнением Кати займется Ромка! Ура! Вот, пусть сам и осуществляет свои идиотские идеи, сам говорит Кате всю эту чушь про любовь и ее красивые ноги. Интересно будет посмотреть, что из этого выйдет. Как Рома его уговаривал! Как в разговорах с ним все было легко и просто!
Слава Богу, ему этого делать не придется. Не придется обманывать Катю. Смотреть ей в глаза и врать, что он любит ее. Почему это для него так трудно - врать Кате? Может быть потому, что трудно обманывать человека, который тебе безоговорочно верит и предан тебе, как никто другой?

Андрей почувствовал, что его, поначалу приподнятое, настроение резко испортилось. На душе стало гадко.
То, что они задумали с Малиновским - подлость.
Жданов подошел к окну, открыл форточку, вдохнул полной грудью морозный воздух.
Катенька... Неужели, он действительно верит, что Катя может предать его, забрать у него компанию?
Неужели натравить на нее Малиновского - единственный выход?
Он ведь ей благодарен. Она всегда помогала ему во всем, поддерживала все его идеи, решала его проблемы. Разве он не видел ее доверчивость, привязанность к нему? Видел! И вот благодарность. Они ее используют, наплюют в душу и выбросят за ненадобностью.
А если она влюбится в Рому? Конечно, влюбится! А потом, когда Роман ее бросит, будет страдать.
Они просто мерзавцы. Сволочи.
В комнате было очень тихо. Слышалось лишь тиканье часов на стене. Андрей сжал ладонями виски.
Они вынуждены пойти на это. Здесь замешаны огромные деньги. А вдруг Катя притворяется? Специально притворилась простушкой, втерлась в доверие, чтобы забрать у них все? Нет, не может быть! А Зорькин? Зорькина они не знают совсем. И он очень опасен. В два счета задурит голову наивной Катюше и все, пиши пропало! Деньги потеряет не только он, но и его родители, другие акционеры. Он не может загубить дело всей жизни своего отца. Не имеет права!
Так что извини, Катенька! У нас нет другого выхода. Его внезапно проснувшаяся совесть должна заткнуться. В том мире, в котором он живет, нет места благородству и жалости. Здесь работают жестокие законы бизнеса. Только бизнес и больше ничего!
Разболелась голова. Неудивительно. Когда он последний раз спал спокойно?
В памяти вдруг всплыло Катино: "Сделать Вам чаю ромашкового?" Она смотрела на него так сочувственно и тепло. И ему тогда стало немного легче. Рядом с ней ему всегда легче.
И сегодня она смотрела на него как-то странно. Что-то необычное было в ее взгляде. Какая-то тоска, отчаянье и... любовь?
Жданов помотал головой. Почудится же такое!
Что она там делает, в своей каморке? Может, плохо себя чувствует?
- Катя!
- Да, Андрей Палыч? - тут же откликнулся хриплый Катин голос.
Она нездорова. Пришла на работу больная. А они...
Андрей распахнул дверь в Катину комнатку.
- Катенька, как Вы тут? Как себя чувствуете?
Катя сидела за столом какая-то маленькая и потерянная.
- Может, все-таки домой пойдете? Отдохнете чуть-чуть.
- Нет, нет, все хорошо.
- У Вас ничего не случилось?
- Нет, не волнуйтесь, Андрей Палыч, я немного простыла.
Андрей потоптался на пороге.
- Я хотела Вам сказать, - продолжала Катя, - адвокаты звонили. Хотят активизировать процесс против Зималетто.
Жданов вздрогнул.
- Нужно оттягивать этот процесс, как можно дольше.
- Не знаю, как. Придется объяснять, почему тормозим возврат денег.
- Тогда все зависит от Вас. Делайте то, что считаете нужным, Катенька.
Андрей напряженно вглядывался в ее лицо.
- Надеюсь, все у нас будет хорошо.
Произнеся это, он через силу улыбнулся и выскочил из каморки. Облокотился на закрытую дверь, с трудом переведя дыхание. Все логично. Она все логично объясняет. Действительно, как ей тормозить процесс, не вызвав удивления и ненужных вопросов? Все правильно. А с другой стороны... Вдруг все это хорошо продуманная и далеко рассчитанная комбинация? А он просто лох?
Чем там занимается Малиновский?

Роман сидел в своем кабинете, внимательно изучая что-то на экране компьютера, и производил впечатление человека, глубоко погруженного в свою работу. На появление Андрея он никак не отреагировал, даже не повернул головы в его сторону. Рабочую обстановку нарушала только стоящая рядом с тружеником полупустая бутылка коньяка и стакан в его руках.
- Ромка, ты что делаешь? - Андрей рискнул отвлечь вице-президента от дела.
- Я занят - кратко ответил вице-президент, потягивая из стакана темноватую жидкость.
- Чем это интересно? - Жданов подошел и с любопытством заглянул на экран. При ближайшем рассмотрении оказалось, что Роман сосредоточенно и вдумчиво рассматривал фотографии полуголых красавиц. Длинноногие, призывно улыбающиеся нимфы в различных позах демонстрировали страждущим свои прелести.
- О, а я уже испугался, с чего это ты вдруг в работу ударился - рассмеялся Андрей.
- Ну, а когда же ты займешься своим заданием?
Рома вздрогнул. Ну вот, все насмарку. Напоминание о так называемом "задании" свело на нет всю терапию, все попытки отвлечься от жестокой реальности, преодолеть надвигающуюся депрессию.
- Что ты пристал? Я должен настроиться. Так сразу я не могу.
Речь Ромки была слегка неразборчива, что говорило о немалом количестве залитого им в себя успокоительного.
Перекатываясь с пятки на носок, Жданов насмешливо смотрел на страдальца.
- А кто говорил, что все это просто, как компьютерная игра, как пятнашки? Забыл?
Чего ж ты напрягаешься-то так?
Малиновский поморщился, упорно не отрывая взгляда от компьютера,
- Я же не отказываюсь. Сказал сделаю, значит сделаю. Я должен с мыслями собраться.
- Ну, да, эти девицы вызывают у тебя гениальные мысли, и ты ими собираешься потрясти Катино воображение!
- Андрюха, ты прекращай издеваться, - обиженно засопел Рома, - а то сам будешь своего зубастика укрощать. Понял? Мне надо просто... напитаться прекрасным, вот! Смотри, какая куколка! А ножки! Буду ее представлять сегодня ночью, когда...
Не договорив, Роман передернулся и снова потянулся к бутылке.
Жданов сел, раздраженно оттолкнул от себя какую-то папку. В данный момент куколка с ножками не интересовала его совсем.
- Катька только что сообщила, что адвокаты активизировались. Хотят процесс начать против Зималетто.
Малиновский замер, не донеся стакан до рта.
- Когда же это она с ними общалась, она же дома была?
- Наверное, звонили ей домой.
- Ага, там совещались вместе с Коленькой! Черт! - Наполненный стакан со стуком опустился на стол. - Зорькин точно уже сошелся с адвокатами! Они если захотят, камня на камне не оставят от компании.
Андрей молчал, пристально рассматривая какое-то пятнышко на столе.
- Так. Ладно. Надо форсировать события.
Рома вроде даже протрезвел.
- Сегодня она у меня забудет и Николая и деньги, и все на свете!
Жданов поднял голову. У него вдруг возникло желание вступиться за Катю, оправдать ее действия.
- Ну, ты чего? Все же естественно. Так и должно быть. Начнется процесс, нужно его оттягивать...
- Ну, да, будем сидеть и ждать, что там Зорькин еще придумает! А потом нам так вежливенько сообщат: "Вы, уважаемые, здесь больше не работаете. Всего доброго!" Пойдем улицы с тобой мести! Новыми метлами!
В Малиновском произошла резкая перемена. Он вскочил, на лице появилось выражение решительности и легкой гадливости.
- Все, я пошел.
- Куда?
- Как куда? Пушкареву очаровывать, - Роман криво ухмыльнулся.

Он сейчас уйдет. Вот такой - злой, собранный, холодный пойдет совершать задуманную ими низость. Не испытывая ни малейших угрызений совести. И уже ничего нельзя будет изменить.
Андрей сам не понял, как оказался возле двери. Схватил Романа за плечи.
- Подожди.
Нужно его остановить. Помешать. Жданов лихорадочно подбирал слова.
- Что, вот так сразу? Что ты ей скажешь?
- Найду, что сказать! Планировать я, что ли буду?
- Нет, так нельзя. Ты что, ни с того ни с сего начнешь распинаться, что Катя такая замечательная, и ты без ума от ее красоты? Она же тебе не поверит.
Рома остановился и в замешательстве посмотрел на друга.
- Да, вообще, ты прав. Она же не дура.
- Конечно. С чего бы это сам Малиновский на нее внимание обратил, на такую ... нестандартную. Еще догадается, что это неспроста.
- Да, правильно, нужно действовать как-то постепенно, вроде случайно.
Вот оно! Найдено! Андрей с удовлетворением наблюдал, как Роман в задумчивости садится на место. Что дальше? Надо что-то придумать. Вдруг услышал собственный голос,
- Слушай, давай, для начала я с вами пойду.
- Не понял
- Ну... соберемся где-нибудь втроем, вроде по работе. Совещание какое-нибудь. А потом... - Жданов беспомощно затих. Потом ему все равно придется уйти.
- Точно! Это идея! - неожиданно воодушевился Малиновский, - Значит так: мы сейчас устраиваем совещание на троих. Заседаем до глубокой ночи. Затем якобы проголодаемся, и ты предложишь продолжить обсуждение в ресторане, - стратег серьезно начал разрабатывать операцию по захвату противника и даже принялся что-то чертить на листке бумаги, - там мы вместе выпьем, ненавязчиво перейдем на другие темы. Потом ты потихоньку смоешься, а я уж в привычной обстановке как-нибудь... - Роман отбросил в сторону ручку и коротко хохотнул - не смогу сдержать обуревающие меня чувства. Ну, как, нормально?
- Нормально, - Андрей пытался не обращать внимания на поселившееся в его душе отвращение. Пусть будет так А там посмотрим.

Андрей уже давно ушел, а Катя все сидела, уставившись на закрытую дверь.
Этот день, первый после показа, она помнила очень хорошо. Ведь именно в этот день начали происходить чудеса. Вдруг стали сбываться ее самые заветные мечты. Невероятные предсказания Амуры, по которым выходило, что Андрей все время о ней думает, что их ждет сумасшедшая любовь и счастье. Странное совещание, на котором ее начальник вел себя очень необычно, вроде бы постоянно пытался ее обнять, быть к ней поближе. И, наконец, совершенно невозможное - его признание и поцелуй.
Какое смятение она испытала, как не верила в то, что это действительно происходит с ней!
Не выдержав эмоционального напряжения, она тогда даже упала в обморок. Смешно вспомнить. И грустно. Потом, много позже, уже прочитав эту страшную инструкцию, она проанализировала все, что было, и поняла, что именно в этот день началась операция по ее соблазнению. И Андрей выступил в роли главного действующего лица, взвалил на себя, так сказать, неприятную миссию. И с этого неприглядного решения началась история их любви.

Как четко, взаимосвязанно следовали одно за другим все события в ее сне. Как логично.
Катя попыталась отвлечься, открыла лежащую перед ней папку, включила компьютер. Нужно заняться реальными делами. Вникнуть в работу.
Но мысли не хотели подчиняться приказам рассудка. Непроизвольно в памяти всплывало все больше и больше подробностей придуманного "сегодняшнего" дня. Ситуация с Зималетто была именно такой. Нечем было заплатить людям зарплату. Андрей очень переживал из-за этого.
А с чего начался этот сумасшедший день, она тоже отлично помнит. С разговора об адвокатах. Катя рассказала об их звонке, а Андрей попросил оттягивать процесс. Почему у нее такое чувство, что настоящий сегодняшний разговор повторил тот, из сна, чуть ли ни слово в слово? Этого ведь не может быть? Конечно, нет. Ей показалось. Просто очень точно предугадана ситуация.
А еще она помнит его взгляд. Он сказал "Надеюсь, у нас все будет хорошо" и так посмотрел... Раньше он так никогда не смотрел.
Сегодня ничего такого не было. Обычный разговор начальника и подчиненной. И все. У нее начался обыкновенный рабочий день.

Как все-таки прочно укоренилась в ней привычка трудиться. Катя смогла углубиться в работу настолько, что даже не сразу услышала покашливание и смешки над своей головой.
- Екатерина Валерьевна, Вы очень заняты?
Катя оторвалась от таблицы на экране компьютера и увидела прямо перед собой смеющихся девчонок - Амуру и Шурочку.
- Катюш, обеденный перерыв. Бросай все, и идем с нами в "Ромашку" - весело говорила Амура - Ты отдыхать собираешься когда-нибудь?
При виде подруг у Кати внутри появилось теплое, щемящее чувство. Что-то ведь осталось в ее жизни? Вот, ее настоящие подруги. Они выглядели, как всегда. Вернее... так, как раньше, до того, как Милко сшил им новые наряды и сменил имидж.
- Ой, девочки, привет. Я не могу. Столько дел накопилось.
- У тебя всегда много дел, - подключилась Шура, - нужно же когда-то и питаться. Пошли. Ты что, забыла? Амура же тебе гадать сегодня будет.
- Гадать? - у Кати мурашки поползли по коже. Амура хочет ей погадать. В "Ромашке".
Нет, она этого не вынесет. Она не пойдет.
- Кать, что с тобой? Тебе плохо? - донесся до нее встревоженный голос Шуры. Перед глазами возник стакан с водой. - Ты так побледнела.
Девочки молча наблюдали, как она пьет.
- Ты плохо выглядишь, - заботливо склонилась над ней Амура, - Кать, что случилось?
- Все в порядке. Я просто немного нездорова.
Она пыталась упорядочить разбегающиеся мысли.
- Так, вставай. Хватит здесь сидеть. - Амура решительно потянула ее за руку, - Так можно вообще заболеть. Пошли, без разговоров!
Сопротивляться не было сил. Катя стояла совершенно безвольно, пока Шурочка надевала на нее пальто, завязывала шарф.
И вот, они уже в "Ромашке". Поели, и Амура протягивает ей колоду карт, чтобы она сбила. Все происходит, как в тумане. Но голос Амуры звучит очень четко: "Думай о нем. Задай ему какой-нибудь вопрос". Девочки скандируют: "Коля, Коля!"
Господи, пожалуйста! Все это уже было! Может, это опять только сон? Ей все это кажется? Снова?
Нужно задать вопрос. А вдруг? Безумная надежда уже вспыхнула в сердце. Катя выпрямилась, как натянутая струна, сжала руки в кулаки и крепко зажмурилась. "Андрей, я так люблю тебя! Будем ли мы когда-нибудь счастливы вместе?"

Карты, уже разложенные, лежат на столе. Сейчас она услышит... Нет, она не хочет, не может это слушать! Господи!

Амура молчит. Почему она молчит?! Девчонки тоже примолкли, и стало очень тихо. Тишина давила, угнетала, забирала кислород.
- Ну, что? - Катя заставила себя прошептать этот вопрос, не могла больше слушать звон в ушах.
Амура подняла на нее недоуменный, встревоженный взгляд.
- Что-то я не пойму ничего. Странно как-то. Давай, может, еще раз попробуем?
- Нет, нет, - Катя перехватила руки подруги, - не надо. Говори, что видишь. Пожалуйста!
- Как-то перемешано все. Вроде трудности у тебя большие прямо сейчас. То ли сильнейшее потрясение, то ли болезнь тяжелая. Катюш, ничего не случилось?
Катиных сил хватило только на то, чтобы молча покачать головой.
Амура задумчиво продолжала:
- Но, ты знаешь, не все так плохо. С одной стороны проблемы тебя ждут и в работе и в личной жизни, слезы, а с другой... Два короля вокруг тебя крутятся. Оба хороши собой, оба думают о тебе.
- Это кто ж такие а, Катька? - Маша не могла спокойно пропустить такое важное сообщение, - Мы ничего не знаем, а у тебя целых два кавалера? А ну, расскажи, кого ты еще от нас прячешь, кроме Коли?
- Да не знаю я ничего, девочки, понятия не имею, - Катя пыталась справиться с сердцебиением. Слова доносились до нее, словно сквозь вату.
- Маша, отстань от нее. - Амура не любила, когда ее перебивали во время гадания, - Кать, ты все преодолеешь. Видишь вот эту карту? Тебе придется бороться, много перенести, но, в конце концов, ты найдешь свое счастье. Все твои мечты сбудутся.
Эта фраза ворвалась в сознание и сразу музыкой зазвучала в голове. Все мечты сбудутся! У нее есть одна единственная мечта - вернуть свою любовь - и она сбудется! Нужно только не сломаться, потерпеть, выстоять!
В душе расцвела надежда. Заставила расправить плечи, засиять глаза, вдохнула желание жить.
Катя совершенно не заметила, как оказалась в своем кабинете. Не помнила, как добиралась сюда из "Ромашки". Хотя, возможно, вернее, скорей всего, они с девчонками о чем-то разговаривали. Она, наверное, тоже что-то говорила, и, может быть, даже отвечала на вопросы. В памяти не осталось ничего.
И вот она уже сидит за своим столом и опять мысленно перебирает каждое слово из предсказания. Конечно, это всего лишь карты. К настоящей жизни не имеющие никакого отношения. Все это может не значить ничего. Но так хочется верить. Верить в сказку.
Ведь в ее фантазиях гадание тоже было. Правда, тогда Амура обещала ей большую, огромную любовь. А сейчас... Сейчас она подарила ей надежду. Может быть, это тоже неплохо?

- Катя! - Андрей. Ее зовет Андрей.
- Да, Андрей Палыч.
Ноги сами вынесли ее в его кабинет.
- Кать, все в порядке? Вы как? Вам уже лучше?
Какой же он красивый!
- Да, все хорошо.
- Тогда соберите нужные бумаги и идите в конференц-зал, у нас будет совещание.

Совещание! Как тогда. На котором началась сказка.
Стоп. Это обычная работа. Такие совещания были уже много, много раз.
Хорошо, что она уже вникла в стоящие перед ними сейчас проблемы, обновила их в памяти.
Собрание длилось долго, до самого вечера.
Катя предлагала разные варианты выхода из кризиса, делилась идеями. Закрыть нерентабельные, только работающие на имидж магазины. Сдавать в аренду лишнюю площадь. Перейти на систему франшиз.
Катя намеренно, усилием воли не разрешала себе провести аналогию с совещанием из ее видения. Упорно игнорировала ощущение, что все это она уже когда-то говорила. Тем более, что Андрей вел себя совсем иначе. Он не пытался ее обнять, не нависал над ней, не крутился вокруг, чтобы оказаться поближе. Просто сидел на своем месте, был очень мрачен, говорил отрывисто и раздраженно. Катя постоянно наблюдала за ним. Не могла себе в этом отказать. Непроизвольно ее глаза все время останавливались на его напряженной фигуре. Бедный, сколько же на него всего навалилось! Он так переживает. Под глазами залегли темные круги, губы сжались в жесткую линию.
Как ей хотелось погладить его по голове, ощутить шелковистую мягкость волос, убрать со лба суровую складку.
А может быть, в ее фантазии есть все-таки крупица правды? В том смысле, что у него действительно может закрасться сомнение в ее честности и порядочности. Вдруг он ей не верит? Мучается от того, что попал к ней в зависимость и боится, что она предаст его? Ведь она и в самом деле не сразу рассказала ему о Коле. Кстати, почему? Просто не придала значения, не подумала, что это может иметь последствия.
На показе Андрею в руки попала эта дурацкая визитка "Финансовый директор компании "Никамода" Николай Зорькин". Смешно. Просто мальчишество. Но как это выглядит со стороны? К тому же, Колька еще женихом назвался. Андрей может отнестись к этому очень даже серьезно, может испугаться и перестать ей доверять.
Ее подсознание выдало вариант, как могут развиваться события в таком случае. Он будет вынужден защищать себя и своих близких.
Но еще не поздно. Она предупреждена, ей дана возможность избежать больших проблем. Ведь никакое соблазнение не начинается. Она поговорит с ним. Завтра же! Развеет все его подозрения. Познакомит с Колькой, когда Андрей его увидит, поймет, что Зорькин не способен на подлость, что ему нечего опасаться. И успокоится.

Кате вдруг стало холодно. В голове возникла предательская мысль - тогда ничего не будет! Ведь ему не надо в таком случае за ней ухаживать, они не сблизятся и не полюбят друг друга.
О чем это она? У них и так ничего нет. Она опять перепутала вымысел и реальность.
А как же предсказания Амуры? Ее мечта сбудется, она найдет свое счастье.
Любовь не должна быть основана на страхе предательства, недоверии и обмане.
Она будет бороться за Андрея, за свою любовь. Честно и искренне. Если сможет...

Катя вдруг обратила внимание, что в комнате наступила тишина. Она слишком глубоко ушла в свои мысли и, кажется, забыла, что находится на совещании. Оба начальника выжидательно смотрели на нее.
- Простите, что Вы сказали? - Катя задала вопрос растерянно, ни к кому конкретно не обращаясь.
Андрей нервно кашлянул.
- Катенька, как вы смотрите на то, чтобы немного проветриться? Мы так давно здесь сидим, устали, голова уже ничего не соображает.
- Да, нам срочно нужен свежий воздух, - подхватил Малиновский, - Давайте пойдем в какой-нибудь ресторан, отдохнем, перекусим.

Что? Они приглашают ее в ресторан? Не может быть! Наверное, они имеют в виду, что пойдут туда вдвоем, без нее.
- Хорошо. Тогда завтра договорим?
- Нет, Вы не поняли. - Роман был само дружелюбие, - Мы пойдем туда все вместе и там, потом, продолжим обсуждение.

Они хотят, чтобы она пошла с ними. Почему? Что это значит? Раньше они никогда никуда ее не приглашали.
Спокойно. Это просто совпадение. Они пойдут, поедят и будут дальше работать. В компании очень большие проблемы. Нужно срочно их решать. Нельзя терять времени.
А вдруг это не случайность? Вдруг ее сон начинает сбываться? И Андрей сейчас приступит к ее соблазнению?
Абсурд! Полный бред! Такого не бывает!
Но мысль уже появилась. Закралась в сознание. Зерно надежды, посеянное в ее душу гаданием, взошло и заставило отчаянно заколотиться сердце. Что если случилось необъяснимое, и все повторяется? Нет! Как такое могло произойти? Она предвидит события? Или вернулась в прошлое? Чушь!
У Кати в голове все перемешалось. В мыслях была полная сумятица.
Что делать?! А что она должна делать? Ничего. Ее начальник сказал, что ей нужно пойти в ресторан, чтобы там продолжать работать. Вот и все. Значит, надо идти. И не выдумывать всякие глупости. Она уже бывала на деловых обедах. Когда люди едят и решают важные вопросы. Это нормальное явление.
Несмотря на все доводы разума, сердце продолжало судорожно биться и сладко замирало в предчувствии чего-то невероятного.

Роман Малиновский, вице-президент крупной компании, человек очень симпатичный и обаятельный, ценитель прекрасного, с тоской наблюдал за недоразумением неопределенного пола и возраста, которое собирался осчастливить своим вниманием не далее как сегодня вечером. За что ему все это? За какие грехи? Как он мог оказаться в такой дикой ситуации?
Как оптимист по натуре, Рома добросовестно пытался найти в Пушкаревой хоть что-то, за что можно было бы зацепиться. Пока у него ничего не получалось. Ее замечательные брекеты, косички и одежда очень мешали. Слушая рассуждения их ценнейшего сотрудника о путях выхода из кризиса, Малиновский честно старался понять, что скрывается под этой жуткой блузкой и юбкой. И не мог. Его фантазии на это не хватало. Как же ему пережить сегодняшнюю ночь? В своих способностях он, конечно, не сомневался. Но все же? Мысли о том, что эти так называемые "отношения" нужно будет продолжать дольше, чем одну ночь, Роман старательно отгонял.
Ему положен орден. И огромная денежная премия. Он уже второй раз жертвует собой во имя спасения Зималетто.
Хотя, совершенно ясно, что в этот раз взять на себя все тяготы по защите их капиталов от врагов должен был Жданов.
Вон какие взгляды кидает Катюша на своего непосредственного начальника. Если бы не этот неизвестно откуда взявшийся Зорькин, Рома голову бы дал на отсечение, что Пушкарева влюблена в Андрея до потери сознания. Если бы это было так... тогда не понадобился бы весь этот цирк. И не пришлось бы Роману в самом ближайшем будущем изображать из себя пылкого влюбленного перед этим чучелом.
Чувствуя, что грустные мысли скоро окончательно вгонят его в несвойственную ему депрессию, Рома попытался мысленно встряхнуться. Где наша не пропадала! Будем считать это испытанием, посланным ему за грехи. Ведь есть же у него грехи? Наверное, есть. Вон сколько красавиц по нему сохнет, возможно, даже плачет из-за него. Теперь он должен понести наказание - пообщаться с уродиной.
Надо найти во всей этой истории что-нибудь положительное. О, придумал! Скорей всего, это ухаживание не будет стоить ему больших денег. Вряд ли Катерина станет требовать у него дорогие подарки. Будет счастлива, что он вообще на нее смотрит. Ну вот, один плюс уже нашел. Кроме того, он же совершает этот подвиг во благо компании!

Час икс между тем неумолимо приближался. Жданов уже перестал, наконец, рычать по поводу неприятностей, свалившихся на его голову, и озвучил первую реплику из их гениального плана - пригласить нашу Золушку во дворец, то есть в ресторан. Ну что ж, с богом...
- Да, нам срочно нужен свежий воздух, - жизнерадостно провозгласил Роман, мило улыбаясь...

***

С трудом уверив родителей, что она себя замечательно чувствует, и ей просто необходимо участвовать в важнейшем совещании, после которого Андрей Палыч лично доставит ее домой, Катя вернулась в конференц-зал.
Андрей подал ей пальто, и она на миг ощутила его руки на своих плечах.
Поехали на двух машинах. Она почему-то оказалась в одной машине с Малиновским. Раньше, в подобных случаях, когда им нужно было добраться куда-то, например, на переговоры, ее всегда подвозил Андрей Палыч.
Впрочем, это не имеет значения. Какая разница?
По дороге молчали, каждый думал о своем. О чем ей говорить с Малиновским?
В зеркало она видела неотступно следующую за ними машину Андрея.
Остановились. Малиновский был очень галантен - дверцу открыл, руку подал - кавалер хоть куда.
Все-таки она испытывает к Роману чувство стойкой неприязни. Хотя, собственно, за что? Он ничего плохого ей не сделал. Ведь никакой инструкции не было. Нужно постоянно себе об этом напоминать.
Вот и Андрей Палыч приехал. Куда они ее привезли? Очень знакомое место.
Вдруг ноги подкосились. Катя споткнулась, и Роман немедленно подхватил ее под локоть.
Это кафе она не могла спутать ни с каким другим. Полумрак, тихая музыка, постер Волочковой на стене... Сколько раз в ее снах они с Андреем сидели за этим самым столиком, и он целовал ее...

Что же это такое? Что с ней происходит? Не слишком ли много совпадений?
Вот и знакомый официант. Принес заказ - бутылку виски для Жданова и Малиновского и яблочный сок для нее.
Как кружится голова! Главное, не упасть в обморок. Еще рано, не так ли? Нужно дождаться поцелуя.
Катя пыталась иронией удержать свой рассудок, сохранить ощущение реальности. В голове судорожно билась мысль, что она сошла с ума.
Андрей пьет и, не отрываясь, рассматривает узор на скатерти. Малиновский тоже пьет, бросая на нее то ли изучающие, то ли испытующие взгляды.
Так все и было. В прошлый раз, когда они решили начать операцию по укрощению зубастого монстра. И Андрей заливал стаканами виски свое отвращение к ней. Нет, она ему не противна. Он заливал свою совесть. Ему очень стыдно и поэтому он пьет. Именно так. Андрей объяснял ей потом, и она ему верит.
Хочет ли она, чтобы все это повторилось?
Заново пройти весь этот ужас?
Она была безумно счастлива. Очень недолго. Потом чуть не умерла от осознания его предательства. От того, что он просто использовал ее, не доверял настолько, что пошел на подлость.
А потом он влюбился в нее. Их любовь возникла из обмана. Расцвела на такой зыбкой почве.
Готова ли она пережить все еще раз? Нет, она не сможет. Не сможет вести себя естественно. Ведь она знает, что любые его слова о любви будут ложью. Андрей еще не любит ее. Он боится потерять компанию. И все.
- Катенька, так что Вы говорили по поводу прибыли? - голос Малиновского вклинился в ее мысли.
Еще ничего не произошло. Они говорят о работе. Надо сосредоточиться.
- У меня есть еще идеи, как получать прибыль.
Катя скомкала край скатерти в крепко сжатом кулаке, постаралась унять дрожь, сотрясающую все тело.
Выбросить из головы все эти бредовые мечты.
Да. Именно мечты. Она уже мечтает о том, как Андрей переступит, наконец, черту между начальником и подчиненной, как начнет говорить ей о своих чувствах, как поцелует ее...
Все будет ложью! Ну и что? Ей так хочется обнять его, просто дотронуться.
Пусть! Пусть все начнется сначала! Ее любви хватит на двоих. Она не допустит того кошмара, который начался после инструкции. Все будет по-другому. Ни за что на свете она не заставит Андрея снова так страдать. Не предаст его. И не бросит. Вместе они вытянут Зималетто из ямы, и все будет хорошо. Андрей полюбил ее однажды, и она сделает все возможное, чтобы он влюбился в нее снова. Они будут счастливы!

Зазвучала знакомая мелодия. Та самая песня...
Катя все еще говорила о работе. Как ей это удавалось? Как она произносила слова? Непонятно. Фразы вылетали механически. Сердце бухало где-то в горле.
Предчувствие того, что скоро все начнется, вытеснило все мысли, полностью захватило все ее существо.
Что, если она вернулась в прошлое? Или у нее открылся дар ясновидения?
Она подумает об этом позже. Дома. А пока... Малиновский скоро уйдет. Совсем скоро...

Почему этот Малиновский не уходит? У нее уже совсем нет сил. Катя чувствовала, что еще чуть-чуть, и она не выдержит и упадет в обморок. Или начнет громко смеяться. Или плакать. В общем, сделает что-то совершенно дикое. Чтобы прекратить, наконец, этот, так называемый, деловой ужин. Как долго человек может находиться в таком напряжении? Сдерживать рвущиеся наружу эмоции, пытаться упорядочить сумасшедшие мысли, хаотично скачущие в голове? И при этом делать вид, что обсуждает проблемы по работе?

С ней происходит что-то невероятное, абсолютно невозможное. Сегодня весь день она пыталась убедить себя в том, что все ее отношения с Андреем - сказка, вымысел. А теперь она ждет, что эта сказка начнется заново. Очень ждет. И надеется на что-то, и боится. Она просто измучена этим ожиданием и безуспешными попытками разумно объяснить самой себе, что вокруг нее творится.
Катя поняла, что ей страшно. Когда же ЭТО начнется? Или, может, ничего не будет?! Они еще немного посидят, поговорят и разойдутся по домам? Тогда она сможет и дальше внушать себе, что просто спала и ей померещилась их любовь. Или решит, что сошла с ума. Это просто. Гораздо проще, чем понять, что перенеслась в прошлое.

А если все же Андрей начнет ухаживание... Какое объяснение она придумает тогда? Что снова спит?

Ну, сколько же можно ждать?! Ей необходима хоть какая-то определенность!

Ситуация, в любом случае, странная и двусмысленная. Разве это нормально сидеть вот так с двумя подвыпившими мужчинами в полутемном кафе и под тихую музыку пытаться вести с ними деловую беседу? И она уже была в такой ситуации. В прошлый раз. Во сне. Чувствовала себя тогда неловко и хотела побыстрее оказаться дома.
Они ее почти не слушают. Малиновский попытался угостить ее каким-то "изысканным вином с тонким ароматом". Жданов за весь вечер произнес от силы несколько фраз. Роман бросает на него какие-то непонятные взгляды. Катя уже уговаривала их перенести совещание на утро, продолжить, так сказать, в спокойной обстановке, в кабинете, но они не отпускают ее.
Сколько же можно?! У нее скоро лопнет от боли голова!

Начинающийся приступ истерики прервал телефонный звонок. Папа. Ну, конечно, сейчас ведь уже, наверное, часов десять.
Катя принялась рыться в сумочке в поисках телефона. Руки дрожали, ей даже не сразу удалось справиться с застежкой сумки. В прошлый раз Роман ушел сразу после того, как она поговорила по телефону. Может быть, и сейчас будет так?
Наконец, телефон был извлечен из необъятных глубин. Катя извинилась и отошла в сторонку поговорить с родителями.

- Жданов, ты чего здесь сидишь? - прошипел Ромка, как только Катя отошла на приличное расстояние - Ты собираешься покидать нашу теплую компанию или нет? Я уже спать хочу!
Андрей молча крутил в руках стакан. Он и сам не знал, почему не ушел до сих пор, сославшись, как было условленно, на неотложные дела. Весь вечер он пытался заглушить вдруг проснувшийся голос совести, который просто вопил о том, что они мерзавцы. Что нельзя так цинично использовать такого преданного, доверчивого человечка. Что оставить сейчас Катю на Малиновского все равно, что бросить ее одну в темном переулке в окружении шпаны.
Хотя какое может быть сравнение? Ее ждет любовное приключение с симпатичным, веселым и богатым молодым человеком, который будет дарить ей цветы, подарки, говорить красивые слова. Который подарит ей сказку. То, что это будет сказка с плохим концом известно только им. Катя об этом узнает очень нескоро. Она, конечно, сразу влюбится в этого Казанову. Который хладнокровно влезет ей в душу и просто растопчет ее, даже не заметив.
А может быть, Катя и не поймет ничего. Расстанутся потом, и она будет с благодарностью вспоминать свою любовь всю оставшуюся жизнь.
Отчего же у него так паршиво на душе? Почему он сидит здесь и пьет вместо того, чтобы оставить их, наконец, наедине, и дать Ромке возможность исполнить план, который спасет дело всей жизни его отца?
Пушкарева к тому же не так уж и наивна. У нее же есть Коля. Коленька.
- Але, гараж!
Выпитое за вечер изрядное количество виски давало о себе знать. Ромке удалось немного расслабиться, и жизнь уже не казалась такой беспросветной.
- Я давно готов к подвигу. Раньше сядешь - раньше выйдешь. Может, все свершилось бы уже. И я бы уже был свободен. Сколько времени потеряли!
Вдруг в нетрезвом мозгу забрезжила надежда
- А может, ты решил сам заняться этим делом? Так я не возражаю. Даже приветствую. - Малиновский рассмеялся, - Уступлю право первой ночи с превеликим удовольствием!
Пьяный смех неприятно резанул по нервам. Андрей выпил тоже прилично, но почему-то чувствовал себя трезвым.
- Размечтался. Пойду я сейчас
- Ну, так давай, двигай, пока я не передумал.
Хорошо устроился этот Жданов. Всю грязную работу за него друг сделает. И чего, спрашивается, торчит здесь весь вечер? Мог бы уже давным-давно с какой-нибудь цыпочкой баловаться. Получит потом свою компанию на блюдечке с голубой каемочкой.
Роме было очень жалко себя. Как бы он мог сейчас чудесно проводить время. Закатиться куда-нибудь в клуб в обществе хорошенькой мордашки. Потом провести восхитительную ночь. Как все нормальные люди.
Вместо этого он вынужден слушать нудную лекцию этого очкастого чучела. А затем вообще должен будет...
Роман уже очень долго настраивался. И все еще не мог даже про себя произнести то, чем ему придется заниматься. Не помогали даже мысли о том, что он, рыцарь в сияющих доспехах, совершает сей благородный поступок ради дружбы и будущего Зималетто.
Но Андрей вел себя все же очень странно. Рома обнял его за плечи.
- Андрюха, ты чего вообще напиваешься? За компанию со мной, что ли? Это мне хочется набраться, чтобы красота нашей принцессы не так бросалась в глаза. И то я терплю. Объект надо брать на трезвую голову. - Роман хмыкнул, - Ну, или почти трезвую. А тебе то что? Иди себе, гуляй на все четыре стороны. Я сегодня добрый.
Действительно, надо идти. Он сидит здесь уже два часа. Просто глупо. И непоследовательно. Но что-то его удерживало. Очень хотелось хоть как-то защитить Катю. Природу этого чувства Жданов объяснить не мог. Он уже привык заступаться за нее перед всеми. А сейчас нужно просто встать и уйти. И бросить ее здесь с этим...
Андрей решительно опрокинул в себя содержимое стакана.
- Слышь, Ромка, ты ей мозги запудришь, а она девчонка, неопытная, наверное, совсем. - Запнулся и с трудом закончил, - Ты это... поосторожней там с ней...
Малиновский изумился.
- Не понял. В каком смысле?

Жданов смущенно кашлянул. Что он несет? Тем не менее, упрямо продолжал:
- Ну, ты сам понимаешь. У нее, может, еще не было никого...
Рома задохнулся от возмущения. Это еще что? Он тут собой жертвует, время свое драгоценное тратит, собирается с силами, чтобы осчастливить эту кикимору, подарить ей такое удовольствие, какого у нее никогда в жизни не было и больше никогда не будет, а этот... Сидит здесь, строит из себя, еще наставления ему отеческие будет давать?! Вроде это он, Роман Малиновский жаждет красну девицу соблазнить! Да она ему по гроб жизни благодарна будет!
- А ты что, ее папочка? Беспокоишься? – желчно усмехнулся Роман, - Чего это ты озаботился? Я, между прочим, не горю желанием Пушкареву в постель затащить. Ради тебя стараюсь. И ради компании.
Оскорбленный в лучших чувствах, Рома со стуком поставил стакан на стол, резко встал и направился к выходу. Ну, надо же! Совсем дружок обнаглел - мало того, что самопожертвования его не ценит, сочувствия никакого не проявляет, так еще и голову ему морочит!
- Сам забавляйся со своей ненаглядной! Аккуратненько. А я пошел.
- Стой, стой! Ты куда? - Андрей тут же вскочил, чуть не опрокинув стул, и схватил Рому за руку.
Это был неожиданный поворот. От реальной перспективы того, что сейчас ему нужно будет решать проблему с Катей самому, вся задумчивость Андрея испарилась, и неподходящие мысли тут же выветрились из головы.
Малиновский раздраженно вырвался.
- Ты не волнуйся, я к Катеньке и близко не подойду, даже в ее сторону смотреть не буду!
Он чувствовал себя очень обиженным от такой черной неблагодарности.
- Да ладно тебе, чего ты? Я так просто... Сам не знаю, что это мне в голову взбрело, - забормотал Жданов, подталкивая Романа обратно к стулу. Схватил бутылку, плеснул жидкость в стаканы.
- Я понимаю, конечно, ты молодец, Малина. Взял на себя такое дело. Родина тебе этого не забудет, - выпил одним глотком, - Я сейчас уеду
- Тут и так, настроение, хоть в петлю лезь. Ты еще умничаешь... - Рома продолжал бурчать, понемногу успокаиваясь. - Между прочим, у нее же Зорькин есть, ты забыл, что ли? Думаешь, у них еще не было ничего?
И в самом деле... Что он здесь устраивает? Идиот. Пора заканчивать этот цирк. Вон и Катя уже идет...
Андрей тяжело вздохнул.

- Ну что, Катенька, все в порядке? - Малиновский - само обаяние.
- Да, спасибо, Роман Дмитрич. - Катя вежливо сложила губы в улыбке. - Пришлось домой позвонить, а то родители волнуются. Поздно уже.
Никак у бедного Ромы уйти не получается. Уже вроде пытался, вставал даже, но Андрей не пустил. Вскочил, вцепился в него, заставил снова сесть. Неужели, так боится остаться с ней наедине? Катя мысленно горько усмехнулась. Вот значит, как. В прошлый раз Ромкино прощание поспокойней прошло. Она и не заметила тогда никакой борьбы. Но это и естественно. Что она могла заметить? Все силы у нее уходили на то, чтобы со своим волнением справиться. От необычности обстановки, от странного поведения Андрея. А может быть, сейчас она просто знает, что должно произойти и поэтому все замечает? Как же это неприятно. И обидно. Да, Андрей ей говорил о своем состоянии в этот момент, о страхе перед свиданием, неловкости и угрызениях совести. Но тогда это был рассказ об их прошлом. О бесчестном замысле, принесшем много горя и слез, но благодаря которому они узнали, что такое настоящая любовь и счастье. Можно было считать все это даже забавным, вместе смеяться и думать, как хорошо, что все случилось именно так, ведь иначе они могли никогда так и не найти друг друга.
А теперь она видит все его мучения воочию. Как не хочется ему связываться с ней. Как он пьет, нервничает, какой он насупленный и недовольный. На нее почти не смотрит, а если случайно встретятся взглядом, тут же отводит глаза в сторону. Виноватые, бегающие глаза. Или ей это только кажется?
Как же она будет с ним общаться, делать вид, что верит его признаниям, если точно знает, что за всем этим стоит? Ей придется притворяться, вести себя так же, как тогда, для того, чтобы все повторилось. Иначе нельзя, если она изменит хоть в чем-то свое поведение, все может сложиться по-другому, и он не влюбится в нее.

А почему, собственно, притворяться? Ведь она любит его. Любит еще сильнее, чем раньше. Взрослой, зрелой любовью. Не как идеал, а как обычного человека со своими слабостями и недостатками.
Значит, в главном она будет с ним честна. А в остальном... Она сделает все так, как надо. И все у них будет хорошо. Они будут жить долго и счастливо вместе много-много лет.
Катя вдруг почувствовала радостное волнение, прилив сил и уверенности в себе.
Сейчас все начнется. Вот прямо сейчас...

- Действительно, поздно. Но нам же нужно принять какое-то решение, определиться, избрать стратегию на будущее.
Голос Андрея, тихий и хриплый, почему-то заставил Катю вздрогнуть. Жданов заговорил, ни на кого не глядя, так и не подняв головы.
- Вы подумайте еще чуть-чуть, может что-то новое в голову придет. Это очень важно. А мне нужно бежать. У нас с Кирой сегодня знаменательная дата - три месяца, как мы объявили о помолвке. Я обещал пораньше прийти и забыл совсем. Она меня убьет. Приду хоть в этих сутках еще.
Андрей оторвался, наконец, от созерцания стакана, но на Катю посмотреть так и не смог, переводил взгляд с Романа на свои сцепленные в замок руки. Произнеся с кривой ухмылкой последнюю фразу, резко поднялся и торопливо кинулся к двери.
Выскочил из кафе. Морозный воздух опалил разгоряченное лицо. Быстрым шагом преодолел расстояние до машины, распахнул дверцу, сел и... вдруг почувствовал сильную, навалившуюся на плечи, усталость. Руки безвольно соскользнули с руля. Почему ему так трудно уйти? Что за непонятный раздрай у него в душе? Глупость какая-то. Нужно просто повернуть ключ в замке зажигания и ехать к Кире. Она ждет его. Или поехать куда-нибудь в другое место. Например, в клуб. Или домой. Заняться чем-нибудь полезным.
Вместо этого, Андрей, замерев, расслабленно сидел в кресле, бездумно уставившись в одну точку. Он сейчас уедет. Чуть-чуть только посидит...

Ну вот и все. Ушел, наконец. Пора приступать. Отведенное ему время на подготовку закончилось. Роман посмотрел на сидящий напротив него объект. Снова бросились в глаза уродливые круглые очки и детские куцые косички. Кого лучше всего представить на месте Пушкаревой? О, Кэтрин Зету Джонс. Он должен соблазнить Кэтрин Зету Джонс. Все-таки воображение у него хоть куда. Перед мысленным взором тут же возникло симпатичное личико. Одурманенный алкоголем Ромка мило улыбнулся голливудской красавице.
- Ну что, Катенька, начальство ушло. Может, мы с Вами немножко отдохнем, расслабимся? Сколько можно все о работе, да о работе? Давайте поговорим о чем-то более приятном, а?
Кэтрин не отвечала. Малиновский, очень довольный тем, что ему удалось настолько хорошо представить красотку, что он даже видит хорошенький ротик с пухлыми губками, продолжал:
- Кстати, я давно хотел пообщаться с Вами вот так, в неформальной обстановке, поближе познакомиться. Мы ведь так давно вместе работаем. Заказать Вам какой-нибудь коктейль?
Ответа все еще не было. Роман заставил себя отвлечься от беседы с Кэтрин и всмотреться в находящуюся с ним за одним столиком настоящую девушку. В Екатерину Пушкареву. Она что, от счастья дар речи потеряла?
Катя была очень бледна, сидела на стуле неестественно прямо и смотрела, не мигая, куда-то вдаль широко раскрытыми глазами.

Что он сказал? Что ему нужно уйти? К Кире? Ну, да, конечно. К Кире. Все правильно. Почему у нее вдруг потемнело в глазах? Он встал, повернулся и ушел, не оглядываясь, а она не могла отвести взгляд от его спины. Ничего не видела, кроме его удаляющейся спины. Исчезли все звуки, люди. Не стало окружающих предметов. Чернота, в центре которой его плывущая к выходу фигура. Все дальше и дальше, пока не скрылась за дверью.
Как здесь душно! Совсем нечем дышать. И очень сильно раскачивается пол. Она не должна потерять сознание!

- Катенька, что с Вами? Вам нехорошо?
Никакой реакции. Катя не шевелилась, лицо ее приобрело землистый оттенок. Этого только не хватало! В обморок, что ли собирается грохнуться? Уже? Он ведь еще ничего не сказал.
Рома подскочил к бару и взял бутылку минеральной воды.
- Вот, выпейте.

Катя пришла в себя, почувствовав, что кто-то сует ей в руки стакан. Машинально выпила. Закашлялась. Увидела склонившегося над ней Малиновского. Роман Дмитрич смотрел на нее с беспокойством и что-то говорил. Почему она ничего не слышит? Катя сжалась и потрясла головой. До нее снова стали доноситься звуки.
- Катюша, ну нельзя же так. Вы слишком много работаете. Нужно больше отдыхать.
Действительно. Как же она устала. Какой бесконечно длинный день. Сколько можно фантазировать о чем-то совершенно невозможном? Ждать неизвестно чего? Пора смириться, что она просто обыкновенный помощник президента. В ее жизни нет ничего, кроме работы.
Андрей ушел к Кире. Это совершенно нормально. Он ее начальник, и его личная жизнь ее не касается.
Катя перевела взгляд на Малиновского. Бедный Роман Дмитрич! Испугался за нее. Еще не хватало, чтобы он с ней возился, вытаскивал ее из полуобморочного состояния.
Напридумывала про него всякой ерунды. Инструкцию какую-то мерзкую. А он ни сном, ни духом.
Это просто ее начальство. У нее со Ждановым и Малиновским обычные деловые отношения.
Ей нужно домой. В свою комнату, на свой диван. К маме и папе.

Боже мой, что еще случилось? Ей, кажется, действительно плохо. Застыла, лицо белое, глаза в этих жутких очках вообще квадратные. Куда это она уставилась с таким отчаянным видом, будто привидение увидела? На вход? Что там такого интересного? Воду еле-еле выпила, которую он ей, перепугавшись, принес. Легче ей, кажется, не стало. Они со Ждановым ее совсем замучили с этим так называемым совещанием. Она и так сегодня больная на работу пришла.
Рома чувствовал, что даже растерялся немного. Что он будет с ней делать, если она упадет в обморок? Замечательное свидание получится, просто блеск! Он и так уже людей вокруг переполошил, ненужное внимание привлек, вон парочка за соседним столиком до сих пор оглядывается. Хорошо хоть знакомых никого нет. Ну, это они с Андреем постарались, место такое выбрали. Но все равно, неуютно.
Что он ей особенного сказал? Что хочет провести с ней вместе вечер. Ведь не может быть, чтобы она от этого решила сознание потерять? Хотя кто их знает, этих страшилок? Возможно, это вполне естественная реакция. От неожиданной радости и переизбытка чувств. На нее, скорее всего, еще никогда нормальный мужчина внимания не обращал.
Есть, конечно, небезызвестный Зорькин. От мысли о нем Рома непроизвольно скривился. Он, конечно, Коленьку ни разу не видел, но почему-то уверен, что тот ему и в подметки не годится.
Хотя, все может быть. Такие деньжищи на кону стоят. Если Николай суперменом окажется, тоже ничего удивительного.
Роман попытался проследить за Катиным взглядом, но, конечно же, ничего необычного не увидел. Что ж она сидит такая несчастная? У нее же сегодня праздник. Она об этом еще не догадалась? Роман Дмитриевич Малиновский продемонстрирует ей скоро свои таланты по излечиванию от всяческих болезней. У Катюши начинается пора удивительных открытий и приятных мечтаний. Придется ему постараться, чтобы имя Николая Зорькина выветрилось из этой прелестной, прости господи, головки.
- Катенька, не пугайте меня так, скажите, что Вам уже лучше.
Роман очаровательно улыбнулся, протянул руку и мягко погладил крепко сжимающие стакан пальцы.
Катя вздрогнула и, наконец, очнулась.
- Извините, Роман Дмитрич, спасибо. Со мной уже все в порядке. - Поставила на стол стакан, схватила сумку и, прижав ее к груди, встала - Я, наверное, и правда переутомилась. Не очень хорошо себя чувствую. Я пойду домой, хорошо?
Рома удивился. Как это домой? А как же наш чудесный вечер вдвоем? Неужели она не поняла, что он ей предложил? Или просто не поверила, решила не придавать значения? Конечно, с чего бы это ему, Роману Малиновскому, приглашать на свидание Пушкареву? Дурдом какой-то!
Роман постарался улыбнуться еще обворожительнее, посмотрел на Катю своим фирменным обволакивающим взглядом и заговорил очень проникновенно
- А я так надеялся, что мы с Вами еще немножко посидим, отвлечемся от этих скучных дел. - В голосе появилась легкая хрипотца - Здесь, мне кажется, очень уютно, и музыка такая приятная. Когда еще случай представится?
Ну, теперь-то она должна понять намек? Он ведь может и передумать.
Рома все еще сидел и снизу вверх разглядывал свою избранницу. Интересно, что все-таки скрывается под этой прабабушкиной блузкой с допотопным бантом? Может, ему повезет, и там найдется хоть что-нибудь? А вдруг, эта широкая бесформенная юбка прячет тонкую талию и неплохие ножки?
Ха, размечтался! Вот, если б это была Клаудия Шиффер!
Где же она берет такую страшную одежду?
- Я бы с удовольствием, Роман Дмитрич, конечно, но я сегодня так устала, может быть, как-нибудь в другой раз? Спасибо Вам большое.
Катя говорила вежливо и, в то же время, как-то отрешенно.
Она и в самом деле устала. Вроде даже не реагирует на него. Действительно ни на что сил нет? А может, это игра такая специальная?
Рома встал и, старательно убирая из голоса недовольные нотки, произнес:
- Конечно, конечно. Я Вас отвезу.
- Нет, что Вы, не нужно. Я нормально доберусь сама. Не беспокойтесь.
Ох, какой соблазн. Пусть бы шла себе куда хочет. Какое счастье было бы прекратить это идиотское ухаживание и поехать куда-нибудь к Анечке или Дашеньке.
Но нет. Не стоит. Он уже настроился, столько времени убил. Потом нужно будет все начинать сначала.
- Нет, я не могу Вас отпустить в таком состоянии. И не спорьте.
Галантно помог ей надеть пальто и мрачно смотрел, как Катя, неуверенно ступая, чуть ли не натыкаясь на сидящих людей, медленно пошла к двери.

Он все еще не уехал. Все еще сидит в машине возле кафе, разглядывая блуждающим взглядом пустынную улицу, редких прохожих и стоящие рядом автомобили.
Что он здесь делает? Чего ждет? Откуда эта слабость и апатия? Нежелание двигаться?
Ведь все правильно. Он должен был так поступить. Просто обязан. Чтобы защитить то, что дорого всем его родным и близким.
Андрей выпрямился в кресле. Руки сжали руль. Нужно успокоиться и уехать отсюда. Нажать на газ. Вспомнить, наконец, о своих делах. Выбросить из головы непонятные, тревожащие мысли.
Ему это уже почти удалось. Уговорить себя, что он прав. Что затеянная ими подлость оправдана высшей необходимостью.
И вдруг он увидел ее. Катя стояла на покрытом снегом крыльце в пальто нараспашку и как-то растерянно оглядывалась. Небрежно наброшенный шарф совсем не защищал тонкую шею. Ее фигурка, освещенная висящим над входом фонарем, казалась маленькой и хрупкой. Вот она начала спускаться по ступенькам, поскользнулась и чуть не упала, беспомощно взмахнув руками.
Малиновский дернулся вперед, подхватил ее под локоть, прижал к себе, другой рукой обняв за талию. И сказал что-то, улыбаясь, близко нагнувшись к ее лицу.
Андрей понял, что не может на это смотреть.
Закрыл глаза и еще сильнее вцепился в руль, борясь с желанием выскочить из машины и немедленно прекратить этот фарс.
Внутри поднялось острое чувство отвращения к самому себе. Именно к себе. Ведь это он допустил все это, позволил Роману приблизиться к ней. Нет, он организовал, спланировал эту гнусность! Ромка только исполнитель. А он... он негодяй. Подонок.
Глаза, тем временем, открылись и продолжали непроизвольно наблюдать, как Малиновский, так и не убрав руку с ее талии, подвел Катю к машине и открыл дверцу. Катя, уже собираясь сесть, снова оглянулась, будто искала кого-то.
И вдруг заметила его машину. Андрей это сразу понял, потому что она застыла, напряженно глядя в его сторону, и даже сделала по направлению к нему несколько шагов.
О, нет, только не это! Он не должен, не может сейчас с ней говорить! Не может смотреть ей в глаза!
Сбросив оцепенение, Жданов поспешно завел мотор, и машина, взвизгнув тормозами, резко сорвалась с места.

Катя плохо помнила, как вышла на негнущихся ногах из кафе, как добралась, все-таки не упав, до машины. Кажется, ей помог Роман Дмитрич. И вот она сидит в его машине, уже второй раз за сегодняшний день. Он вынужден тратить на нее свое время, везти ее домой. Это очень неудобно. И странно. Чужая машина, чужой запах. И все снова напоминает об Андрее. Сколько незабываемых счастливых мгновений пережила она с ним, в его машине. Это было во сне? Как же ей убедить в этом себя? Все так реально! Она помнит каждое их свидание до мельчайших подробностей. Всю бурю чувств, которую она испытывала от общения, от его прикосновений ...
Только что ей показалось, что она видела машину Андрея. Конечно, показалось! Теперь так, наверное, будет всегда. В каждом прохожем она станет искать знакомые черты, узнавать походку, голос, высматривать на улице его машину.
Они никогда не будут вместе. Ей нужно с этим смириться. Понять, что вся ее любовь со Ждановым была только в мечтах. Он никогда ей не принадлежал. У него своя жизнь, свои заботы. Она для него просто сотрудник.
Как так получилось, что она позволила себе поверить, что еще все возможно?
Сидела и в самом деле решала, готова ли она еще раз пережить все трудности, приведшие их к счастью. Размышляла, как будет себя вести, когда Андрей начнет за ней ухаживать. Хотела повторить все действия, разговоры, реакции, чтобы он снова влюбился в нее. Какая чушь! Надеялась вложить ему в сердце приснившуюся ей любовь.
В ней, видимо, все еще была жива надежда. Бессмысленная, отчаянная надежда на то, что все как-то образуется, что эта ужасная реальность еще может измениться. Что Андрей вернется к ней.
Ей почудилось, что ее сон повторяется. Совещание, знакомое кафе...
Наверняка, она уже была когда-то в этом кафе, просто забыла об этом. А совещание... Сколько раз она участвовала уже в подобных совещаниях?
Ее подсознание не может постичь жестокую правду и мучительно ищет выход из создавшейся ситуации. В самых обычных событиях она постоянно находит какой-то скрытый смысл. Выдумывает. Ей кажется, что Жданов и Малиновский ведут себя как-то странно, мерещатся какие-то особые взгляды, жесты, интонации. А в самом деле, ничего этого нет! Ей просто очень хочется, чтобы было...

Катя заставила себя вынырнуть из своих мыслей. Нужно поддерживать разговор. Собраться и слушать, что говорит ее спутник.
Скоро она будет дома. Сможет, наконец, отдохнуть. И поплакать. Все силы у нее сейчас уходят на то, чтобы не дать пролиться слезам. Нельзя, чтобы Малиновский что-то заметил. Надо просто кивать и улыбаться.
Роман Дмитрич очень мил и заботлив. Несколько раз спросил ее о самочувствии. Пытается развлечь разговором, включил негромкую музыку. Не показывает насколько ему скучно с ней и неинтересно.
Она чувствует себя перед ним виноватой. Столько гадостей о нем навыдумывала! Выставила его, пусть и во сне, полным негодяем. Как она могла так плохо думать о нем?

Ну что, так и будем молчать? Что ж она неразговорчивая такая? Он уже и так и эдак. Только адрес четко сказала, в окно уставилась и сидит. На все его попытки завязать разговор, то молчит, то невпопад отвечает, то "спасибо, Роман Дмитрич, не волнуйтесь". Так дело не пойдет. У него ж задание. Его нужно выполнить. Желательно побыстрее. У него есть еще куча более интересных дел.
Она, кажется, его не воспринимает. Не понимает, что он пытается за ней ухаживать. Ну, правильно, ей это и в голову не приходит. Она ему благодарна за дружеское участие. Малиновский же очень хороший друг и утешитель всех барышень, особенно страшилок. Кто бы мог подумать! Надо как-то форсировать события.
- Катенька, что же Вы сидите такая грустная? Как мне Вас развеселить?
- Ну что Вы, Роман Дмитрич, я просто устала.
- Ну, я же вижу. У Вас что-то случилось? Вас кто-то обидел? Может, я могу помочь?
- Нет, нет, все в порядке, не волнуйтесь.
Ну вот, опять. Да, не волнуется он! С чего ему волноваться?
- Я был бы очень рад что-нибудь для Вас сделать. Вы наш добрый гений. Без Вас мы бы все пропали. И Зималетто и Жданов и я.
Роман искоса посмотрел на Катю. Лицо ее по-прежнему оставалось каким-то отрешенным. Она сидела с ним рядом, как-то съежившись, вцепившись обеими руками в сумку и не мигая, напряженно смотрела прямо перед собой.
А может, она его боится? Не знает, как реагировать, не верит, что он может с ней флиртовать. Правильно, между прочим, делает. Это же страшный сон какой-то!
Еще не поздно отступить. Сделать вид, что ничего и нет, кроме дружеской беседы. И ехать себе свободным, как ветер...
Рома усилием воли отогнал соблазнительные мысли. Как же ему трудно! Оказывается, он иногда страдает косноязычием. Обычно, когда нужно закадрить какую-нибудь хорошенькую куколку, он ощущает кураж, легкость, голова полна идей, остроумных шуток. А сейчас... Язык просто не слушается. Не хочет говорить комплименты Пушкаревой. Каждое слово приходится из себя выдавливать. Разговор все еще не вышел за рамки светской беседы. Он будто оставляет себе пути для отступления.
Надо решиться. Сжечь мосты.
- Катенька, я так рад, что Вы работаете с нами. Я раньше никогда не встречал такую девушку, как Вы - умную, порядочную, - Роман запнулся, будто с трудом подбирая слова - в общем, особенную.
Никакой реакции. Обычно ему не нужно столько говорить, девчонки все понимают с полуслова. Так то нормальные девчонки. А это - Пушкарева.
Он действительно не знает, что может сказать ей приятного, какие такие есть у нее достоинства. Нужно говорить что-то такое, чему она сможет поверить, поэтому его обычные комплименты про неземную красоту и очарование категорически не подходят.
"Ах, я, когда Вас увидел, был просто потрясен! Никогда в жизни не встречал никого, столь же прекрасного!" Умереть, не встать! Она же не дура. Решит, что он над ней издевается.
Она умная и образованная. Что есть, то есть. Это единственное, что можно о ней с уверенностью сказать.
- Я бы очень хотел узнать Вас получше. Мы никогда не разговаривали с Вами ни о чем, кроме работы. Я о Вас совсем ничего не знаю. Чем Вы занимаетесь в свободное время?
Катя, наконец, отмерла. Повернула голову и посмотрела на него с явным удивлением.
- Зачем Вам это? У меня очень скучная, однообразная жизнь. Свободного времени почти нет. Только работа и больше ничего.
Катя крепко сжала губы. Не нужно было ей так много говорить. К горлу подкатил комок, на глазах выступили слезы. Хорошо, что в машине темно. Главное, не разрыдаться. Малиновский проявляет к ней участие. Это так неожиданно. Кажется, окончательно выбило ее из колеи. Она ответила ему искренне, не смогла сдержать рвущуюся наружу горечь. Разговаривать сейчас выше ее сил. Она не готова обсуждать, что бы то ни было, особенно, свою жизнь. Тем более, с Малиновским.
- Конечно, я понимаю. - Рома, придерживая одной рукой руль, сочувственно погладил Катю по плечу. - Жданов Вас совсем замучил. Нужно все-таки хоть иногда отдыхать, гулять.
В Катином голосе Роман четко услышал обиду на жизнь. Так вот в чем дело! Ну, ничего, Катюша, ты стоишь на пороге самого увлекательного любовного приключения в твоей жизни.
- А давайте сходим вместе куда-нибудь? - легко произнес Рома, вроде эта идея только что родилась в его голове - Я знаю такие чудные места, вам понравится.
- Я? С Вами?
Роман Дмитрич ее куда-то приглашает? Ерунда какая-то. Зачем она ему? Что это значит? Странно. Да нет, не может быть, она, наверное, не так поняла. Он просто хочет ее чуть-чуть развлечь. У них ведь были до всей этой истории с инструкцией очень хорошие, товарищеские отношения.
- А что? Вы думаете, Малиновский такой чурбан неотесанный, что со мной и поговорить не о чем? Вы, наверное, слышали обо мне всякое - разное, не очень лестное. Поверьте, многое просто сплетни. Мне кажется, нам может быть интересно вместе. Неужели мы не найдем тему для разговора?
Катя так долго молчала, что Рома уже решил, что она уснула.
Малиновский приглашает ее на свидание? Зачем?? Это не может быть случайностью. Что ему нужно от нее? Хочет ее контролировать? Он взялся за это вместо Андрея?? Так, стоп. Прекратить истерику! Это уже какая-то паранойя.
- Ну что Вы, Роман Дмитрич! Я совсем не думаю о Вас плохо, наоборот.
Как неудобно. Он выражает ей свою искреннюю человеческую симпатию, расположение, а она...
- Правда? А что Вы обо мне думаете?
Новая новость! Что это за вопросы? Вряд ли ему было бы приятно узнать, что она о нем думала еще вчера.
От необходимости отвечать ее избавило то, что они, наконец, подъехали к ее дому. Нигде не застряли в пробке, хоть в этом повезло. Машина остановилась неподалеку от подъезда.
- Ну вот, мы и приехали - с облегчением произнесла Катя и потянулась к дверце - Спасибо Вам большое, Роман Дмитрич.
- Катенька, подождите!
Что ж она так и уйдет? Еще ведь ничего не решено! Рома набрал в грудь побольше воздуха.
- Мне, и правда, очень важно это знать.
Сделал паузу, будто собираясь с силами. Замер в напряженной позе, руки на руле, взгляд не отрывается от приборной доски.
- Как Вы ко мне относитесь?
- В каком смысле? - Катя улыбнулась. Это же обычный вопрос. Не значит совсем ничего. - Очень хорошо отношусь. Мне с начальством повезло. Мы с Вами одна команда.
- Нет. Я не об этом. - Малиновский перевел дыхание. Слова действительно выдавливались с большим трудом - Могу ли я надеяться... что мы с Вами... сможем когда-нибудь познакомиться поближе?
Повернулся к ней всем корпусом и неуверенно посмотрел в глаза.
- Что Вы имеете в виду?
Почему-то пропал голос. Вопрос удалось задать шепотом, еле-еле шевельнув губами.
- Я очень этого хочу. - Роман тоже перешел на шепот. Это же так романтично Нерешительно поднял руку и, чуть дотрагиваясь, поправил выбившийся локон. Наполненный нежностью взгляд заскользил по ее лицу и остановился на губах - Вы мне очень нравитесь... уже давно. Я так много думаю о Вас. Я хочу...
- Не понимаю... - эти слова прошелестели совсем уж неслышно.
- Я мечтаю о Вас. О том времени, когда мы сможем быть вместе. Вы, конечно, мне не верите, но я... я должен сказать...
Катя почувствовала, что не может пошевелиться. Не может отвести глаза. Тело словно парализовало. Дико разболелась голова. Рассудок протестовал, вопил о том, что это немыслимо, невероятно, это опять сон, мираж, чушь. Не станет Малиновский говорить такое ей, не может хотеть ее поцеловать.
- Вы такая необычная... милая... - его шепот уже грохочет в ушах.
Он наклоняется к ней, все ближе и ближе, заполняет собой все маленькое, душное пространство. Совсем нечем дышать. Перед глазами мелькают черные точки. Она сейчас умрет!
Беспомощно ощутила чужие губы на своих губах, нахальный язык проник в рот, чужие руки сжали плечи, бесцеремонно заскользили по лицу, шее...
Нет! Это надо немедленно прекратить! Немедленно!
Наконец, все прекратилось.
Роман недоуменно отстранился, окинул ее лицо ищущим взглядом, стараясь понять ее реакцию на поцелуй. Вернее понять, почему он не почувствовал никакого отклика, никакого движения навстречу.
Может, он поспешил? Поторопил, так сказать, события? Но разве она не дала зеленый свет? Так мило улыбалась, шептала...
Катя видела Малиновского словно сквозь дымку. Лицо его расплылось, черты исказились. Ей нужно отсюда уйти. Домой. Ей надо добраться, наконец, домой!
Уцепившись остатками разума за эту единственную мысль, Катя, отвернулась, как слепая принялась шарить руками по дверце в поисках ручки, нашла ее, открыла дверь и, ни слова не говоря, выбралась из машины. Медленно, еле переставляя ноги, не оглядываясь, побрела прочь.
Ей показалось. Померещилось. Все это не может происходить на самом деле. Ей снова все это снится. Или это безумие? Она сошла с ума?
Как качается все вокруг! И кружится голова. Она уже почти дома. Осталось совсем чуть-чуть.
- Катя!
Он не может все это так оставить. Что это такое? Куда она пошла? Почему идет, шатаясь, как пьяная? Роман ожидал всего. Что Пушкарева бросится ему на шею, обрадуется, хотя бы смутится. Но вот так... Она не ответила на его поцелуй. Не откликнулась на его прикосновения. Никак не отреагировала на признание. Просто ушла. Как это понимать?
Он не успел выйти из машины. Застыл, увидев, как Катя, не проронив ни звука, упала на землю.


- Катя! Катенька, что с Вами? Очнитесь!
Рома даже сам не заметил, как оказался возле нее. Катя лежала на спине, неловко подвернув руку. Испуганно нагнулся, всмотрелся в лицо. Что же это? Свалилась таки в обморок. За что ему это наказание? Осторожно похлопал по щекам. Наконец, веки ее задрожали, она вздохнула и открыла глаза.
- Слава Богу! Ну, что случилось? Давайте, я Вам помогу. Вы можете встать?
Катя медленно приходила в себя. Темное небо над головой. Кружащиеся в воздухе снежинки. Чей-то голос, настойчиво пробивающийся в сознание.
Она лежит на земле. Кто-то склонился к ней, держит за руки и пытается поднять. С трудом удалось сфокусировать взгляд на находившемся так близко лице.
Малиновский!
Тут же вернулась сильнейшая головная боль и ощущение нереальности происходящего. Малиновский только что говорил ей что-то невообразимое и лез к ней целоваться!
Она не смогла уйти. Упала и потеряла сознание. Не дошла до дома всего несколько шагов. Плохо, что он это видел. Нужно встать. Как же он над ней навис!
- Все нормально, Роман Дмитрич, я просто поскользнулась.
Ну да, конечно! Видел он, как она падала! Это был самый настоящий обморок. Непонятно только, в честь чего? Неужели, из-за него? А что, может быть. Она ж у нас девушка нежная, затурканная, к мужскому вниманию не привыкшая. Не ожидала, разволновалась. Поэтому и сидела с ним вся такая заторможенная. Все ясно. Замечательная реакция, шок называется. Бряк и никаких проблем.
Рома, наконец, поставил ее на ноги, но руки убирать не спешил, держал, обняв за плечи.
- Вот так, тихонечко. Все в порядке?
- Да, да. Не беспокойтесь.
У нее совсем не осталось сил. Ноги дрожат и подгибаются. Близость Малиновского вызывает волны тошноты. Она не может отодвинуться от него, освободиться из его рук.
- Ну, как же не беспокоиться? - Роман прижал ее к себе еще крепче, виновато и трепетно глядя в глаза. Умеет ведь он успокаивать взволнованных барышень? Правда, без чувств от его поцелуев еще никто не падал. Привычней и естественней несколько другая реакция. Но ничего, это будет его первый опыт. Даже лестно. Узнал о себе что-то новое. Какое он способен оказать влияние на некоторых, особо отсталых, представительниц слабого пола.
- Простите меня. Я Вас напугал? - шепнул, стараясь придать голосу побольше смущения. - Мне не следовало так... я не должен был... - завладел ее рукой и принялся ласково перебирать пальчики.
Сколько же можно?! Когда кончится это наваждение? Роман Малиновский, бормочущий что-то неуверенным голосом. Нежные взгляды, ласковые касания. Неожиданно вспыхнувший интерес первого бабника Москвы к ней, очкастому монстру Кате Пушкаревой. Всему этому может быть только одно логическое объяснение: не Андрей, а Малиновский согласился принести себя в жертву ради спасения компании. Она заново, по-другому, переживает события из собственного прошлого.
Боже, какого еще прошлого?!
Ей все это просто снится. Опять. Она, наверное, давно сошла с ума, и ей снова и снова мерещится, что в нее влюбляются самые завидные мужчины города. Красивые, богатые и успешные. Готовые ради нее круто изменить свою жизнь, отказаться от всех своих прежних привычек, бросить к ее ногам все, что имеют. Ради любви к ней.
Бред. Полный, абсолютный бред.
Она не в состоянии сейчас ни о чем думать. Все, что ей нужно, это попасть, наконец, домой и отдохнуть.
- Катенька, ну скажите же, что Вы на меня не сердитесь, - продолжал ворковать Роман, твердо решив окончательно прояснить обстановку и добиться от Кати вразумительного ответа на свои нежные чувства. Как долго она собирается находиться в шоковом состоянии? Пора уже из него выйти, возрадоваться подарку судьбы и слиться с ним, наконец, в пылком поцелуе. Пока он не передумал.
Рома притянул ее еще ближе, его губы уже находятся в сантиметре от ее брекетов. Мысли о том, что можно о них поцарапаться он снова старательно отогнал.
- Кать, пожалуйста, улыбнитесь, мне невыносимо думать, что Вы расстроены из-за меня.
Давай, девочка, лови момент, принц на белом коне весь к твоим услугам. По крайней мере, сегодня.
Вдруг послышался резкий стук распахнувшейся двери и крик:
- Дочка, держись! Я помогу!
Что значит этот призыв Рома задуматься не успел, на него было совершено нападение. Кто-то схватил его сзади и принялся остервенело оттаскивать от Кати. Пришлось выпустить из рук хрупкие плечики и уделить внимание нападавшему. Не сразу, но все же Роме удалось сбросить с себя вцепившегося в него человека и обернуться. Перед ним стоял, тяжело дыша, пожилой мужчина, в наспех наброшенном пальто, и тряс у него перед носом какой-то палкой.
- А ну, отойди от нее! Ты кто такой?
Та-ак, неожиданное осложнение. Оказывается, встречи с Пушкаревой могут быть опасны для здоровья. Мало того, что она красавица, каких поискать, так у нее еще и папа нервно больной. Что ж это он кавалера от дочки палкой отгоняет? У нее, наверное, от женихов отбоя нет. Интересно, Зорькин уже прошел проверку? Выдержал бой за руку принцессы?
Сейчас будет дуэль на шпагах. Это же именно то, чего ему не хватало для полного счастья. Драки с возмущенным отцом, вступившимся за честь дочери. Схватки не на жизнь, а на смерть. Правда, у него, Романа Малиновского, шпаги нет. И даже палки нет. Он абсолютно безоружен.
Рома оглянулся на Катю, надеясь, что она сейчас успокоит разбушевавшегося родителя. Но сразу понял, что рассчитывать ему придется только на себя. Катя стояла, опустив голову, сосредоточенно изучая что-то у себя под ногами, и явно не собиралась вмешиваться в беседу.
Ему нужно проявить выдержку и попробовать утихомирить противника.
Рома выставил вперед обе руки и успокаивающе заговорил, стараясь произносить слова быстро и четко:
- Подождите! Вы все неправильно поняли. Я не сделал ничего плохого. Мы с Екатериной Валерьевной вместе работаем. Я ее домой подвез после совещания.
Его речь все-таки возымела действие. Мужчина палку опустил.
- Катерина! Ты его знаешь? Что с тобой?
Катя, наконец, подала голос:
- Да, папа. Все в порядке.
- Мама в окно видела, как ты упала, а этот тип на тебя бросился. Что ему от тебя надо?
- Я... просто споткнулась. А Роман Дмитрич... хотел мне помочь...
Катя говорила тихо, невнятно, делая паузы между словами. Будто механически.
Рома решил закрепить успех.
- Да, совершенно верно. Так все и было, - и обезоруживающе улыбнулся.
Поколебавшись немного, папаша, в конце концов, расслабился, на лице его появилась слегка виноватая, смущенная улыбка.
- Ну, Вы уж меня извините. Сейчас время такое, всякое может быть... выбежал спасать... Разрешите представиться: подполковник в отставке Валерий Сергеевич Пушкарев.
Вот значит как. Ну, понятно. Рома выпрямился, по стойке "смирно".
- Вице-президент Зималетто Роман Дмитрич Малиновский, - отрапортовал, стараясь, чтобы слова его прозвучали как можно внушительней и, не забывая при этом дружелюбно улыбаться.
Состоялось рукопожатие, мир был заключен. Палка теперь использовалась по своему прямому назначению - Пушкарев тяжело оперся на нее, нагнулся и, морщась, потер колено.
Катя, до сих пор безучастно наблюдавшая всю сцену разборки отца с напавшим на нее "маньяком", подошла поближе.
- Очень больно, пап?
- Нет, ничего. - Валерий Сергеевич обнял дочку и снова перевел взгляд на Романа. - Ну, мы пойдем. Простите еще раз. Спасибо, что подвезли Катюшу.
- Ну, что Вы, как же иначе! - от улыбки у Романа уже сводило скулы. - Катенька наш очень ценный сотрудник. Мы без нее, как без рук.
- Да, Катюха у нас...
Комплимент папе понравился. Он окончательно приободрился.
- А может, зайдете к нам? Чайку попьем, погреетесь, в шахматы сыграем, - выразительно щелкнул себя по шее.
Нет, это уже слишком! Кровопролития удалось избежать, и слава Богу. Идти в гости к родителям Пушкаревой он не готов. Морально. И никогда не будет готов.
Такой жертвы Жданов не может от него требовать. Ему всегда удавалось благополучно избегать такого трогательного события, как чаепитие с родителями очередной подружки. А уж знакомство с родителями Катеньки, да еще на первом же свидании, тем более не входит в его планы.
- Спасибо, я бы с удовольствием, но, к сожалению, тороплюсь. Дела.
Катя, испуганно замершая при последних словах отца, поспешно протянула руку:
- Всего доброго, Роман Дмитрич.
Малиновского, развалившегося у них дома, на кухне, она точно не выдержит.
Сейчас они, наконец, уйдут, и она сможет спрятаться от всего этого кошмара в своей комнате.

Рома еще какое-то время смотрел на закрывшуюся дверь подъезда, пытаясь прийти в себя.
Ну что? С почином тебя, Малиновский! Первое свидание с этим недоразумением состоялось. Не совсем так, как планировалось, но все же. Он прошел испытание с честью, сумел даже выжить в неравном бою. В том, что ему не удалось довести дело до логического конца, его вины нет. Этому помешали объективные обстоятельства. Всякие разгневанные отцы.
Зато теперь он свободен! Получил отсрочку. Может делать, что хочет!
Настроение резко поднялось. Жизнь прекрасна и удивительна!
Рома быстро подошел к машине, сел, взял мобильный телефон:
- Оленька? Привет, это я. Как дела? А я тут еду совсем один. Так хочется душевного тепла, понимающих глаз...


- Да, мамочка, со мной все хорошо...
- Нет, это просто недоразумение...
- Спасибо, я совсем не хочу есть, я ужинала в кафе...
- Я очень устала, пойду спать, ладно?

Наконец, она может спрятаться. Закрыться от всех, остаться наедине со своим отчаяньем и непониманием. Наедине со своей бедой, о которой никому нельзя рассказать. Нельзя поделиться. Ее сразу же сочтут ненормальной и отправят в сумасшедший дом. А может, это и правильно? Она действительно сошла с ума, и ей нужно лечиться?
Катя машинально, двигаясь как автомат, разобрала постель, разделась. Пытаясь унять сотрясающую все тело дрожь, сжалась под одеялом в комок.
Как же ей страшно! Что происходит? Как объяснить, постичь события сегодняшнего дня? Этот кошмар, начавшийся сразу после пробуждения?
В Зималетто она больше не пойдет. Вообще не встанет, не выйдет из этой комнаты. Пусть ее отправят в больницу. Ей все равно. Ее жизнь закончилась.
Родителей только жалко. За что им это?
Снова полились безнадежные слезы. Подушка сразу стала мокрой. Как же она устала, устала даже плакать! Нет сил ни о чем думать. Холодно. Голова раскалывается. Нужно расслабиться. Дать отдохнуть измученному мозгу. Ради мамы и папы. Они ведь не переживут...
Как она может заснуть? Она, наверное, никогда больше не сможет спать...

- Катенька! Вставай, детка, - ласковый мамин голос ворвался в ее беспокойный сон - пора одеваться.
Нет. Она не хочет просыпаться. Никогда. Не хочет жить без Андрея, без его любви.
- Скоро гости приедут.
Гости? Какие гости?
Катя открыла глаза. Мама, улыбаясь, склонилась над ней. Комната залита солнечным светом, из открытого окна доносится пение птиц.
- Катюха! Подъем! Всю свадьбу проспишь! - зычный папин бас из кухни.
Свадьбу? Не может быть! Свадьбу!! Она выходит замуж!! Сегодня!!
Волна счастья затопила ее. Это был просто сон, весь этот ужас был только во сне!
Вот ее свадебное платье!
Катя вскочила, кинулась к висящему на шкафу платью, схватила его, закружилась, радостно смеясь.
Папа заглянул в комнату.
- Сколько можно спать? Жениха в таком виде встречать будешь?
- Сейчас! Я сейчас! - Катя никак не может перевести дыхание, восторг не дает говорить. Набросила халат, вылетела в зал. Везде видны приготовления к свадьбе, на стенах нарядные поздравительные плакаты.
Все хорошо! Все замечательно!

Вот она уже нарядная, в белом чудесном платье, волосы уложены в великолепную прическу, ждет своего Андрея. Единственного, любимого Андрея.
- Приехали! - доносится со двора крик девчонок.
Какая-то возня в коридоре, смех, возбужденные голоса. Андрей, чтобы добраться до нее, должен выполнить бесконечные задания. Наконец...
Она видит его. Самые родные в мире глаза тепло улыбаются ей.
От его лица невозможно отвести взгляд. Как же он красив! Невероятно, фантастически красив в темном, облегающем статную фигуру, костюме, белоснежной рубашке и с огромным букетом цветов в руках.
Рядом Малиновский. Тоже с улыбкой протягивает ей букет и что-то говорит. Она не расслышала, что. Наверное, поздравляет с самым счастливым днем в ее жизни.
Милый Роман Дмитрич! Снова придумала она о нем какую-то ерунду! Ей нужно это прекратить, нужно подружиться с ним. Ведь это друг ее мужа.
- Спасибо, - тихо произносит она, берет цветы, глядя, не отрываясь, на Андрея, на самого дорогого человека на Земле.

ЗАГС. Звучит марш Мендельсона. Красивая, величественная женщина произносит торжественные слова. Катя слушает ее, затаив дыхание. Сейчас она станет Ждановой. Они с Андреем будут вместе всегда, будут любить друг друга всю жизнь. И в радости и в горе, пока смерть не разлучит их...

- Екатерина Валерьевна Пушкарева, согласны ли Вы взять в законные мужья Малиновского Романа Дмитрича?
Что? Что она сказала? Она, наверное, оговорилась. Как - Малиновского??
Катя медленно, медленно повернула голову. Рядом с ней стоит Малиновский! Улыбается и протягивает к ней руки. Где же Андрей?? Катя резко обернулась. Букет выпал из ослабевших рук.
Почему он стоит сзади, рядом с Юлианой? Он что, свидетель?? Свидетель на ее свадьбе с Малиновским??
Нет! Нет! Это невозможно!
Отчаянный крик застрял в горле. Не в состоянии выдавить из себя ни звука, лихорадочно качая головой, Катя попятилась, наступила на цветы, чуть не упала, круто развернулась и бросилась к двери.

- Катя! Подожди! - Роман кинулся за ней.
Как же трудно бежать! Ноги совсем не слушаются. Она открывает одну дверь, другую. Где же выход?
- Стой!
Голос Малиновского все ближе и ближе. Сейчас он догонит ее!
Распахнута еще одна дверь. Длинная, темная, пустая комната. Без окна.
- Катенька, куда же ты? Что с тобой?
Ничего не видно. Только огромная фигура Романа, заслонившая собой проникающий из коридора слабый свет.
- Катя, что случилось? - зловещий, свистящий шепот.
- Нет! Не хочу! Не надо! - Катя вжимается в стену, опустившись на корточки и закрыв голову руками.
- Тебе не уйти от меня! Никогда!
Малиновский наклоняется к ней. Хватает за руки. Он очень силен. Лицо его дрожит, расплывается, в глазах загорается дьявольский блеск.
- Иди ко мне! - хищно тянется к ней искривленным в безумной улыбке ртом.
Катя крепко зажмурилась. Если он поцелует ее, она умрет!
Вдруг в комнату ворвался кто-то. Она уже не одна, ей сейчас помогут! Звуки борьбы, громкий крик, ругань, и... тишина.
Она почувствовала, что свободна. Ее больше никто не держит. Открыла глаза. В комнате ярко горит свет. Малиновский исчез. Его нигде нет. Зато рядом с ней, совсем близко стоит Андрей в сияющем, ослепительно белом костюме и мягко улыбается.
- Катенька, не бойся, - как ласков его бархатистый голос - тебя больше никто не обидит. Я с тобой.
Протянул руки и крепко обнял ее.
Со слабым стоном Катя прильнула к нему. Из глаз ручьем полились слезы. Как сладко плакать у него на груди. Со слезами уходит боль, тревога, неуверенность.
- Все будет хорошо, - Андрей нежно гладит ее по голове, - мы справимся со всеми проблемами, Кать. Вместе. Не сдавайся. Все будет хорошо.
Какие у него теплые руки. В его объятиях так надежно и спокойно. Она чувствует себя защищенной.
Поднимает к нему лицо.
- Ты со мной? Я так люблю тебя!
Как хочется ощутить вкус его поцелуя! Андрей приникает к ее губам с такой любовью и нежностью, что Катя сразу верит ему. Они все преодолеют. Они вместе. В душе распускается радость и надежда.
И совсем не страшно, когда он, все так же улыбаясь, отпускает ее, прикладывает руку к губам, посылая воздушный поцелуй, отступает и медленно растворяется в воздухе.

Катя проснулась.
Она лежит в своей комнате, в своей постели. За окном темно. Включила стоящий возле кровати ночник. Половина шестого.
Что это было? Где сон, где реальность?
Свадьба с Малиновским, ужас от его преследования, страх и беспомощность.
Андрей спас ее. Приходил к ней во сне. Защитил, отогнал кошмар, подарил надежду. Она до сих пор ощущает на своих губах его поцелуй. Он утешал ее, баюкал, как маленькую. Просил не сдаваться и верить в их любовь.
Она чувствует себя обновленной и отдохнувшей, испытывает подъем и воодушевление. Все будет хорошо! Он так сказал. Значит так и будет.
Это просто испытание. Проверка на прочность. Она будет бороться и выдержит.
Нужно встать, привести себя в порядок и идти к нему.

Президент компании Зималетто находился в отвратительном настроении. Сидел за своим столом и перед самим собой делал вид, что работает, бессмысленно перебирая папки. Голова сильно болела, и на душе было муторно.
Вчера он все-таки напился. После очередного звонка Киры, уже собрался к ней, даже подъехал к дому, но... Представив, что сейчас нужно будет улыбаться, разговаривать, а может быть и делать что-то еще, не выдержал, заехал в ближайший бар и там влил в себя изрядное количество успокаивающей и отвлекающей от тяжелых мыслей жидкости.
Теперь приходилось пожинать плоды этих возлияний.
Кроме того, титанические усилия, приложенные для того, чтобы всмотреться как следует в свою незаменимую помощницу Катеньку, и понять, как же она провела вчерашний вечер, желаемого результата не дали. Понять ничего не удалось. Вернее, догадки он может строить, конечно, сколько угодно. Катя выглядела усталой, задумчивой и какой-то растерянной. Но что это означает? Было у них что-нибудь с Ромкой или нет? Радости никакой у нее не наблюдается, это точно. Почему, кстати? Что этот придурок вчера с ней делал? И где его носит до сих пор? Рабочий день начался уже два часа назад, а вице-президент болтается неизвестно где. Даже телефон выключен.
Почему у нее такой утомленный вид? Роман не давал ей спать всю ночь? Или она мечтала о нем до утра?
Пришла, между прочим, вовремя и сразу включилась в работу. Как всегда. Бегает туда-сюда с бумагами. На счета компании пришли первые поступления от продаж, и Катя оформляет платежи по кредиту. Это, конечно, хорошо. И о своем непосредственном начальнике позаботилась - принесла ему чай с лимоном и таблетку от головной боли.
Но почему она смотрела на него при этом так грустно?! Сегодня, внимательно наблюдая за ней, он несколько раз ловил на себе ее странные, какие-то тоскливые взгляды. От этого ему неуютно, тоже как-то невесело. Где же, черт возьми, этот Малиновский?
Будто в ответ на его возмущенный призыв, дверь кабинета распахнулась и впустила улыбающегося, очень довольного собой и жизнью Ромку.
- Палыч, привет. Я тут задержался немного, ты ж не сердишься? Как ты тут без меня?
- Прекрасно. Ты где был? Рабочий день заканчивается уже! - Андрей никак не разделял его оптимизма.
- О-о! Где я был! Такая кошечка, пальчики оближешь! Я просто не мог оторваться! - Рома прикрыл от восторга глаза и покачал головой - Ты должен меня понять!
Это он о ком? О Кате?!
Жданов почувствовал, что вообще перестал что-либо понимать. Виски заломило еще сильнее. Очень захотелось треснуть дружка чем-то тяжелым по голове.
- Малиновский, что ты несешь? Ты в своем уме?
- Не веришь? Я тебе говорю, ураган Катрина в чистом виде! Давно у меня такого не было!
Андрей откинулся на спинку кресла, и некоторое время молча изучал приятеля. Наконец произнес, с удивлением вслушиваясь в свой надтреснутый голос:
- Интере-е-есно! Кто бы мог подумать! Катя - восхитительная кошечка?
А ты еще сопротивлялся!
- Почему Катя? Нет, ее О-оленька зовут - мечтательно пропел Рома.
Эти перепады доведут его до инфаркта. Андрей перевел дыхание. Ну что с него возьмешь? Малиновский есть Малиновский.
- А Катя? Как у тебя с Катей?
- С какой Катей?
- Пушкаревой, идиот!
Ромкина улыбка увяла.
- Ой, не напоминай! - скривившись, оглянулся на каморку - Она там?
- Вышла. Рассказывай!
Рома вдруг вытянулся в струнку.
- Разрешите доложить, mon General! Разведку боем произвел, слова всякие говорил, даже бесстрашно бросился на брекеты и поцеловал их! Правда, полностью выполнить задание не удалось - чуть не погиб в жестокой схватке!
Жданов поморщился и потер виски.
- Ты можешь нормально говорить? Не паясничать? Что еще за схватка? И не ори, у меня голова болит.
Роман подошел, наконец, к столу и сел в кресло для посетителей.
- Это у меня должна голова болеть. Такое вчера пережил!
Продолжить свою речь он не успел, в комнату зашла Пушкарева. Рома тут же вскочил и расплылся в улыбке:
- Здравствуйте, Катенька!
Катя на улыбку не ответила, окинула Романа каким-то затравленным взглядом, буркнула:
- Добрый день, Роман Дмитрич, - и поспешно скрылась в каморке.
Почему-то, наблюдая за этой встречей, Андрей испытал вместе с беспокойством какое-то мрачное удовлетворение.
- Пошли в конференц-зал, - хмуро бросил, направляясь к двери.
- Что-то не выглядит она особенно счастливой. Что у вас вчера произошло?
Наконец, он получил возможность задать давно мучивший его вопрос.
- Долго рассказывать, - Малиновский удобно устроился на столе и принялся подбрасывать вверх бутылку с минеральной водой. Ему явно не хотелось вспоминать это так называемое свидание. Андрей стал напротив, засунув руки в карманы.
- Ну! - нетерпеливо забрал бутылку и поставил на место. - Не тяни!
- В общем, ты ушел, - вздохнув, приступил Рома к отчету, - я то да се, давно мечтал с Вами вечер провести, давайте выпьем... А она! Смотрю, вдруг побледнела вся, глаза вытаращила. Ну, точно, сейчас в обморок упадет! Представляешь? - В голосе его явно сквозило недоумение. - Не знаю, может это у всех уродин такая реакция на приглашение мужчины вместе время провести? Как думаешь? Или это мы ее на работе замучили? Я даже испугался. Воду ей, как дурак, принес, отпаивал. Люди все на нас уставились. Кошмар! Потом она очухалась и тихонько так заявляет: "Пойду я, Роман Дмитрич, домой". Ну, повез ее домой, подыгрываю. По дороге ля-ля, фа-фа. Она вроде очнулась. Улыбалась, на шепот романтический перешли. Я - собрался, настроился. Целую ее трепетно прямо в брекеты. И опять! Слышь, Андрюха! Умора! Молча вышла из машины, поплелась к дому и шлепнулась-таки в обморок! Все это время в шоке, значит, была! Как тебе свиданьице?
Изображая по очереди то Катины вытаращенные глаза, то ее тихий голос, то поцелуй, то обморок, Рома устроил целый спектакль в лицах. Жданов, усевшись рядом, с интересом смотрел представление. Даже забыл о чувстве вины и головной боли. На вопросы, сыпавшиеся на него по ходу повествования, не отвечал, понимая, что вопросы эти риторические, служат для придания живости рассказу.
- Так это еще не все! Я, значит, ее поднимаю, преисполненный ответственности, веду дело дальше, и тут! На меня совершается нападение!
Рассказчик даже не заметил, что уже возбужденно кричит и размахивает руками.
- Папаша ее выскочил и кинулся защищать доченьку от маньяка! - Ромка бросился вдруг на Андрея, повалил его на стол и принялся душить, действием иллюстрируя свое повествование. Жданов, не ожидавший атаки, отчаянно забарахтался под ним.
- Малиновский, ты что, с ума сошел?
- Произошел захват сзади с намерением задушить бандита, и, после непродолжительной схватки, молодость все же победила!
Андрей, наконец, тяжело дыша, выбрался из-под нападавшего и сел.
- Обалдел совсем!
Роман обнял дружка за плечи:
- Мне удалось освободиться и утихомирить противника. Я применил весь свой дипломатический талант и дар убеждения, чтобы доказать, что я не насильник и не серийный убийца.
Ткнул Андрея в бок.
- Короче, еще и с папенькой королевны нашей подружился, он меня даже в гости на чаек приглашал! Я отказался, конечно, от этой чести, сам понимаешь.
Так как друг все еще не выражал восторга по поводу его подвигов, Ромка решил подвести итог:
- Жданов, я жизнью рисковал! Мне положен орден за отвагу, отпуск 2-х месячный на Ривьере, когда эта жуть закончится, и огромная денежная компенсация за моральный ущерб.
Захватывающий монолог закончился. Воодушевление ушло, Рома погрустнел.
- Но, могу от всего отказаться, если ты меня от этого задания освободишь, - продолжал он уже каким-то жалобным голосом.
- Малина, на тебя смотрит вся страна. Все твои заслуги перед Отечеством будут отмечены. Будет тебе и орден и отпуск, когда из этой передряги выскочим.
Андрей понял, что пора уже высказать свое мнение об услышанном. Почему Катя реагировала так странно? Все же терять сознание от поцелуя - это чересчур. Она что - тургеневская барышня 19 века, мужчину никогда близко не видела? Не может же она быть такой невинной. Или может? А Коленька? Нет, скорее всего, она действительно заболела. Они ее слишком нагружают работой. Заездили совсем. А теперь еще в душу к ней залезть решили своими грязными лапами.
Опять вернулось чувство вины. А вдруг у нее действительно никого нет, и эта связь с Малиновским принесет ей сильные страдания?
Словно угадав его мысли, Роман снова заговорил:
- Слышь, Андрей, я вот что думаю: зря мы с тобой всполошились и все это затеяли. Нет у нее никого. И не было! Никакого Зорькина! Поверь моему большому опыту. Уж я разбираюсь! Она так удивилась, растерялась, обалдела просто. С ней никогда в жизни мужчина ни о чем кроме смет и отчетов не разговаривал. Точно! Вообще ни один мужик рядом не стоял! Я же потом от нее не отделаюсь! Она от одного поцелуя два часа отойти не могла! Втюрится в меня, прилипнет, что я делать буду?
Рома говорил горячо, убедительно, но, абсолютно не надеясь на снисхождение.
И вдруг...
- Да, ты, наверное, прав. Давай оставим ее в покое.
Жданов понял, что это шанс. Реальный шанс прекратить этот фарс. Наконец его совесть успокоится, и ему не будет казаться, что он обижает маленького беззащитного ребенка!
Ромка замолчал, боясь поверить своим ушам. Неужели амнистия? Неужели он сейчас может получить свободу?
- Палыч! Родной! Ты согласен? Конечно, я прав! Какой там Зорькин! Да она ни о чем кроме работы и разговаривать не умеет! И не думает ни о чем! У нее в голове одни цифры! Мы идиоты просто! Ура!
Снова запнулся.
- Нет, ты, правда, согласен? Или так, издеваешься просто?
Андрею тоже передалось Ромкино возбуждение и облегчение. На лице его сама собой возникла улыбка.
- Я тебе всегда говорил, что это дурацкая затея. Совершенно ненужная! Катя не предаст меня никогда!
Как же приятно это говорить!
- Вытащим все вместе Зималетто из ямы и всё!
Осознав, наконец, свое счастье, Малиновский соскочил со стола и радостно закружил по кабинету. Энергия била ключом.
- Это надо отметить! Давай закатимся куда-нибудь с девчонками? Позовем Оленьку, Светочку, еще кого-нибудь!
Подлетел к шкафу, выхватил оттуда бутылку, плеснул коньяк в бокалы.
- Все! За избавление от страшилища! - выпил одним глотком - Я побежал, объявлю общий сбор!

Жизнь прекрасна и удивительна! Как мало нужно человеку для счастья! Какие все вокруг красивые и замечательные! Рома мчался по коридору, не чувствуя под собой ног. Кинулся радостно к вышедшей из лифта симпатичной мордашке.
- Танечка! Как хорошо, что ты здесь! Я так мечтал тебя увидеть! - Обнял девушку за талию. - Вот скажи, как тебе удается быть такой ослепительной?
Дверь лифта снова открылась, и оттуда вышла Катя и еще одна хорошенькая девушка.
- Аллочка! - воскликнул Рома, засияв во все свои 32 зуба. - Ну, это просто чудо какое-то! Как раз собирался тебе звонить!
С удовольствием игнорируя Катю, все так же обнимая Танечку, Роман подскочил к Алле и чмокнул ее в подставленную с милой улыбкой щечку. Подхватил под локоток.
- Девчонки, мне срочно нужно с вами кое-что обсудить. У меня есть грандиозный план!
Так и не глянув на Катю, даже не повернув в ее сторону головы, Ромка в обнимку с двумя красотками, смеясь и перебрасываясь шуточками, направился в сторону бара.

Катя проводила взглядом веселую троицу. Малиновский не обращает на нее никакого внимания. Не видит в упор. И это совершенно естественно!
А что же такое было вчера? Ведь он целовал ее? Или нет? Обнимал, шептал ласковые слова... Но если бы это было так, не прошел бы он сейчас мимо нее, как мимо пустого места? Может, ей все это померещилось? Тоже приснилось?
Снова навалилась сильная усталость и разболелась голова. Катя почувствовала, что эмоциональный подъем, вызванный таким замечательным сном, где Андрей подбадривал и обнимал ее, обещал свою поддержку, закончился. Силы ее на исходе. Сколько же можно? Она ничего не понимает в окружающем ее мире.
Медленно переставляя будто прилипающие к полу ноги, Катя пошла в свой кабинет. Прикрыла за собой дверь, тяжело села на стул и застыла. В голове билась единственная, ужасная мысль: она сошла с ума! У нее галлюцинации!
Работать Катя уже не могла совсем. Только сидела неподвижно, уставившись в одну точку.
Ей нужно идти к врачу. К психиатру. Вот придет она, такая уродина, в брекетах, в нелепой одежде, со своими косичками и расскажет, что влюбился в нее без памяти красавец-шеф, президент крупной компании. Можно еще фотографию его из какого-нибудь глянцевого журнала принести.
Дрался из-за нее, умолял о взаимности, мечтал на ней жениться. Да, и еще всю фирму свою на нее переписал. И превратилась она в красавицу, миллионершу, бизнес-леди. Все мужчины были от нее без ума, а жених ревновал ее к каждому столбу.
Вот. А потом она проснулась, и ничего этого почему-то нет. И не влюблен он совсем, и свадьбы никакой не предвидится. И страшилище она опять. Странно как, правда? Зато вице-президент бегать за ней начал, тоже озарила его к ней внезапная любовь.
Ее из психушки точно не выпустят. Так и останется там, на белые стены смотреть и свадьбу свою то с одним, то с другим представлять. Что же делать, господи?!
Громкая трель телефонного звонка вывела ее из оцепенения. Катя долго смотрела на аппарат. Брать ли трубку? С кем-то разговаривать, пытаться решить какие-то вопросы... Зачем? Она все равно уже здесь не работает. Может быть, ее здесь вообще нет. Ей все кажется.
Но телефон все звонил и звонил. Создавал шум, от которого еще сильнее болела голова. Для того, чтобы стало, наконец, тихо, Катя схватила трубку.

- Андрюха, все, дело сделано! - Ромка влетел в президентский кабинет все такой же счастливый - Таких рыбок пригласил сегодня на вечер, закачаешься! Гуляем!
Андрей улыбнулся. Хотел уже согласится, но вспомнил о вечно ждущей его дома невесте.
- А Кира? Я и так вчера вдрызг пьяный к ней завалился. Ей это, знаешь, не понравилось.
- Ну что Кира! - с досадой отмахнулся Малиновский. - Придумай что-нибудь! Первый раз что ли?
А и в самом деле! Давно он уже беззаботно не развлекался. Надо отдохнуть. И от бесконечных страхов, мыслей тревожных, и от Киры. Все в порядке у него в тылу, все нормально. Катя поможет ему, на нее можно положиться, как всегда. Ромка, конечно, балда, обзывает ее по всякому, ругается, но поближе на нее посмотрел, и суть верно уловил. Не может у Кати быть никакого любовника. И никакого злого умысла. Она предана Зималетто и ему, Жданову. Боже, как хорошо! Решено! Гуляем!
Озвучить свое решение Андрей не успел. В каморке раздался телефонный звонок, и Катин голос глухо произнес:
- Коля! Привет.
Приятели переглянулись и, не сговариваясь, на цыпочках подкрались поближе к двери.

- Что? Адвокаты опять звонили?
- Ну, да, я же Филину вчера сказал, что ты нездорова, чтоб перезвонил, - Коля был возбужден. - Он настаивает на встрече, говорит, срочно нужно с Зималетто что-то решать.
Боже, какой еще Филин? Что решать? Она не может сейчас ни с кем ничего обсуждать, не в состоянии ни о чем думать. Кроме того, все это уже было. В ее сне. Тогда Коля ходил один на эту встречу. У нее было совещание. Ей приснилось такое развитие событий в этой ситуации. Вот пусть и сейчас идет один.
- Коль, сходи, поговори с ними, пожалуйста!
- Я? Один?
- Ну, а что такого? Пойди сам. Ты же все знаешь, полностью в курсе всех дел. У меня столько работы, просто ужас, и к тому же я плохо себя чувствую.
Если бы он только знал, насколько плохо!
- Пушкарева, ты что?! - Коля не знал и поэтому просто возмутился. Подруга хочет бросить его в пасть тиграм! - Я не могу! А вдруг я что-то не то сделаю? Или не то ляпну?
- Коленька, миленький, родной мой, ты все сделаешь правильно, ты же очень умный! Я в тебя верю.
- Вот именно, я умный! И один не пойду! Они меня там сожрут!
- Ты во всем разбираешься. Сам кого хочешь в финансовых вопросах сожрешь!
Катя иногда умела быть убедительной. И знала, как нужно разговаривать со старым другом. Похвалить, восхититься его деловой хваткой и сообразительностью, и он горы свернет.
Напряженно вытянувшиеся под дверью руководители компании жадно ловили каждое слово. Слышать они могли, к сожалению, только Катины реплики, и то, что они слышали, им категорически не нравилось. Возникшее поначалу недоумение быстро переросло в тревогу. Каждая фраза усиливала панику, била по нервам. Жданов просто прилип ухом к двери. Роман, затаив дыхание, вцепился в пиджак друга обеими руками.
Разговор продолжался. Катин размеренный, равнодушный голос произносил невероятные, чудовищные слова.
- Ты же знаешь, как это важно для нас. Действуй. Обсудим все дома.
Пауза.
- Ты будешь вознагражден, обещаю! ... Ого! Ну и аппетит у тебя, - резкий искусственный смех, - ну, ладно, так и быть, свою долю получишь. Не бойся, тебе хватит. Все, пока.
Рома почувствовал, что в легких нет воздуха. Совсем. Он забыл, что нужно дышать. Глубоко вдохнул и с ужасом посмотрел на Андрея. Тот был бледен, как стенка, возле которой они стояли. Ощущение неотвратимо надвигающейся катастрофы парализовало обоих.
Безмолвно уставившись друг на друга, друзья пытались осознать, что же это сейчас такое было. Беседа двух сообщников? Двух проходимцев, делящих между собой их компанию? Или это просто конец света?
Наступившая в каморке тишина все же привела их в чувство, заставила шевелиться. Нельзя, чтобы Пушкарева вышла и застукала их под дверью.
Андрей перевел взгляд на свою руку, судорожно сжатую в кулак. Заставил себя разжать побелевшие пальцы. Руку было некуда девать, и он некоторое время посмотрев на нее, засунул ее в карман.
Повернулся и все так же молча, зная, что Роман идет за ним, пошел в конференц-зал, с трудом отрывая от пола вдруг ставшие совершенно чужими пудовые ноги.

Откуда же им было знать, что Катя обещала Зорькину вознаграждение за труды в виде маминых вкуснейших пирожков с картошкой и капустой?

Жданов, сгорбившись, молча сидел за столом, глядя неподвижным взглядом прямо перед собой. Малиновский, так же молча, бегал из угла в угол, засунув руки в карманы, периодически отшвыривая в сторону попадавшиеся на пути предметы. Андрей на звуки не реагировал, полностью погрузившись в свои мысли. Даже грохот упавшего стула, заставивший Рому немного притормозить, его внимания не привлек. В который уже раз он вел мучительный диалог с самим собой, занимался самобичеванием.

Ну, вот и все. Вот тебе и ответ на все вопросы. Милая, скромная, преданная Катенька обвела его вокруг пальца, как мальчишку. Как последнего лоха.
Какая разница влюблена она в Зорькина или нет? Это абсолютно не важно. Важно то, что она со своим дружком забирает, уже забрала (!) у него компанию.
Страшные слова, которые он боялся произнести даже мысленно, помимо воли возникли у него в голове, и теперь грохотали в ушах, причиняя почти физическую боль. ПУШКАРЕВА ЗАБИРАЕТ У НЕГО КОМПАНИЮ! Жалкие попытки убедить себя, что этого не может быть, подавлялись неопровержимыми фактами. Фактами! Он слышал все собственными ушами!
Андрей крепко сжал зубы, пытаясь унять сотрясшую все тело нервную дрожь. Хотелось заорать, что-нибудь сломать, разбить. Бежать куда-то. Вместо этого он только сильнее стиснул руки, выпрямился и еще напряженнее принялся изучать письменный стол.
Он сам во всем виноват. Сам подарил ей свой семейный бизнес. Преподнес на блюдечке с голубой каёмочкой огромные деньги. Кто же устоит против такого соблазна? Никто. Вот и она не устояла.
А может быть, так все и задумывалось? Расположить к себе, влезть в доверие, получить власть и постепенно всем завладеть? Не-ет! Она не могла знать, что все так получится. Это все он. Его замечательное руководство. Его самомнение и самоуверенность. Его прекрасное умение разбираться в людях. Никто его не заставлял все на нее переписывать. Как же он мог так ошибиться?!
Он верил ей. Верил больше, чем кому бы то ни было. Больше, чем родным маме с папой, больше, чем невесте. Почему так получилось? Как он мог быть таким слепым? Не видеть элементарного? Она умная, некрасивая, вся погруженная в работу. Очень хорошо разбирается в экономических вопросах. Видимо, все уже давно просчитала, поняла, как себя вести, чтобы извлечь для себя максимальную выгоду.
А он! Еще угрызениями совести мучился! Ах, девочка, ах, наивная! Они, такие нехорошие, прожженные циники заставят ее страдать! Поползновения благородные даже у него присутствовали - защищал ее всегда, и сейчас защитить хотелось от них же. Распустил сопли! Кретин!

Полная бутылка минеральной воды чуть не убила как раз пробегавшего мимо Ромку, с глухим звуком шлепнулась в стенку и покатилась прямо под ноги вице-президенту.
- Ты что творишь? Чуть в голову мне не попал! - возмущенно завопил Малиновский - С ума сошел?
- Заткнись! - Андрей не проникся чувством вины за содеянное, просто ничего не заметил. Помолчал еще немного, стараясь справиться с овладевшим им отчаяньем и, наконец, взорвался - Долю он свою получит! Ему хватит! Акула финансовая! - Он кричал в полный голос. Всплеск эмоций, вложенный в активное действие, развязал язык, помог выразить словами царившую в мыслях сумятицу и боль. - Ну, Пушкарева, ну молодец! Тихоня! Как она нас! Зараза! Стерва!
Тут он нашел виновника всех бед и обрушился на него:
- Ты что мне тут полчаса назад рассказывал? Не опасна она?! Не надо ничего?! К девкам ехать можно?!
Неудавшееся покушение встряхнуло и Ромку.
- Кто бы говорил! При чем здесь я? Я тебя сто раз предупреждал! А ты?! Я ей доверяю! Я ей доверяю! Катя не предаст! Шагу без нее ступить не мог! Катенька, Катенька, сю-сю-сю! - Рома говорил громким выразительным шепотом, дополняя свой монолог оживленной жестикуляцией, - Тьфу! Вспомнить противно! И не ори! Сюда сейчас весь офис сбежится!
Жданов опомнился, кричать перестал, и, привстав на стуле, возбужденно зашептал:
- А из-за кого вообще мы сидим в этой луже? Кто нашел таких замечательных липовых поставщиков? Кучу денег потеряли из-за кого?!
- Ты там был, все сам проверял! Нечего на меня сваливать! - не сдавался Малиновский.
Намотал еще один круг по комнате, подошел к столу и навис над Андреем:
- Хватит уже! Нам с тобой сейчас еще поругаться, и каюк вообще! - обхватил Андрея за шею и слегка потряс, заглядывая в глаза: - Ты понял, а? Она его одного на встречу посылает! Они уже снюхались давно с адвокатами! Он сам все вопросы решает! Без нее даже!
Долго стоять на месте он был не в состоянии и снова закружил по кабинету. Потом подскочил к столу, схватил стул и сел напротив Андрея.
- Почему она не хочет идти на встречу? Чем это она таким занята? Еще какую-нибудь компанию грабит?
- Откуда я знаю? - буркнул Андрей, ожесточенно растирая какое-то пятнышко на столе. - Зачем ей идти? Она милому Коленьке полностью доверяет! - На крик ушло слишком много сил. Теперь он говорил еле слышно, не поднимая головы, продолжая тщательно вытирать стол, даже поелозил по нему рукавом дорогого пиджака.
- Ты чем занимаешься? - Роман мрачно наблюдал за манипуляциями Жданова - Полировка стола пока не входит в твои обязанности. Пока. Вот еще немножко посидим, и в самый раз будет. Может, что-нибудь другое придумаем, чем мебель чистить? Что делать будем?
- Что делать?! - Андрей вдруг схватил Романа за свитер, притянул к себе и резко выдохнул - Иди к ней! В лепешку расшибись, но чтоб она в тебя втрескалась! Чтоб ради тебя на все готова была! И девок своих забудь! - оттолкнул не успевшего вставить слово Малиновского и добавил уже поспокойней - Может, влюбится и передумает тебя грабить.


Этого требования Рома почему-то не ожидал. Почему-то решил, что опасность тесного общения с Пушкаревой ему лично уже не грозит.
- Ты чего на меня кидаешься? - Лучше обидеться на резкое действие друга, чем услышать его слова и как-то на них отреагировать. - Что за вспышки такие идиотские? Сбрендил совсем!
Откинувшись на спинку стула, Роман погладил себя по свитеру, поправил воротничок рубашки, сел поудобнее, кашлянул. Все это для того, чтобы потянуть время, придумать за несколько секунд что-нибудь другое, что-нибудь, что спасет его от тяжкой доли.
- Не даст это ничего! - Как же ему не хочется терять только что полученную свободу. Собственное будущее, полчаса назад засиявшее радужными красками, снова представляется мрачным и безрадостным. К этим перепадам просто невозможно приспособиться! Американские горки какие-то!
- Это наш единственный шанс, - голос Жданова звучал невыразительно и тускло. - Нужно попытаться. Может быть, еще не поздно.
Андрей прав. Это понятно. Ему придется снова заниматься этой уродиной.
- Андрюх, а может, ты попробуешь? - Малиновский спросил это по инерции, просто для очистки совести.
- Еще чего! - последовал немедленный ответ. Другого Рома и не ожидал - это твое задание. Иди, давай!
- Что, прямо сейчас? - какая-то часть Романа Малиновского еще сопротивлялась, пыталась оттянуть неизбежное.
- А когда? Через год?
- Ну, мне же настроиться надо.
- Настраивался уже. Хватит дурака валять! Отнесись к этому серьезно, как к самому главному поручению в твоей жизни. Это так и есть, кстати.
Жданов весь подобрался и смотрел теперь на Романа жестко и решительно. Он уже не колебался и не испытывал угрызений совести. Никакой мягкотелости. Никакого слюнтяйства. Только злость. На войне, как на войне. Прочь посторонние мысли! Он будет воевать за будущее свое и своих близких. Любыми средствами!
- Давай, улыбочку на морду натяни и вперед! - Андрей коротко кивнул на дверь.
Вид друга подействовал и на Романа. Действительно, что ж канючить? Дело так дело.
Малиновский встал, вздохнул, аккуратно придвинул на место стул и, ни слова не говоря, вышел.

- Катенька, можно к Вам? Не помешал?
А вот и Роман Дмитрич. Снова пришел с ней пообщаться, попытаться заслужить ее благосклонность. Она же королевна, все в нее влюблены. То, что он полчаса назад ее даже не заметил, неважно. То один глюк, то другой. То мимо проходит, как мимо шкафа, возможно, это просветление у нее было? А вот сейчас нежно заглядывает в глаза и ласково улыбается. И заботливо, с придыханием спрашивает:
- Как Вы после вчерашнего? Вам уже лучше? Я волновался.
Какой страстный у него взгляд. Будто говорит, что она лучшая женщина на земле. Как он близко к ней нагнулся, ее сразу окутал запах дорогого парфюма. А может, такие видения не так уж и плохо? Лучше уж такие, чем, если бы уродцы какие-нибудь за ней гонялись.
Очень правдоподобный мираж! А если его потрогать, развеется или нет?

Катя смотрела на Романа не мигая, не отрываясь. Словно сквозь него. Молча, медленно подняла руку, погладила его по плечу, по лицу. Взъерошила волосы. Очертила пальцами его брови, нос, губы, ямочку на подбородке. Вроде как ласково.
Рома сначала от неожиданности замер. Это что, она обдумала вчерашние события и теперь решила ответить на его признание? Сейчас бросится ему на шею? Ну, естественно, он так и знал. Как же он потом от нее отвяжется?!
И вдруг она сильно ущипнула его за щеку.
Роман отшатнулся. Выпрямился и дико посмотрел на нее.
- Вы что?! - Дар речи к нему все же с трудом вернулся - Чего щиплетесь? Больно же!
Катя хихикнула. Видение среагировало. Раз ей все это кажется, можно ведь делать что хочешь? Схватила степлер и со всего маху запустила ему в грудь. Роман еле успел выставить вперед руки и поймать его. Катины глаза были совершенно ненормальными. Губы кривила какая-то жуткая улыбка. Малиновский попятился, пробормотал неразборчиво:
- Ладно, я в другой раз зайду, - и вылетел за дверь.

Андрей все еще сидел за столом в конференц-зале, когда дверь немного приоткрылась, и в узкую щелочку бочком протиснулся Роман Малиновский. Плотно прикрыл за собой дверь, и, вытянувшись, прижался к ней спиной.
Вид у него был какой-то странный, словно пришибленный.
- Ну, что еще? Пяти минут не прошло, - недовольно спросил Жданов.
Роман не ответил. Его потерянный, беспокойный взгляд блуждал по комнате. Наконец, остановился на Андрее. Упорно уставившись на обнаруженный объект, Рома оторвался от двери и медленно двинулся к нему. Подошел вплотную к президенту компании и молча, сосредоточенно принялся гладить его лицо и волосы.
- Э-э-э, ты чего? - Андрей долго такое терпеть не стал, отпихнув сумасшедшего, тут же вскочил и отбежал на безопасное расстояние. - Тебе что, крышу снесло?
- Это ей снесло, - Рома пошатнулся, но так и остался стоять, опираясь рукой на спинку стула.
- Кому?
- Пушкаревой.
- Что еще случилось? Объясни толком!
Малиновский вроде как очнулся. Отпустил стул и провел рукой по лицу, сбрасывая наваждение.
- Андрюха, она ненормальная, Пушкарева твоя.
Андрею вдруг стало весело.
- Что ж она с тобой сделала, что ты в трансе таком?
- Она меня сначала лапать начала, вот, как я тебя только что, а потом, слышь, идиотка, ущипнула вот сюда - Рома ткнул себя пальцем в щеку, где действительно до сих пор было какое-то покраснение. - И сидит смеется, как полоумная. И степлером в меня швырнула. Это как, нормально? Ты чего лыбишься, я не понял?
Рома чувствовал себя очень обиженным.
- А чем же ты заслужил такой отпор? Позволил себе лишнее?
Андрей уже просто насмехался.
- Да я только вошел! Двух слов сказать не успел! А будешь издеваться, вообще больше туда не пойду! Пусть горит оно огнем! С больной на голову общаться!
- Ну, ладно, - Андрей миролюбиво похлопал мученика по плечу, - ну, пошутила она. Шутки у нее, наверно, такие. А может, пококетничала, а, Ромка? Заигрывает так с тобой?
Жданов никак не мог согнать с лица глупую ухмылку.
- Ладно, отдохни. Может, поработаем пока, для разнообразия? А вечером, с новыми силами, а?
- Да, пошел ты!
Рома раздраженно пнул ногой стул и вышел, громко стукнув дверью.
Мимолетная веселость, вызванная Ромкиным рассказом, прошла, и снова навалилась безысходность и апатия. Андрей сидел, крутил в руках бутылку с водой, всматривался в прозрачную жидкость. Никак не мог заставить себя подняться, прекратить мучительный внутренний монолог. Как же трудно выйти из этого конференц-зала. Вернуться к повседневным делам, как будто ничего не произошло. Как будто мир не перевернулся и земля не выбита у него из-под ног. Нужно держаться. Нужно сделать все возможное, чтобы никто ничего не заметил. Он давно уже живет в состоянии сильнейшего стресса, скрывает все свои проблемы. Но раньше он считал, что все-таки не один, что у него есть помощники, команда. Думал, что у него есть Катя. Которая всегда помогала и поддерживала.
Все это было притворство. Фальшь. У него остался только Ромка, единственный, проверенный временем друг. И больше никого.
Надо настроиться. Собраться с силами и идти работать. И наблюдать. Наблюдать за этой лгуньей и предательницей. Он, правда, целый день сегодня за ней вроде бы наблюдает.
Горькая улыбка тронула губы Жданова.
И бледненькая она и усталая и грустная какая-то. Несчастная, в общем. Напридумывал себе! Жалко ее, видите ли. Идиот! Себя пожалей! Никакая она не несчастная! Хищница и обманщица!
Нет, не хищница. Это не она все придумала. Это Зорькин. Коленька все спланировал и уговорил ее предать. Она, наверное, в него все-таки влюблена. Вот и согласилась.
Стоп! Что за мысли? Ищешь ей оправдание?
Андрей отбросил от себя бутылку. Хватит! Какая разница, почему она это сделала? Она предала его!
Ничего, он теперь по-другому будет на нее смотреть! Наконец, у него глаза открылись!

- Катя!
Звук родного голоса сразу вывел ее из ступора, в котором она вновь пребывала, просто подбросил вверх. Андрей! Она может сейчас идти к нему, видеть его. Стоит только открыть дверь, и она окажется с ним в одной комнате. Это все, что у нее осталось.
Скоро не будет и этого. Она заболела, ей придется уволиться, уйти отсюда прямо сегодня, и больше никогда не быть с ним рядом. Никогда!
Будто ветром подхватило ее со стула.
- Да, Андрей Палыч?
Голос сорвался. Сердце колотится, как сумасшедшее. Сдерживать эмоции уже нет сил. Охватить, обнять его хотя бы взглядом. Последний раз. Передать всю накопленную, рвущуюся наружу, нерастраченную любовь. Пусть он будет счастлив!

Что это она так смотрит? Вроде как с любовью? Совсем он с ума сошел? Ему кажется, что ее взгляд просто окутал его нежностью и теплом. Даже стало не по себе. Жарко. Все слова, которые он собирался ей сказать, вылетели из головы.
Андрей подошел к окну, открыл форточку. Стоял, глядя с высоты на идущих внизу прохожих, пытался собраться с мыслями и чувствовал спиной все тот же обнимающий, ласкающий взгляд. Что еще за бред? Новая уловка, чтобы окончательно усыпить его бдительность? Какая гадость!
По спине побежали мурашки.
Будет теперь изображать влюбленность в него? Новый неожиданный ход! Сколько куколок уже демонстрировали ему свою страстную любовь, чтобы что-то получить от него - новый контракт, приглашение на новомодную тусовку со знаменитостями, безделушку какую-нибудь или еще что-то в этом роде? Он уже давно привык к тому, что всем им от него что-то надо. Даже считал это нормальным. Теперь вот и Катя будет пытаться изображать обожание? Преданность она уже изображала... Интересно, она собирается ему о звонке своего Зорькина рассказать?
- Катя, так что у нас с продажами? Есть уже у Киры данные? - вопрос он задал, так и не обернувшись.
- Нет, полной информации еще нет, только по Москве, - голосок дрожит. С чего бы? - Я могу пойти еще раз спросить.
- Да, пойдите, узнайте, - пусть идет, он хоть дух сможет перевести.
Только услышав, как хлопнула дверь, Андрей, наконец, повернулся, и устало сел за стол. Ему, оказывается, трудно теперь на нее смотреть. Особенно в глаза. Оттого и мерещится всякое...

Катя подошла к кабинету Киры, хотела уже постучать, но услышала голос ее лучшей подружки:
- Андрей напивался в обществе Пушкаревой? Что, дела в Зималетто так плохи? Кир, а почему ты позволяешь ему время с ней проводить?
- Думаешь, она опаснее моделей?
- То есть, ты хочешь сказать, - ехидный смешок, - когда он с ней, ты спишь спокойно?
- А ты себе хорошо можешь представить Андрея и это... - Кира запнулась, стараясь подобрать определение поточнее и пообидней - ходячее недоразумение?
- Боже, я вообще не понимаю таких, как Пушкарева, она что, в зеркало совсем не смотрится? Будь у меня такая внешность, я бы, наверное, повесилась, а ей хоть бы хны!
Катя застыла. А ведь она уже слышала этот разговор. Во сне. Вот так вот подробно. Она его хорошо помнит, он повторен сейчас, можно сказать, слово в слово. И этот издевательский смех. Катя четко вспомнила те чувства, которые тогда испытала. И мысль гордую, шальную: "Вот как! Ну что ж, посмотрим!". Ведь это было после того чуда, что случилось у нее с Андреем. Сейчас-то этого нет...
Стоп! Опять ее ведет не туда! Почему этот разговор повторился? Почему?! Вот о чем надо думать! И ведь это далеко не единственное повторение. Даже если не считать знакомого кафе и совещания, на котором все происходило так похоже, до того момента, как Андрей вдруг ушел...
Стоп! Думай не об этом! Сегодня утром, когда Вика ворвалась к Андрею и требовала зарплату. Орала и билась головой об стол. И обвиняла ее, Катю, что она специально не отдает ей деньги и прокручивает их. Ведь это тоже уже было! Катя уже присутствовала при этом скандале, слышала его. Может быть не дословно, но очень, очень похоже! Разве могла она его предугадать? Разве это возможно?
Катя опустила руку и отошла от двери. Она не зашла к Кире в прошлый раз, не зайдет и теперь. Ей нужно подумать.

В коридоре столпились возбужденные девчонки.
Света, сжавшись на диване, рыдала, истерически всхлипывая. Девочки ее окружили - сочувствовали, обнимали. Утешали, как могли. Катя сразу поняла, в чем дело. Она это просто знала, ей не нужно спрашивать, что случилось. Свету уволили с работы, за то, что она разбила мобильный телефон Буренки. Это происшествие Катя тоже прекрасно помнит.
Закружилась голова. Что же это творится? Почему события повторяются?! Пытаясь унять дрожь в коленях, Катя села рядом со Светланой, обняла ее. Как и следовало ожидать, появилась Буренка:
- Светлана Федоровна, мне правда очень жаль, что так получилось, - продолжала издеваться она.
- Жалко тебе, да? - язвит в ответ Шурочка - А что ж ты дружка своего, Жору, не остановила, когда он приказ подписывал?
- Что вы, я не могу влиять на его решения. Он вон какой грозный, я его сама испугалась...
Катя слышит перепалку словно издалека, голоса раздваиваются, будто эхо, доносятся то громче, то тише, прорываются сквозь шум в ушах. Каждая прозвучавшая фраза знакома. Вспоминаются выражения, жесты...
- А у Захара я вообще деньги требовать не могу, у нас с ним финансовая независимость друг от друга...
Сейчас Шура Буренку прогонит. Точно.
- Я ухожу. Хватит терпеть унижения - Света пытается встать.
- Стоп! - вскакивает Амура - Я предлагаю переворот. У меня папа революционер...
Хочет пойти к Урядову, требовать справедливости. Нужно ее остановить. Из этого все равно ничего не выйдет. Уволят всех. Нет! Не уволят. Поможет Кира. Придет, поговорит со Светой, и все будет в порядке.
Так что останавливать Амуру не нужно, наоборот, нужно посмотреть так ли все будет. Повторится ли?
Выходит Урядов. Толкает прочувствованную речь о невероятной, замечательной женской дружбе и вручает каждой, облобызав при этом, чистый лист бумаги для написания заявления об уходе.
Все в шоке. Катя, в своем полуобморочном состоянии, ничем почти от других не отличается. Революционерка Амура оправдывается:
- Я думала, что один прутик сломать легко...
Да, да, именно это она и говорила про прутик...
А вот и Кира.
- По какому поводу сбор?
- Простите, Кира Юрьевна, но это из-за меня, - объясняет Света - Урядов меня уволил, вот все и собрались.
- Уволил? На каком основании? Когда?
- Это длинная история...
Кира проявляет абсолютно не свойственную ей чуткость и приглашает Свету в кабинет.
Все ждут, нервничают. Катя общего волнения не испытывает. Когда находишься в зазеркалье, можно просто наблюдать со стороны и ждать, когда все закончится. Закончится именно так, как и дОлжно, как она помнит.
Светлана возвращается радостная, счастливая:
- Никакого увольнения не будет! - И со смущенным недоумением:
- Кира Юрьевна почему-то сказала, что не возражает против увольнения Пушкаревой.
Девочки в замешательстве смотрят на Катю. Пончик неуверенно произносит замечательную фразу:
- Странно, Катя у нее вроде никого не уводила.
Действительно, никого. Пока. Эта мысль выплыла из прошлого. Так подумалось ей в прошлый раз. Пока никого не уводила. А сейчас думать так у нее нет никаких оснований. Ведь Андрей...
Нужно, наконец, отреагировать. Девочки с беспокойством ждут ее объяснений. Язык прилип к небу. Диван раскачивается. Катя с трудом шевелит губами:
- Да она меня с первого взгляда полюбила, вы же знаете!
- Это дело надо отметить! ...
Нет, еще не все. Сейчас выйдут Кира и Вика. Скажут еще ей гадость.
Выходят. Вика, как всегда, ноет:
- Кира, ты же меня голодной не оставишь? Накормишь?
- Вика, куда я денусь? Либо замуж тебя выдать, либо кормить всю жизнь!
Замечают девчонок у лифта. Кира снисходительно благожелательна:
- Ну что, все улажено, больше никто не увольняется?
- Ну что вы, Кира Юрьевна, Зималетто наш дом родной!
- Очень приятно слышать, Маша. А то я уж думала, что самые ценные наши сотрудники ушли от нас навсегда!
Ну что, твоя коронная реплика, Пушкарева, твой выход. Давай! Повторим все слово в слово!
- Пока мы нужны компании и АНДРЕЮ ПАЛЫЧУ, мы будем работать!
Вот так вот, выдала! Отвечайте, госпожа Воропаева!
- Какая преданность! - предсказуемо фыркает Кира - Повезло Андрею Палычу.
И острит насмешливо Клочкова:
- Даже собаку заводить не надо.
Вот, теперь все. Можно идти в "Ромашку". Разговор закончен точно так же, как и в ее, так называемом, сне. Повторен. Ну, конечно, она не помнит его буквально, но основные реплики произнесены. Сравнение с собакой покоробило ее тогда. Хотя она уже давно дала себе слово не обращать внимания на эту дуру, Вике удалось-таки ее задеть. Зато и запомнилось. И теперь это, как финальная точка в ее воспоминаниях. События повторяются!!! Что же это??? Как же???

Вот и вечер наступил. Конец рабочего дня. Надо идти домой. Что она делала пол дня, чем занималась? Неважно. Какой-то рутиной. Она работала просто на автомате, пыталась собрать воедино обрывки мыслей.
Повторяются обстоятельства, поступки других людей. То, что происходило с ней, не повторяется. Не начинается история ее любви. Почему судьба так посмеялась над ней? Забрала у нее самое дорогое - Андрея, а все остальное оставила без изменений? Или это все-таки ее бред? И все эти повторения ничего не значат?
Сегодня Андрей должен был подвезти ее на своей машине и поговорить о том, что случилось между ними вчера. А вчера между ней и Андреем ничего не случилось. Зато было кое-что с Малиновским. Воспылал он к ней страстью. Получается, Роман играет теперь неприглядную роль соблазнителя страшилища? Где же он, в таком случае? Почему не предлагает себя в качестве шофера?
Нет, она не готова еще к разговору с ним, не знает, как себя вести, что делать.
Ей нужно скорее попасть домой. Проанализировать все, спокойно обдумать, собраться с мыслями в тишине своей комнаты.

Роман Малиновский долго сидел в своем кабинете, готовился к борьбе за свое светлое будущее. Мило потрепался с двумя рыбками по телефону, на экране компьютера полюбовался на восхитительные формы еще множества красавиц, принял на грудь успокоительного (совсем чуть-чуть - для поднятия жизненного тонуса).
Уговорить себя покинуть уютное убежище не удавалось.
Помощь пришла неожиданно. В кабинет вдруг влетела решительно настроенная Клочкова и принялась настойчиво приглашать его в свою истосковавшуюся по нему кроватку. Ох, как она старалась! И извивалась и выгибалась, почти на стол улеглась, все трясла ему перед носом своими прелестями. Рома отвлекся. Засмотрелся. Он же не каменный! По сравнению с мрачной перспективой покорения Пушкаревой, даже Викина постелька показалась ему вдруг соблазнительной.
Но длилось наваждение недолго. Всего несколько секунд. Потом он, конечно, очнулся, вспомнил, что, слава Богу, эту трудовую повинность уже отбыл. И нырять снова в это болото очень даже чревато. Просто опасно для жизни.
Будучи истинным джентльменом, Рома, конечно, не мог оскорбить даму. Промямлив что-то о своей крайней занятости, пообещал обязательно навестить кроватку в самое ближайшее время и попытался протиснуться к двери. Не тут то было! Дама намека не поняла и заблокировала дверь своим телом. Теперь у Ромы появилось сильное желание, можно сказать, цель, покинуть комнату.
Отступив на прежние позиции, то есть к столу, Малиновский надел куртку, застегнулся, сосредоточился. Не переставая улыбаться, еще раз пообещал завтра же поступить в полное Викино распоряжение. Клочкова расслабилась, обрадовалась, отошла от двери с намерением скрепить договор жарким поцелуем. Путь свободен! Ромка немедленно этим воспользовался, обогнул стол и быстренько выскочил в коридор.
Но время было упущено. Роман убедился в этом, заглянув к президенту. Андрея в кабинете не оказалось, но было понятно, что домой он еще не уехал. А вот каморка была заперта. Фея упорхнула.
Жданов же его убьет! Нельзя терять сегодняшний вечер! Не дожидаясь президентского гнева, Малиновский кинулся к лифту. Выскочив на улицу, увидел вдалеке медленно бредущую к остановке автобуса нелепую фигурку. Пока он возьмет машину, она уедет. Придется ее потом из дома выманивать. Нет уж!
- Катенька, постойте!
Катя оглянулась. К ней быстрым шагом приближался Малиновский. Подошел и схватил за локоть.
- Подождите! Куда же Вы? Я хотел с Вами поговорить, домой подвезти. Пойдемте к моей машине, а?
Роман так спешил ее не упустить, что даже запыхался. Действительно должен свое задание выполнять? Где же он был так долго?
Она не может, не в состоянии сейчас с ним разговаривать.
- Роман Дмитрич не стОит, я сама доберусь, давайте поговорим в другой раз, я так сегодня устала.
Они подошли к остановке, где ждала автобус целая толпа людей.
- Катюша, ну что Вы, смотрите, сколько здесь народу! Идемте отсюда!
Рома не понял, как это она отказывается от удобной, теплой машинки, да еще и с ним, родимым, за рулем. Кокетничает что ли? Додумать эту мысль Малиновский не успел. Подошел автобус, битком набитый людьми, с трудом распахнул дверцы прямо перед ними. Посыпались оттуда помятые пассажиры, и образовалось возле поручней небольшое пространство, в которое Катя без лишних разговоров и всунулась. Рома растерялся. Сзади напирала, толкала в спину толпа, просто несла его вперед. Он даже сам не понял, как это получилось, но он тоже залез на ступеньку. Ему ничего другого не оставалось! Его тут же сдавили со всех сторон, зажали. В нос ударили всевозможные запахи - смесь пота, перегара и отвратительных духов. Кислород отсутствовал полностью. Чтобы получить хоть немного свободы и воздуха пришлось поработать локтями и протиснуться вглубь автобуса. Отворачиваясь от вонючей подмышки, Роман пытался сообразить, что, черт возьми, происходит? Что он, вице-президент крупной компании, богач и дамский любимец делает в этом душном, облезлом общественном транспорте? Через какие еще мучения придется ему пройти, сражаясь за драгоценное внимание этой очкастой кикиморы?
Катин беретик просматривался теперь вдалеке, сквозь многочисленные головы. Чтобы не потерять его из виду и не пропустить остановку, на которой нужно будет вылезать, приходилось все время вытягивать шею.
Наконец, берет с идиотским розовым помпончиком двинулся к выходу. Роман тут же задергался тоже, продираясь к двери. Не хватало еще тут застрять! Героические усилия не пропали даром: весь потный и взъерошенный, Малиновский в конце концов вывалился на волю. Катя, выйдя из автобуса немного ранее, уже удалялась от остановки. Наверное, она его не видела и не знала даже, какой подвиг он только что ради нее совершил.
- Катя, подождите же!
Пушкарева остановилась и с недоумением смотрела на растрепанного, помятого Ромку. Сама она выглядела не так плохо, не запыхалась, и одежда на ней висела как обычно, не была перекошенной. Для нее, видимо, такие поездки были нормальным явлением, привыкла уже. Да и чудесный ее наряд испортить уже ничего не могло, если бы даже что-то помялось или порвалось, никто бы и не заметил.
- Роман Дмитрич, что Вы здесь делаете? - задала Катерина совершенно правильный вопрос. Он и сам хотел бы знать на него ответ. Какого черта он здесь делает?
- Пытаюсь Вас догнать, - буркнул Рома сердито, стараясь хоть как-то привести в порядок свой костюм.
- Зачем?
- Ну, мы ведь не договорили! Вы так резко запрыгнули в этот автобус! - Oпомнился и сбавил тон - Вы просто героиня! Вы всегда ездите с работы в такой давке?
- Всякое бывает, - усмехнулась Пушкарева.
- Но это же вредно для здоровья! Я больше этого не допущу! Беру над вами шефство и буду Вас подвозить домой каждый день!
- Ну что вы, - насмешливо протянула Катя, - зачем же такие жертвы?
- Какие жертвы, Катенька!
Откуда вдруг насмешка? Или ему показалось? Что еще за новости?
- Я просто хочу с Вами общаться. Я... - Рома запнулся, будто смутившись, - не отказывайте мне, прошу! Вы ведь меня не знаете, я совсем не такой, как обо мне говорят, поверьте... - и замолчал, просительно заглядывая принцессе в глаза. Протянул руку и ласково погладил выбившуюся из-под берета прядку.
- Давайте сходим куда-нибудь... - уже шептал, разглядывая губы.
Катя глаз не отвела, смотрела задумчиво, без улыбки и только слегка отстранилась.
Господин Малиновский решил вплотную заняться очкастым монстром? Надолго его хватит, интересно? Ну, это не вопрос. Будет заниматься ею столько, сколько понадобится, чтобы полностью контролировать наивную дурочку. Или это случайное совпадение? И что, она его заинтересовала? Брось, Пушкарева, не смеши! Ты ведь уже повзрослела. Наивной дурочки больше нет.
Произошло что-то невероятное. Фантастическое. Умопомрачительное. Она вернулась в прошлое. Знает, может предвидеть будущие события. Правда, только те, которые не имеют отношения к ней самой. Или это не так? Дикость какая! Что случилось с ее головой? Может, она все же сошла с ума? В это верить не хочется. Лучше уж вариант, что она в прошлом.
Нужно все обдумать. Взвесить. Сравнить. Малиновского отталкивать пока нельзя. Надо разобраться.
- Хорошо. Только не сегодня, ладно? Завтра. Мне сейчас нужно домой, меня... родители ждут.
- Договорились! - Ромка обрадовался и улыбнулся вполне искренне. Еще небольшая отсрочка, как глоток свежего воздуха. А что это она замялась вроде, кто это ее ждет, не Коленька ли? Поведение у нее, как обычно, странное. На него все еще не кидается. Ну ладно, не будем заморачиваться. Завтра, так завтра. Не может же он ее заставить! Тем более, машина его у Зималетто осталась.
До подъезда он ее довел довольно быстро. Так же быстро попрощались, обошлось без поцелуя: Пушкарева держалась на расстоянии, а он не настаивал. Подождал, пока за ней закрылась дверь, и вот, наконец, все! На сегодня он свободен! Сейчас вызовет такси, заберет свою машинку... Роман расстегнул куртку, достал мобильный телефон, машинально сунул руку в карман брюк за бумажником и так и замер в этой нелепой позе. В кармане он нащупал огромную дырку, и никакого кошелька там не было.

Да что же это такое?! За что ему все это?! Лихорадочно ощупав дырку, а заодно и все другие карманы, Рома окончательно убедился: денег нет. У него вырезали бумажник, а там была вполне приличная сумма, несколько кредитных карт... Черт! Надо срочно звонить в банк, блокировать кредитки! Снимут еще все деньги!
Роман попытался успокоиться, сосредоточиться. Ничего страшного. Нужно собраться с мыслями. Он позвонит, и все будет нормально.
Что еще было в портмоне? Клубные членские карточки... Права! Где водительские права? Нет, они, кажется, в машине остались.
Ладно. Что делать сейчас? Как добраться до машины? У него нет ни копейки.
Рома поднял голову и посмотрел на светящиеся окна Пушкаревского дома. Пойти, что ли у Катеньки денежку на такси попросить? Может, обогреют, приласкают бедного страдальца? Нет уж. Лицезреть святое семейство нет никакого желания. Надо позвонить Жданову. Пусть выручает друга из беды. Чье идиотское задание он здесь выполняет? А будет издеваться, получит в морду! Приняв это мудрое решение, Роман принялся раздраженно тыкать замерзшими пальцами в кнопки мобильника.

Кире только-только удалось уговорить своего жениха поехать домой и провести вместе с ней тихий, семейный вечер. Она мило щебетала, ласково и в то же время кокетливо улыбалась, в общем, была в прекрасном настроении.
И тут раздался телефонный звонок. Результат короткого разговора Кире очень не понравился. Андрей вдруг сообщил, что должен ехать спасать своего дружка Малиновского, который оказался неизвестно почему неизвестно где без машины и без денег, и сейчас без него, Жданова, просто замерзнет и умрет. Что за чушь? Как можно такому поверить? Очередная выдумка двух оболтусов и бабников! Наверняка, сидит сейчас в каком-то кабаке с шикарными рыбками и призывает своего верного соратника к себе. Скучно, видимо, без него стало!
Хорошего настроения как не бывало. Кира надулась, раскричалась. Сколько можно считать ее идиоткой? Если ему так надо, он может идти к своим девкам и вообще не возвращаться! Андрей сначала попытался решить проблему мирно. Ведь они могут поехать вместе, и Кира сама убедится, что он только довезет Ромку до машины. Но, нет. Это ниже ее достоинства. Она не будет за ними гоняться, не будет срывать им развлекательную программу.
Жданов особым терпением никогда не отличался. Он, конечно, знал способ, как успокоить, утихомирить Кирочку и все же добиться от нее разрешения делать, то, что ему нужно. И пользовался этим способом неоднократно. Но не сегодня. Сегодня Андрей очень устал, чувствовал себя опустошенным и измученным. Нервы не выдержали, он тоже сорвался в крик. Почему она ему не доверяет?! Почему подозревает вечно Бог весть в чем?! Сколько это будет продолжаться?!
Ругались довольно долго и громко. Доносившиеся из-за закрытой двери президентского кабинета крики с интересом слушали задержавшиеся на работе сотрудники компании. В конце концов, Кира Юрьевна удалилась, громко хлопнув дверью и пожелав Жданову напоследок большого личного счастья.

Когда, наконец, машина друга гостеприимно распахнула перед ним дверцу, Роман уже совершенно окоченел. Модельные туфли на тонкой подошве и короткая, довольно легкая курточка абсолютно не предназначались для такого долгого стояния на морозе. Правда, Рома все это время не стоял - он прыгал, бегал, но уйти далеко от дороги не мог. Сразу после звонка он позволил себе немного погреться в подъезде Катиного дома, юркнув туда вслед за открывшей железную дверь женщиной, а потом уже боялся пропустить Жданова, и вынужден был торчать на улице. Почему он договорился так по дурацки, что будет ждать Андрея на автобусной остановке? Почему не где-нибудь в кафе? А черт его знает! Наверное, на него произвели неизгладимое впечатление и сам автобус и последствия езды в нем. Совсем мозги отшибло! Он, конечно, быстро одумался и хотел перезвонить, но мобильник разрядился, решив, видимо, что свое право на один телефонный звонок Рома уже использовал.
Машина все-таки за ним пришла. И Роман еще даже не превратился в ледяную статую. Еще как-то мог двигаться и сумел самостоятельно влить в себя горячительного расслабляющего средства, которое Андрей, увидев его, сразу извлек из бардачка и сунул ему в руки.
Минут через пять Малиновский перестал, наконец, стучать зубами, откинулся на спинку кресла и прикрыв глаза, удовлетворенно вздохнул.
- Ну что, очухался? - мрачно поинтересовался Жданов - Так что с тобой приключилось, я не понял? Что ты делаешь здесь, такой одинокий и несчастный? Где Катя?
Теперь, когда Рома немножко пришел в себя, и угроза умереть от переохлаждения над ним уже не висела, начали у него прорезаться и другие чувства. Например, раздражение и злость. И в ответ на вполне закономерные вопросы на язык просились не совсем литературные выражения. Но, в то же время, по телу разлилось приятное тепло, шевелиться не хотелось, в общем, он был еще не готов бурно описывать происшедшее, поэтому ограничился кратким:
- Меня ограбили. Вытащили бумажник в автобусе.
- Да ты что? А как ты в автобус попал? На экскурсию поехал?
Андрей был раздражен, и демонстрировать свое сочувствие не спешил.
- Да, на экскурсию! Попутешествовать решил! Вместе с Пушкаревой твоей! - Рома начал все-таки закипать, - У меня деньги сперли и все кредитки! В банк надо срочно звонить! Поехали, давай, что стоишь!
Андрей тронулся, наконец, с места.
- Куда прикажете? Подвезти Вас к метро? - продолжал он источать сарказм.
- Иди ты к черту! Моя машина в Зималетто осталась!
- А что ж так? На автобусе интереснее ездить?
- Не захотела Катька со мной в машину идти! Взяла и села в этот идиотский автобус! А я тоже машинально за ней залез.
- Как это не захотела? Почему?
- Не знаю! Бзик у нее! Сказала, что устала, домой хочет, а тут автобус подошел.
Андрей посмотрел на Рому насмешливо.
- Ясно. Не сумел уговорить девушку покататься на шикарной тачке, решил быть ближе к народу. Ну, а дальше что? Ты ж ее догнал? Почему никуда не пригласил? Что, она не оценила твой порыв, и все равно ушла, что ли?
- Мы договорились на завтра. Сегодня она не может, у нее дела.
Жданов фыркнул.
- Да, Малина, стареешь, теряешь квалификацию. Какие такие дела могут быть, когда ТЫ ее приглашаешь? - и тут же помрачнел от пришедшей в голову мысли - А ты и рад стараться! Завтра так завтра! Ты же знаешь, что нельзя терять времени! К Зорькину она побежала, вот что за дело у нее!
Малиновский окончательно разозлился.
- Слушай, отстань от меня! Достало уже это все! Деньги украли, карман разрезали, брюки теперь надо выбросить! Костюм, между прочим, недешевый!
Роман вывернул карман и продемонстрировал нанесенный ущерб.
Андрей искоса глянул на друга
- Денег-то много было?
- Достаточно!
- Компания тебе компенсирует непредвиденные расходы, не волнуйся, - добавить в голос понимания не получалось, продолжалось подтрунивание, - все твои потери на передовой будут учтены и заслуги оценены по достоинству.
- Что, я заставлять ее должен был гулять со мной идти? Не денется она никуда!
- Ну, если девушку силой надо тащить на свидание с тобой, нет у тебя средств уговорить ее как-то...
- Это кто это здесь девушка? Что ты мне плешь проедаешь? Говорю тебе, чокнутая она! Двинутая на всю голову! Может, решила, что так себя вести положено, когда ухаживают за ней. Заигрывает так, сразу не соглашается, хочет, чтобы я по ней истосковался! Вот я и буду тосковать, черт бы ее подрал, мечтать о ней всю ночь!
А может, тебе не нравятся мои методы? Я ж все неправильно делаю! У тебя свои идеи есть? Так флаг тебе в руки! Еще не поздно! Сам бегай за ней!
- Все, все, молчу, - пошел Жданов на попятный, - не ори уже.
- Умничает сидит! Оставь меня в покое!
Наконец, машина въехала в гараж Зималетто. Малиновский раздраженно хлопнул дверцей и пошел к своему Порше.
- Ром, ну ладно, не расстраивайся, - Андрей его догнал и миролюбиво приобнял за плечи - Ты что сейчас делать будешь?
- Домой поеду, - буркнул Рома, - банки обзванивать.
- Ну да, правильно.
Роман быстро обследовал машину, нашел с облегчением права.
- Все, пока. Никакого настроения уже ни на что нет! - бросил хмуро и резко нажал на газ.

Чем это так воняет? Какой противный запах!
О, какая симпатичная мордашка!
- Девушка, могу я вам чем-то помочь?
Хорошенькое личико повернулось в его сторону и вдруг скривилось в брезгливой гримаске.
- Мужчина, это Вы мне?
Рома обворожительно улыбнулся.
- Вам, солнышко. Хотите, я помогу Вам устроиться в Зималетто моделью? Я в компании не последний человек. Для такой красавицы все, что угодно сделаю!
Девица фыркнула. Большие глаза с густо накрашенными ресницами презрительно смерили его с ног до головы.
- Занимайтесь лучше своим делом!
Стройные ножки на высоких каблучках гордо удалились в сторону президентской приемной.
Открылись дверцы лифта, оттуда выплыли две длинноногие нимфы. Сделали пару шагов по коридору и застыли как вкопанные. Они уставились на него! Потом переглянулись, одна красотка что-то прошептала на ушко второй, и они весело рассмеялись.
Рома почувствовал себя очень неловко.
- Почему вы смеетесь? Со мной что-то не так?
Нимфы его ответом не удостоили и также прошествовали куда-то к кабинетам начальства.
Что происходит? Рома в изнеможении прикрыл глаза. И провел рукой по лицу, пытаясь снять наваждение.
- Роман Дмитрич, что Вы стоите? - властный, раздраженный голос заставил его вздрогнуть, - Почему не работаете?
Кто это разговаривает с ним таким тоном?
Глаза испуганно распахнулись. Перед ним стояла, недовольно поджав губы, Екатерина Валерьевна Пушкарева. - Ну что же Вы? Смотрите, вон там очень грязно и здесь пятно какое-то на полу! А там вообще куча мусора валяется! - Гневно и, в то же время, свысока глядя на Романа сквозь свои круглые очки, она продолжала: - Может, мне вас уволить, раз Вы даже с таким элементарным делом не можете справиться? Немедленно уберите все!
Отчитав нерадивого работника, Пушкарева отвернулась. Рома растерянно молчал. Слов не было. Оставалось только смотреть, как к начальству подошла, заискивающе улыбаясь, Клочкова:
- Екатерина Валерьевна, подпишите, пожалуйста.
Вдруг неизвестно откуда набежала толпа журналистов, защелкали фотовспышки. Рому оттеснили, оттерли в сторону.
- Госпожа президент, расскажите, как вам удалось так быстро сделать такую головокружительную карьеру? - громко прозвучал вопрос какого-то корреспондента.
Что же это такое? Как же? Роман отчаянно потряс головой. Не может быть! Она - президент?!
Тут к Пушкаревой подошел высокий широкоплечий красавец в белом костюме, обнял ее за талию и легко чмокнул в щечку. Катерина обрадовалась.
- Коленька, привет.
И обратилась с улыбкой к журналистам:
- Господа, мой муж и вице-президент Зималетто Николай Зорькин с удовольствием ответит на все ваши вопросы.
Рома отчетливо почувствовал, как волосы на его голове стали дыбом. Боже мой! Что здесь творится?! Почему эти двое ведут себя, как хозяева компании?! Почему на него, Романа Малиновского, никто не обращает внимания?! Где Жданов?!
С трудом оторвав взгляд от улыбающейся, бойко дающей интервью парочки, Рома судорожно огляделся. Что он здесь делает? Что это у него в руках? Швабра?! Он держит швабру?! А вот и помойное ведро... Какой ужас!
Руки разжались, палка с грохотом, отозвавшимся сильной головной болью, упала на пол. Рома лихорадочно осматривал себя. Что на нем надето?! Что это за грязная рубаха с закатанными рукавами?! Он работает уборщиком?? Нет!!! НЕ ХОЧУ!!!

Малиновский сел в кровати, тяжело переводя дыхание и дико озираясь.
Слава Богу! Это только кошмарный сон! Такой реальный...
Он у себя дома, в своей постели... Все хорошо. Дрожащей рукой вытер со лба пот и снова откинулся на подушку. Господи! Приснится же такое! Эта Пушкарева точно сведет его в могилу!

Вот она и снова в своей комнате. Можно забраться под одеяло, взять дневник и делиться с ним своими мыслями и переживаниями. Вчера она была так измучена всем случившемся, так испугана предположением о своем сумасшествии, что даже не могла излить на бумагу всю боль и ужас, владевшие ею. А сегодня... Все-таки человек может приспособиться ко всему. Сегодня вокруг нее все тот же кошмар: с ней случилось непонятно что, она опять некрасивая и нелепая, Андрей не любит ее, смотрит, как на чужого человека, но все равно настроение у нее гораздо, ГОРАЗДО лучше. Появилась возможность хоть как-то объяснить, охватить умом происшедшее. Конечно, это предположение также дико и немыслимо. Она вернулась в прошлое! Но что же делать, если все выглядит именно так? Невероятно. Но все же, а вдруг? В природе существует еще очень много явлений, фактов, неподвластных научному объяснению. Вдруг произошел где-то какой-то катаклизм, замыкание, и ее отшвырнуло на полгода назад?
Появилась надежда как-то жить дальше. Жить и пытаться что-то исправить, изменить. Бороться.
Мысль, что она больна, что она ненормальная вселяла страх, лишала сил, парализовала волю. Нет! Она абсолютно здорова! Нужно просто разобраться, подумать. И она справится! Выдержит! Выдержит... а потом когда-нибудь... может быть, вернет Андрея...
Какое счастье, что она не сошла с ума!

Катя крепко сжимала в руках дневник. Открыла. Быстро нашла ручку. Машинально прочла последние строки. И... ручка упала на одеяло. Сколько же было на этих страницах всего! Ее мечты, надежды... Ее любовь... Все это БЫЛО здесь написано. Раньше. А теперь нет ничего. Чистые листы бумаги. Впечатления о самых прекрасных, самых восхитительных событиях ее жизни, ее ощущения, чувства, мысли, которые она передала бумаге и надеялась когда-нибудь иметь возможность перечитать их снова, исчезли. Их нет. Они остались только в ее памяти.
Нужно попытаться хоть что-нибудь восстановить. Еще раз описать, выразить словами то чудо, чудо всепоглощающей любви, которое случилось у нее с Андреем. Она обязательно сделает это. Напишет. По памяти. Расскажет, как все было. Для себя. Для того, чтобы перечитывать потом. Чтобы не стерлись эти воспоминания, а сохранились навсегда. Человеческая память несовершенна...
Конечно, в дневнике были записи и об очень тяжелых временах, когда она испытывала боль, страх, отчаянье... Но она сбережет только светлые воспоминания, только светлые...

Катя заметила, что плачет. Снова плачет.
Нужно встряхнуться. Решить, что делать дальше. Как вести себя с Малиновским? С Андреем? Со всеми остальными людьми? Ведь она теперь необычный человек. Она предвидит будущее, знает многое из того, что знать никак не должна.
Боже, что за бред?!
Может, она все же просто больна? Вот и объяснение всем чудесам? Нет, эти мысли нужно отбросить, задвинуть подальше. Иначе невозможно существовать.
А если вдруг, когда-нибудь она проснется в сумасшедшем доме...
Значит, так тому и быть!
А пока будем исходить из того, что есть, будем разбираться в окружающей обстановке.
Итак. Что она узнала нового, чему научилась за последние полгода? О, всего и не перечислишь! Она стала совсем другой. Изменился ее внешний вид, манеры, привычки. Изменилось ее внутреннее отношение к себе и людям. Она перенесла сильнейшее потрясение и выжила. Возродилась, как птица Феникс. Благодаря Юлиане. И... Андрею. Конечно, благодаря Андрею тоже! Разочаровавшись сначала в любви, потеряв веру в людей, в порядочность и человечность, она чуть не умерла. Потом... Юлиана помогла ей, внушила уверенность в себе, чувство собственного достоинства. А Андрей... Именно он подарил ей ощущение, что она желанна, красива, женственна. Неповторима! Доказал, что бесконечно любит ее.
Жданов Андрей... Она очень много знает о нем. Как смешно он морщит лоб, когда задумывается, какая у него заразительная, солнечная улыбка, как сияют нежностью его глаза, когда он целует ее... Знает, что он любит есть на завтрак, как спит на спине, широко раскинув руки, будто пытаясь обнять весь мир, после того, как они занимались любовью.... Помнит его тело...
Стоп! Об этом думать не надо. Нельзя. Не сейчас.
Что еще? Она умеет руководить компанией. Исполняла обязанности президента Зималетто. Досконально вникла во все тонкости, составила антикризисный план, вела переговоры и заключала сделки. Провела показ. Принимала участие в светских мероприятиях. Познакомилась со многими известными и нужными людьми. Бизнесменами, политиками и журналистами.
У нее есть план по выведению Зималетто из кризиса! Она помнит его, все пункты сумеет восстановить. Значит, можно ему следовать и сейчас? Во всяком случае, попробовать. Ведь все было хорошо, компания успешно развивалась, расплатилась с долгами. Только-только освободилась от своей зависимости от Никамоды, чуть-чуть встала на ноги...
Теперь нужно начинать все сначала...
Она водит машину! У нее была новая машина, она купила ее себе на свои деньги!
Это можно проверить. Сесть за руль и понять помнит ли она что-то, знает ли правила дорожного движения.
Попросить папу дать свой автомобиль? Нет, придется объяснять, что да почему... Лучше кого-нибудь на работе...

Что делать с Малиновским? С его дурацким ухаживанием? Вон как старается, бегает за ней, комплименты из себя выдавливает, даже на поцелуй отважился. Пришлось взвалить на себя тяжкий труд по соблазнению очкастого монстра? Почему так получилось? Почему Роман, а не Андрей? Что изменилось? Ну, конечно! Она опоздала на работу! Пришла позже обычного. Наверное, в это утро должно было произойти что-то важное, решающее и не произошло из-за ее отсутствия. Или, наоборот, что-то случилось.
Посмотрим, что будет завтра. Как будет вести себя Малиновский. Во всяком случае, сейчас она точно знает, что стоИт за странным поведением вице-президента компании. Понимает причину всех этих пылких речей и признаний. Теперь уж она не попадется наивно и доверчиво в эту ловушку. Осведомлен, значит, вооружен.
Правда, у Андрея этот балаган превратился в настоящее чувство.
Потому что Андрей порядочный и благородный! Потому что между ними и так существовала теплота, доверие и близость. Они были друзьями! Может быть, у них и так все получилось бы. Со временем...
А Малиновский... Что думает о ней уважаемый Роман Дмитрич она прекрасно знает. Не забыла еще его замечательное письмо другу.
Ничего. Она разберется. Понаблюдает. А этому Казанове придется очень долго добиваться ее расположения. Попрыгает еще вокруг нее, лоб расшибет!
Катя даже улыбнулась, представив недоумение, растерянность первого плейбоя Москвы, когда все его старания не будут иметь никакого эффекта. Когда его, мечту, как он считает, всех девиц города и окрестностей, отвергнет какая-то дурнушка. Выдержит ли это его уязвленное самолюбие?
Катя вдруг поняла, что у нее слипаются глаза. Видимо, сказалась усталость и напряжение последних дней. В дневнике она так и не написала ни строчки. Потом. Она все додумает и напишет потом. Все будет хорошо. Иначе и быть не может. Она сильная, вынесет и это испытание. Она же Пушкарева! В душе почему-то разлилось тепло и покой. Может быть, Андрей снова придет к ней во сне? С наслаждением вытянувшись на постели, Катя закрыла глаза и сразу уснула.

Во сне она была счастлива. Они с Андреем шли по тихой, зеленой аллее, держались за руки. Дул теплый летний ветерок, пели птицы, сквозь густые кроны деревьев просматривалось яркое солнце. Андрей что-то рассказывал и весело смеялся. И вдруг...
Катя проснулась резко, словно от толчка. В затуманенное сознание ворвалась страшная мысль: "Этого ничего нет! И не будет!".
Сон ушел. Пропал. Катя села, огляделась, в отчаянной надежде посмотрела в окно. Может, этот кошмар кончился?! Сейчас лето, и она сегодня выходит замуж?!
Нет. На улице идет снег. Зима.
Катя медленно легла, укрылась одеялом по самую грудь и уставилась в потолок. Теперь так будет всегда? Она будет счастлива только во сне? И каждое утро станет просыпаться, надеясь на чудо? Как же ей жить дальше?
Вспомнилась вчерашняя попытка систематизировать и проанализировать события, пришедшее вроде бы понимание случившегося. Теперь при свете дня все мысли и выводы опять показались полным бредом. Какой возврат в прошлое? Как такое возможно?
Ну, а что, лучше думать, что она вдруг сошла с ума? Ни с того, ни с сего? Это ведь тоже неправдоподобно. Ни у нее, ни у ее родных никогда не было проблем с психикой. Нельзя раскисать. Надо действовать. Думать. Смотреть. Сравнивать. Может быть, у нее еще все получится, все будет хорошо.
Катя заставила себя встать, собрала постель, умылась. Долго стояла перед шкафом,
перебирала свои старые блузки, юбки, пытаясь найти что-то более-менее симпатичное. Как могла она это носить? Где были ее глаза? Теперь она четко видела всю старомодность, нелепость своей одежды. Так и не обнаружив ничего подходящего, Катя, наконец, что-то вытащила, удовлетворившись хотя бы тем, что на этом отсутствовали рюшки и банты. Надо будет пойти купить себе нормальную одежду. Заказать новые очки и снять брекеты. Хотя... Может, не стоит торопиться? Ведь Андрей влюбился в нее, когда она выглядела именно так. Необычно, так сказать, и нестандартно. Одевалась по-особому, как он говорил, в присущем только ей одной стиле. Может, нужно подождать, не меняться так резко? Вдруг он влюбится в нее еще раз?

********

После вчерашних мытарств, приснившегося ему ночью кошмара, Роман решил, что имеет законное право на отдых, что сегодня можно не бояться опоздать, заснул с трудом только под утро и, конечно же, проспал. Пришел на работу с головной болью и в отвратительном настроении. Перед глазами то и дело возникала жуткая картинка из его сна: он, Роман Малиновский, в грязной фуфайке и со шваброй в руках скребет в Зималетто пол.
Очень хотелось закрыться в своем кабинете вдвоем с бутылкой коньяка и не выходить оттуда до самого вечера. Чтобы не видеть, не встречаться, не разговаривать с ужасом всей его жизни, а по совместительству владелицей компании Зималетто - Екатериной Пушкаревой. Но Рома себя преодолел. Пора решить эту проблему. Принять меры для того, чтобы его страшный сон так и остался всего лишь сном, чтобы все у него в будущем было превосходно. Все, что нужно сделать - это приручить, подчинить себе нелепую, уродливую обезьянку. Говорить даже не о чем! Вооружившись приобретенным сегодня утром в ближайшем ларьке подарком, Роман отправился на штурм.

***********

Начался новый рабочий день. Что она помнит об этом дне? Очень многое. Помнит, как летела на работу, не чуя под собой ног, как кружилась от счастья голова. Как стоило закрыть глаза, и перед мысленным взором тут же вставала картина их чудесного свидания с Андреем, как звучали в ушах его невероятные слова, его клятва.
Она была в эйфории, испытывала восторг, наивно и открыто трепетала от радостного предвкушения. Дурочка. Вылила на себя почти весь флакон духов, подарила ему шоколадку и тортик в виде сердечка. Где это видано, мужчине шоколадки дарить?! Получила от него первую открытку...
За всем этим стояли ложь и обман. Холодный расчет и притворство. Может быть, именно поэтому нужно пережить эти дни заново? Исправить, улучшить прошлое? В чем смысл всего происшедшего? Почему так случилось?
Ответа на все эти вопросы нет.

Все происходит так, как она помнит. Машка опоздала на работу. Клочкова клянчит деньги. Устроила перед Ждановым представление с заламыванием рук и угрозами покончить жизнь самоубийством. Андрей уделил несчастной ровно одну минуту своего драгоценного времени и, конечно же, никак не отреагировал на ее слезные просьбы.
У девчонок совсем нет денег, и Катя пригласила их за свой счет на обед в "Ромашку". Вика крутилась рядом, тут же накинулась на нее, обвиняя в том, что себе Пушкарева начислить зарплату не забыла, а Шурочка быстренько просветила этого борца за справедливость, что за все платит Катин жених. Клочкова сначала не поверила, бросила очередное презрительное оскорбление ("кто ж он такой - кассир в супермаркете, что ли?"), узнала, что он молодой, богатый красавец, бизнесмен, и у него собственная фирма, и очень расстроилась.
Все это уже было. Было! Было! Было!
Каждое, в общем-то, незначительное, рядовое событие, прозвучавшая реплика, интонация четко вспоминались, всплывали в памяти. Убеждали, что все это не совпадение, не случайность, что она, Екатерина Пушкарева, действительно стала участником какого-то невероятного эксперимента, вернулась в прошлое.

Только любовная ее история развивается совсем иначе. Андрей почему-то очень раздражен, мрачен, даже зол. Разговаривает с ней отрывисто, немногословно, будто через силу. Несколько раз Катя ловила на себе его тяжелый, изучающий взгляд.
Чем же это он так недоволен? Все ведь идет по их плану?
Главный исполнитель теперешнего представления господин Малиновский почтил своим присутствием ее каморку часа через два после начала рабочего дня. Что ж собирался так долго? А может, только пришел? Вице-президент никогда не отличался особой пунктуальностью и трудолюбием, мог позволить себе прийти на работу когда заблагорассудится.
Рассыпался сердешный в комплиментах, поведал, что мечтал о предстоящем свидании, преподнес ей, со значением улыбаясь, плюшевого медвежонка с оригинальной надписью "I love you". Катя подарок приняла, не стала пока дарителя расстраивать. Первый экспонат знаменитой коллекции игрушек Романа Дмитрича Малиновского брошен в железную пасть очкастого монстра.
Как же ей выдержать все это? Она терпеть не может этого самоуверенного самца с мерзко улыбающейся физиономией!
Спесь она с него таки сбила, когда сказала, что удивлена его неожиданным вниманием к своей скромной персоне, что не понимает в чем же причина столь внезапно вспыхнувшего интереса. Ведь она, Катя Пушкарева, совершенно точно, ни по каким параметрам не вписывается в тот круг красавиц, которыми привык окружать себя Роман Дмитриевич.
Малиновский явно не ожидал подобного поворота, слегка растерялся, запнулся. Привык, видимо, что на него девушки кидаются без всяких рассуждений и долгих уговоров. А тут уродина какая-то вместо того, чтобы от свалившегося на нее счастья до потолка прыгать, вопросы дурацкие задает!
Молчал долго. Потом, проникновенно заглядывая в глаза, принялся разглагольствовать о том, какой он всеми непонятый, несчастный человек, прячет под маской шута и балагура трепетную и ранимую свою душу, ищет, и все никак не может найти ту единственную и неповторимую, свою половинку, которая станет его любовью и верным другом. С которой не страшно быть самим собой, можно поделиться самым сокровенным, которая поймет и поддержит.
Катя чуть не прослезилась от переизбытка чувств. Какой артист пропадает! Если бы она не знала, для чего все эти старания, могла бы и поверить. В прошлой своей жизни наверняка бы поверила и влюбилась в этого кривляку.
Роман был в ударе. Исполнял свою коронную арию. Включил на полную мощь присущее ему обаяние и магнетизм. Использовал все известные ему модуляции голоса от робкого неуверенного шепота до завораживающей сексуальной хрипотцы. Так много и так страстно он не говорил еще никогда. Странные, неожиданные вопросы Пушкаревой, ее неуместная склонность все анализировать вызвали в Роме безотчетную тревогу, чувство, что именно сейчас он обязан убедить ее в своей искренности. Иначе... Иначе ему будет плохо.
Маячившая перед ним перспектива новой, интересной работы с метлой в руках вдохновила его так, что нужные слова вылетали автоматически. Он сам с удивлением прислушивался, что болтает его язык. И гордился. Да, гордился собой! Мастерство не пропьешь!
По ходу своей пламенной речи Роман вошел в образ, голос его дрожал от волнения, прерывался. Склонившись к Кате через разделяющий их стол, он будто бы непроизвольно, в порыве схватил Катину руку и тихо прошептал:
- Я подумал, а может быть, женщина моей мечты именно Вы?
- Почему я?
- Вы особенная, я это давно понял. Умная, порядочная, честная. А еще... Мне трудно подобрать слова... Но я должен, должен Вам это сказать! Вы женственная, нежная... Необычная... Это не сразу и не каждый может разглядеть... У меня как будто глаза открылись. Я не знаю когда, как это произошло. Но... это как озарение. Вспышка. Я вдруг увидел Вас... Удивительную, милую женщину...
Катя не выдержала и резко выдернула руку.
Его слова звучат так искренне... Как же это похоже на то, что говорил ей Андрей! Неужели все это было отрепетировано заранее?
Малиновский вдруг отчетливо понял, что что-то идет не так. Слишком уж Пушкарева сдержана и холодна. Слушала его жаркий монолог как-то отстраненно, смотрела с любопытством, как на какое-то насекомое. То есть, совсем не так, как положено смотреть млеющей от радости девушке, которой ОН признается в любви. А теперь в ее взгляде видится ему негодование, даже гнев. И брезгливость?! Что это значит?!
- Я понимаю, я не вызываю у Вас доверия... Тороплю события... Не отталкивайте меня так сразу! Давайте попробуем провести вместе немного времени! Пообщаться! Может быть, Вы тоже увидите меня в другом свете, хоть немного...
Он должен ее уговорить! Не может быть, чтобы влияние этого Зорькина была так велико! Не может она совсем не реагировать на Романа Малиновского!
Катя долго молчала, бессознательно потирая освобожденную руку. Роману ничего не оставалось, как терпеливо ждать ее решения и пытаться не обращать внимания на нарастающую в душе панику. Да что же это?! Он уже выложился по полной. Сделал все, что мог. Почему она молчит?!
Наконец, ответ поступил:
- Хорошо, куда Вы хотите пойти?
Фу-у! Слава Богу! Нервный он стал какой-то! Померещится же такое! Конечно, ему показалось, что она его не выносит и презирает. Выделывается она просто. Строит из себя невесть что. Идиотка! До инфаркта его доведет!
- Куда пожелаете! - пылко воскликнул Рома. - В музей, в театр, на выставку! Я уверен, нам может быть интересно вместе везде! - помолчал и добавил в голос немного интимности - Вообще-то мне хочется побыть с Вами в каком-нибудь спокойном, немноголюдном месте, где бы нам никто не мешал, где звучала бы тихая музыка...
Катя вдруг перебила его жестким, не терпящим возражений, тоном:
- Я поеду с Вами при одном условии.
- Для Вас все, что угодно!
- Пустите меня за руль Вашего автомобиля.
Что-о-о? Что еще взбрело ей в голову?!
Рома кашлянул, после непродолжительной паузы осторожно спросил:
- А... Вы умеете водить машину? Я не знал.
Катя смотрела на него испытывающе и насмешливо:
- Возможно, умею. Я не уверена.
- Но, Катенька... Как это - "возможно"? Вести машину в Москве вечером тяжело... очень оживленное движение, да еще и зима, скользко... Если Вы не уверены, неопытны...
- Вы же только что обещали сделать для меня все, что угодно! А теперь боитесь за какую-то консервную банку?
- Но это же рискованно. Опасно для жизни...
Роман растерялся. Почему у него чувство, что, если он сейчас этой сумасшедшей откажет, то у них все будет кончено, так и не начавшись?
Что она назвала консервной банкой? Его новенький БМВ? Он любит свою машинку, как любой нормальный мужчина. Если они разобьются, не будет ли это слишком большая цена за спасение Зималетто?!
Пушкарева наблюдала за ним, постукивая пальцами по столу.
- Ну, Вы же будете рядом. Поможете, если что. Мне так хочется научиться водить.
И Катя капризно надула губки.
О, Боже! Очередная блажь! Он не может идти на поводу у этой дуры!
- Катюш, я с удовольствием дам Вам уроки вождения. С радостью! Когда хотите! Но давайте поучимся где-нибудь за городом, где нет других машин, тихо, безлюдно...
Рома пытался говорить терпеливо, убедительно и ласково.
- Нет, нет, я хочу сегодня и в городе, - юная прелестница была непреклонна - Так интереснее. Да не волнуйтесь Вы так, все будет в порядке.
- Я за Вас волнуюсь, не за машину, - он все еще не терял надежды избежать ужасной участи. - Вы можете пострадать.
- Ничего со мной не будет, - Катя нахмурилась, - Ну, как хотите. А наговорили тут с три короба... - и разочарованно вздохнула
Черт с ней! Если что, Жданов ему за счет фирмы новую машину купит, никуда не денется!
- Катюша, что Вы со мной делаете! Ладно, договорились. Не могу Вам отказать. Сядете за руль. Поедем сегодня вечером в один уютный ресторанчик, Вам там понравится, обещаю.
Наконец-то, миссия выполнена! Можно уходить. Рома мягко взял Катину ручку, поцеловал, мечтательно улыбнулся и вышел за дверь. Почему общение с этой Пушкаревой стоит ему столько нервов?!

Роман чувствовал себя как выжатый лимон. Почему не получается болтать с ней легко и непринужденно, как с любой другой девушкой? Весь этот идиотский разговор, во время которого ему пришлось так долго нести всякую чушь, буквально уговаривать это чучело удостоить его своим высокочтимым вниманием, вымотал его до предела. Что он там наговорил? Словесный поток, который он обрушил на голову бедной слушательницы, ему в процессе произнесения даже нравился, нравилось посетившее его вдохновение, собственное красноречие и находчивость. А потом... Это внезапное ощущение, что она видит его насквозь, абсолютно не поддается его чарам и, мало того, просто презирает его! Откуда это взялось? Конечно, ему показалось, но откуда вообще такие мысли? Почему он решил, что необходимо ее в чем-то срочно убедить, почему чуть ли не клялся ей в искренности и любви? Да он никогда в жизни ни одной куколке не делал столько авансов, не обещал так много! Всегда следовал принципу ничего не обещать женщинам, а то потом не отделаешься. Ну, пригласит он временную свою избранницу озарить подиум Зималетто божественной красотой, предскажет блистательную карьеру в качестве модели. И все! Никаких обязательств, долгих серьезных отношений. Никаких надежд на то, что можно посягнуть на самое ценное, что у него есть, на его свободу. Просто приятное проведение времени. Взаимно приятное и взаимно выгодное.
Разумеется, его намечающийся вынужденный "роман" с Пушкаревой абсолютно не вписывается в обычные рамки. На кону стоят огромные деньги. Не то еще пообещаешь! Но нервничать-то зачем? Откуда этот страх, чуть ли не паника? Давит угроза потерять свои кровные? Напрягает ее предполагаемый ум? Хотя, разбирается она скорей всего только в экономике, а во всем остальном... Что за бредовая идея насчет машины? Обычный женский каприз! Будем надеяться, что водить она все же хоть немного умеет, не совсем же она сумасшедшая!

Вернувшись, наконец, с производства, Жданов сидел за своим столом, бессмысленно перекладывал с места на место папки и пытался справиться с уже давно привычным для него отвратительным настроением.
Жуткое утро, начавшееся с воплей умирающей без денег Клочковой, плавно перетекло в не менее жуткий день. Ему пришлось клятвенно заверять постоянно звонивших многочисленных кредиторов в своем полнейшем благополучии и платежеспособности, столь же клятвенно обещать пленительным наядам Милко, выдерживая их интимные поглаживания, нашептывания и томные вздохи, очень, очень скоро выплатить им зарплату. При этом он также мило улыбался, многозначительно подмигивал и томно вздыхал.
Но самым трудным было терпеть постоянное мелькание перед глазами верной помощницы Екатерины Пушкаревой, с которой необходимо было общаться, разговаривать, решать все эти бесконечно возникающие рутинные вопросы... С которой приходилось сдерживаться, говорить тихим, бесстрастным голосом, когда хотелось заорать, схватить ее и вытрясти ответ на главный мучающий его вопрос: почему она предает его? Как она может, задумав такую подлость, выглядеть такой невинной, так открыто смотреть ему в глаза?
Он таки пару раз не выдержал, вспылил из-за какой-то ерунды, резко ей что-то выговорил. Она при этом каждый раз вздрагивала и смотрела на него как-то беспомощно и в то же время чуть ли не с жалостью. Что это значит?
Весь день сегодня он занимается совершенно непривычным для него делом - внимательно наблюдает за другим человеком, то есть за Катей. И то, что он видит, запутывает его еще больше! Его воспаленное воображение все время выискивает странности в ее поведении, не так повернулась, не так посмотрела... Но она действительно ведет себя не так, как раньше! Явно думает о чем-то своем, будто не присутствует здесь, а витает где-то далеко. Эти ее непонятные взгляды, в которых ему видится то грусть, то тоска, то нежность... Нелепость какая-то! Но почему она выглядит такой потерянной и беззащитной? Может, хочет что-то сказать, и не решается? Когда ей Краевич предлагал взятку, она тоже нервничала, дергалась. И, в конце концов, справилась с таким соблазном! Может быть, хочет признаться и сейчас? Колеблется? Возможно, еще не окончательно решилась на предательство?
Он будто надеется на что-то, ждет. Ждет ее признания. Или объяснения. Вдруг она сможет ему все объяснить, и окажется, что нет в ее замыслах ничего ужасного? Что этот дикий разговор с Зорькиным им просто приснился или они его неправильно поняли? И все, что они затеяли с Малиновским абсолютно не нужно?
Стоп! О чем он думает вообще? Размечтался!
Мерещится ему все! Беззащитная она, как же! Он просто бессознательно ищет ей оправдание.
Так нельзя. Нельзя придумывать ей несуществующие муки совести.
Где этот балбес Малиновский? Уже вечер скоро, а они еще сегодня даже не виделись! Так проникся своим новым заданием, что в Зималетто вообще решил не являться?! И Катя куда-то исчезла. На обед, наверное, пошла...

Приняв решение тоже пойти поесть, Андрей предпринял очередную попытку найти Романа на рабочем месте, и это ему неожиданно удалось. Малиновский, как обычно, был очень занят - цедил из стакана коньяк и пялился в экран монитора.
- Какая встреча! Вот счастье-то! Кто это? Неужели сам Роман Дмитрич изволил у нас появиться! Какими судьбами? - Жданов восклицал громко, с нарочитым восторгом и даже руки раскинул, будто собираясь заключить в объятия старого друга, с которым не виделся сто лет. - Еще так рано, ни свет, ни заря, а Вы уже трудитесь? Совсем себя не бережете!
Рома отреагировал на остроты своего все-таки начальника довольно вяло. Только оторвался от экрана и теперь молча смотрел на оратора, прихлебывая расслабляющую жидкость.
Андрею насмехаться надоело, он тоже замолчал, сел и принялся буравить Рому тяжелым взглядом. Но надолго его не хватило.
- Чего уставился? Где тебя черти носили полдня? - гаркнул во всю глотку. Наконец-то найден объект, на который можно выплеснуть раздражение.
- Чего ты орешь? - подал все-таки голос Роман. - Устал уже кривляться? У меня, между прочим, рабочий день круглосуточный! И работа нервная и опасная.
- Неужели? Какое счастье, что ты вернулся живым!
- И основная моя деятельность, смею напомнить, протекает вне этого кабинета, -
голос Романа крепчал, - и здесь я уже давным-давно, а где ты ходишь, не знаю!
- Я на производстве был, - буркнул Андрей и тут же вновь вскинулся. - Ну, ты мне расскажешь, наконец, что ты наработал за сегодня? Обед уже, а я понятия не имею что там у тебя слышно!
- Тебя интересуют мои успехи в маркетинговых изысканиях или в какой-нибудь другой области?
- Врежу сейчас! Рассказывай, давай!
- Ну, что рассказывать? Нормально все.
Не будет же Роман Малиновский, веселый, легкий кабальеро, гусар, рассказывать о своих внезапных страхах, кошмарах и предчувствиях? Курам на смех! Наоборот, говорить нужно небрежно и снисходительно.
- Приняла благосклонно принцесса наша скромный мой подарочек, мило покраснела и милостиво согласилась отужинать со мной, бедным рыцарем, в кафе.
Жданов усмехнулся.
- Красиво излагаешь. Что еще за подарочек?
- Секрет фирмы. Маленький, невинный знак внимания. - Малиновский прижал руку к груди и восхищенно вздохнул, закатив глаза.
- Ясно. Ну, и куда ты ее повезешь?
- Не знаю, не решил еще. Куда-нибудь подальше, чтобы нас никто из знакомых не застукал.
- А что так? Тебе же бояться некого, ты свободен, как ветер, никакими обязательствами не обременен. Чего тебе прятаться?
- Ну да, еще чего! Как же мое доброе имя? Репутация? Если меня с таким чучелом увидят, подумают, что я чокнулся. Нет уж, спасибо!
Рома так живо представил себе этот ужас - он в обнимку с Пушкаревой, а вокруг тычущие в него пальцами и хохочущие приятели, что он даже с места вскочил и по кабинету в возбуждении забегал.
- Ну ладно, ладно уговорил, - Андрей поморщился, стараясь не обращать внимания на охватившее его чувство неловкости, даже стыда, и вновь вспыхнувшее в душе раздражение, - что-то ты разошелся. Вези ее куда хочешь.
Рома остановился, вспомнив одну немаловажную деталь.
- Кстати, везти нас Пушкарева сама будет.
- В каком смысле?
- Изъявила их высочество желание самостоятельно за руль сесть, когда мы с ней гулять поедем. Не знаешь, сносно она хоть водит, а то как-то не хочется еще собственным здоровьем и машиной рисковать?
Жданов изумился. Просто не поверил своим ушам.
- Катька хочет сама вести машину?
- Ну да. А что?
Увидев явное удивление друга, Рома заволновался. Ему эта идея с самого начала не понравилась, но он себя постепенно убедил, что все будет в порядке, не станет же она, совсем не умея водить, за руль проситься?
Андрей недоуменно покачал головой.
- Да она не знает, с какой стороны к машине подходить надо!
- Не может быть! - Рома покачнулся. - Ты уверен?
- Абсолютно! Мы недавно с ней куда-то ездили, она мне сама сказала, что даже понятия не имеет, где газ, а где тормоз.
Жданов прекрасно помнил этот день и эту поездку с ее отцом к нотариусу. Тот самый черный день, когда он собственными руками отдал ей фирму своей семьи. Когда, совершив такую несусветную глупость, убедив себя, что поступает единственно правильно, он чувствовал какое-то облегчение от уже свершившегося действа, испытывал к Пушкаревой благодарность, доверие и нежность. Когда ему не хотелось с ней расставаться, и он потащился за ней в налоговую. Потом они толкали машину... Приключение! Ему даже в моторе понравилось ковыряться!
Андрей потряс головой, возвращаясь к реальности. Что ж это делается? Он так легко отключается от окружающей действительности, в самый разгар разговора погружается в свои мысли и думает, думает о ней... Кошмар!
Малиновский между тем обессиленно плюхнулся в кресло и запричитал:
- Боже, за что мне все это! Что за идиотка?! Вообще что ли больная?!
И поднял голову с новой надеждой:
- Может, она уже научилась? На курсы ходила?
- Не знаю я ничего такого. Да разговор этот недавно совсем был. Когда б она успела? Все время на работе торчит.
Роман испугался не на шутку. Снова вскочил и в сердцах пнул кресло ногой. Несчастный предмет мебели, приняв на себя все накопленное за это время раздражение, досаду, даже злость своего хозяина, жалобно скрипнул и откатился в сторону.
- Мы так не договаривались! - Рома перешел на крик. Похоже, нервы сдали совсем. - Рисковать своей жизнью, развлекая эту психопатку, я не собираюсь!
Жданов никак не хотел проникнуться серьезностью момента.
- Да перестань ты! Катя, наверное, пошутила.
- Какое пошутила! Она мне условие выдвинула: или она за рулем, или мы никуда не едем!
На лице Андрея образовалась насмешливая улыбочка.
- Да? Условия какие-то Катюшка тебе ставит. Что ж такое-то? Ну, не переживай, я тебе на могилку цветочки носить буду.
- Тебе смешно? - Рома юмор уже не воспринимал. - А если мы действительно разобьемся? Или она мне машину раскурочит?
- Ой, придумаешь что-нибудь! Отвлечешь. Что ты девушку не сможешь от дурацкой прихоти отвлечь?
- Какая она девушка! - Рома никак не хотел успокаиваться. - Мартышка безмозглая на мою голову!
- Ну, хватит уже! - слушать, как Малиновский Катю обзывает, Андрей почему-то не мог. - Сделаешь что-нибудь эдакое, чтобы она все на свете забыла!
- Иди к черту!
- Ладно, пошли сейчас пообедаем, - Жданов встал и успокаивающе похлопал Рому по плечу, - а там разберешься, по ходу дела.

Но не все еще потрясения выпали на долю бедного Романа Дмитрича. Была у него в жизни сейчас просто черная полоса. Справившись кое-как с неконтролируемым всплеском паники, даже устыдившись его немного, Рома вслед за Андреем вышел из кабинета. И тут его внимание привлек громкий, визгливый голос Клочковой, с надрывом вопрошающий:
- Как ей это удалось? Нет, ну ты мне объясни, почему ей все, а мне ничего? Где справедливость на свете? Как с такой внешностью, такими манерами можно захомутать богатого, красивого мужика?
Медленно обернувшись, руководители компании обнаружили у барной стойки свою самую ценную сотрудницу, изливающую душу лучшей подруге. Вика, сокрушенно склонившись над чашкой, выглядела просто убитой горем.
Приятели переглянулись. О чем это она? Ноги сами понесли к бару.
- Викуся, что случилось, ты чего кричишь?
Вопрос сумел озвучить Андрей, ему даже удалось изобразить чуточку участия. Роман был способен только на то, чтобы подойти поближе и теперь, не шевелясь, ждать подтверждения своим самым ужасным подозрениям. При виде Малиновского Вика выпрямилась и стерла с лица страдальческое выражение.
- Ничего не случилось. С чего ты взял?
- Слышали новость? - насмешливо улыбаясь, решила прояснить ситуацию Кира. - У Пушкаревой появился богатый жених. Как вам это нравится?
Им это не нравилось. Совсем.
- Да ты что? - Андрей удивленно поднял брови и глянул на окаменевшего Рому.
- Откуда знаешь?
- Женсовет только об этом и говорит, Вика сама слышала.
- И кто он?
От этого вопроса Малиновский вздрогнул и со страхом вперил взгляд в Воропаеву.
- Не знаю. Известно только, что он молод и красив. И у него своя фирма. Представляете?
Рома не представлял. Он вообще даже дышать забыл. Правда, имя его пока не прозвучало, и от сердца чуть-чуть отлегло... Но осознание того факта, что Пушкарева ходит и на каждом углу рассказывает всем об их отношениях, его просто парализовало. В голове было пусто, и даже звенело в ушах.
- Да-а, молодец Катя, - пробормотал Андрей.
- Поду-умаешь! - справившись с эмоциями, подключилась, наконец, к беседе Клочкова.
Не будет же она при Малиновском на недостаток внимания жаловаться и какой-то Пушкаревой завидовать?!
- Кто на нее клюнет? Тоже, наверно, урод какой-то. Ей, такой страшиле, любой, кто на нее внимание обратит, красавцем покажется. А фирма, может, ларек на рынке! Кирочка, давай лучше я тебе расскажу, с кем я вчера на презентации познакомилась...
Викину попытку вызвать у него ревность Ромка не заметил. Андрей, промямлив:
- Ну, ладно мы пойдем, очень много дел, - схватил его под локоть и утащил в кабинет, из которого они только что вышли. Желание идти обедать у обоих полностью испарилось.
- Она раструбила всем о нашем романе, - тихим безжизненным голосом пробурчал Рома, будто говорил сам с собой, - как же жить-то теперь? - и направился к шкафчику на поиски спасительной бутылки. На месте ее не оказалось, и он растерянно замер перед открытой дверцей, не зная, что дальше делать. Потом повернулся, окинул комнату беспокойным взглядом, обнаружил желаемое именно там, где он его и оставил - на столе, схватил и жадно напился прямо из горлышка. Андрей плотно прикрыв за собой дверь, облокотился на косяк и мрачно за ним наблюдал.
- Полегчало? - поинтересовался, криво ухмыляясь.
- Зачем она это сделала? - снова Малиновский срывался на крик. - Ты можешь мне объяснить? Ты все-таки лучше ее знаешь, больше с ней общался, зачем сразу всем трепать? Похвастаться захотелось? У нас ведь не было еще ничего!
Андрей молча подошел к окну, открыл форточку, резко придвинул к себе кресло и сел.
- Во-первых, имени твоего Катя не назвала, так что никому и в голову не придет, что она может говорить о тебе. А во вторых... Ты Киру хорошо слушал?
- А?
- У тебя своя фирма есть?
- Что?
- Малина, очнись! Она говорила не о тебе!
- А о ком?
- Сколько можно тормозить? О Зорькине!

Новая, неожиданная мысль заставила Романа еще раз приложиться к бутылке. Действительно, может, она имела в виду своего "Коленьку"? Если так, это хорошо или плохо? Этот вопрос он и задал, чуть отдышавшись от обжегшего горло коньяка.
- Это плохо, Малиновский, очень плохо!
Терпение Андрея было уже на исходе. Прописные истины приходится объяснять!
- Это значит, что у них все серьезно! А на твои жалкие потуги она и внимания не обращает!
Высказанное другим человеком предположение, подтверждающее его собственные неясные подозрения, возмутило Рому до глубины души.
- Что?? Жалкие потуги?
- Ну, - пошел на попятный Жданов, - во всяком случае, влияние на нее этого Николая очень велико. И она пока мечтает о нем, а не о тебе.
- Подожди, - Рома начал понемногу соображать, - у него свой бизнес... Свой - это наш?
- Именно! Дошло, наконец!
Наступило молчание. Ситуацию нужно было переварить. Осознать.
- Тебе надо с ней поговорить.
Жданов сейчас явно лучше владел собой и мог что-либо планировать.
- О чем?
- О Зорькине, Рома, о Зорькине! Спросить, что их связывает, ревность свою проявить. Если все у вас тип-топ, что ж это вдруг за сплетни о женихе каком-то? Заодно за реакцией ее понаблюдаешь.
Малиновский вздохнул. Поерзал на сидении.
- Да не могу я ничего подобного у нее спрашивать! И ревность демонстрировать тоже не могу!
- Почему?
- Потому что! Не все так просто. Не обещала она мне ничего! Пошлет подальше со всеми моими расспросами и все!
Андрею почему-то захотелось улыбнуться. Чему это он обрадовался?
- Как? Ты ж говорил, она растаяла, вы даже целовались уже?
- Я ее целовал, я. И слова всякие дурацкие говорил. Даже лишнего, кажется, наболтал. А она... Как-то не особенно моей активности радуется. Вроде и не отталкивает... Думаешь, это все из-за Зорькина?
- Похоже на то. А это что еще значит, лишнего наболтал?
- Да так. Распинался чересчур. Вспомнить противно.
- Чего вдруг?
- Не знаю. Почувствовал, что надо. Интуитивно. Интуиция у меня неплохо развита, ты же знаешь. Вообще не нравится мне это все. По идее, давно должна уже от восторга млеть... Точно, в Зорькина влюблена, зараза!


Приближался вечер и приближался час икс - время свидания с Пушкаревой. Договорились они на семь часов, Рома специально заглядывал к ней узнать, когда она освободится. Настроился, собрался, вооружился обаятельной улыбкой и пылким взором и вдруг... Обнаружил, что в кармане нет ключей от машины. Следующие полчаса прошли в лихорадочных поисках. Роман перерыл все карманы, ящики стола, шкафчики и даже заглянул в мусорное ведро (вдруг они туда случайно свалились?). Как сквозь землю провалились! Ну что делать? Ведь не поверит, что случайность, решит, что он специально комедию ломает, чтобы за руль не пустить. Неприятно. Что за рассеянность такая, скоро голову свою потеряет! А может, это его Бог бережет? Нет ключей и все. Поедем на такси. Целей будем. А обидеться он ей не позволит, будет действовать решительно. Отвлечет, завлечет, приголубит. Главное, чтобы она его дождалась и не учапала снова на свой автобус. Лови ее потом!

Vikusja
Синичка это вы? Вот я вас и тут нашла!

_________________

Болею НРК! Какое счастье что оно есть! И вы есть и пишете такие истории о любви! Спасибо!